Очерки по истории политических учреждений России - Максим Ковалевский

В то время как власть патриарха в светских делах должна была уступить место царской власти, Земские Соборы сохранили при Алексее то же значение, каким они пользовались в первые годы царствования его отца. Хотя и не созываемые регулярно они тем не менее давали правительству указания почти по всем вопросам выдающейся важности, каковы война и мир, увеличение налогов и присоединение новых территорий.

В 1632 году война с Польшей потребовала сбора новых налогов. По этому поводу был созван Собор, который дал свое согласие на обложение общим налогом всех сословий в государстве – как купцов, так и служилых людей. Но обязательный размер налога для последних установлен не был: каждый вносил, сколько хотел. Собранные суммы предназначались на жалование войску. В течение следующих двух лет Собор дает царю указания относительно войны и налогов и об отношениях к Польше и крымским татарам. Царь жаловался на дурной прием, оказанный ханом его послу. Высшее духовенство, ответ которого только и сохранился, настаивало на необходимости построить укрепления на южной границе Московского государства – в украинских городах, которые, как Белгород или Воронеж, в течение веков оставались пионерами христианства и культуры в южнорусских степях, периодически подвергаясь татарским грабежам.

Два года спустя, вооруженный захват Азова донскими казаками и необходимость войны с крымскими татарами для удержания этого приобретения заставили созвать новый Собор. Он высказался за войну и приказал, поэтому произвести рекрутский набор даже в деревнях, расположенных на казенных и на церковных землях.

В 1642 году вопрос об Азове снова явился непосредственной причиной созыва представителей сословий. Так как турки не желали оставить крепость в руках казаков, а казаки не могли удержать ее собственными силами, то перед правительством встал вопрос о присоединении Азова к русскому государству, хотя такой акт был связан с риском новой и почти неизбежной войны. Считая необходимым узнать настроение народа, царь призвал в Москву сто девяносто пять выбранных сословиями депутатов, не считая Думы и высшего духовенства. Почти все классы общества послали своих представителей, и каждый класс подавал свое мнение отдельно, в тетрадях, скрепленных подписями всех членов данного сословия, тогда как несогласные с общим решением посылали свое мнение в особых тетрадях.

Высшее духовенство, верное своему старому обычаю, говорило царю, что оно совершенно неспособно дать совет по такому вопросу: у него нет, утверждало оно, никаких знаний в подобном деле, составляющем занятие царя и Боярской Думы; его же – духовенства – единственная роль – призывать Божие благословение на царские предприятия. Если царь нуждается в военной помощи, оно – духовенство готово принести необходимые и посильные жертвы, чтобы платить солдатам. Большинство московского дворянства высказалось за присоединение: царю следовало удержать новоприобретенную крепость, но он должен был просто приказать казакам продолжать ее оборонять; для оказания же помощи достаточно набрать добровольцев. Некоторые советовали отправить в Азов солдат не только из украинских городов, но и из Москвы. С этой целью следовало набирать всякого рода людей, кроме крепостных и тех, кто потерял свободу за неплатеж долгов. В случае же нужды в деньгах каждое сословие должно было назначить двух или трех лиц, которых бы царь уполномочил собрать дополнительный налог со всех людей и со всякого имущества, с приказных и с царской свиты, со вдов и сирот, с гостей и купцов и вообще со всех тех, кто не служил в войске.

Некоторые дворяне, между прочим владимирские, просто обещали подчиниться царскому приказу, в то же время, отмечая бедственное состояние их городов и всего их края, состояние, хорошо, по их словам, известное царю и думным боярам. Гораздо более решительно было заявление дворян некоторых больших городов – Суздаля, Юрьева, Новгорода и Ростова. Они были того мнения, что оставление Азова вызовет небесный гнев. «Царь, – говорили они, – не может оставить в руках неверных святые иконы Иоанна Крестителя и Николая Чудотворца». Если бы у армии не хватило припасов, их можно было бы взять в амбарах, принадлежащих украинским городам. Из Москвы можно было бы посылать подкрепления, а издержки по продовольствию армии следовало бы возложить на всю страну целиком, без всяких изъятий. Жалуясь на то, что боярам, под видом бенефиций, розданы огромные количества земель, что приказные лихоимством и вымогательством добывают громадные суммы денег, которые затем употребляют на постройку обширных зданий и дворцов, посадские люди настаивали на необходимости возложить тяжесть будущей войны на плечи именно этого сословия и заставить его вооружить солдат; сверх того, они требовали обязательного обложения имущества приказных такою же податью, как и всех других классов в государстве. Те же меры следовало принять и относительно духовенства, обязав епископов и архимандритов выставлять известное число вооруженных ратников в соответствии с числом принадлежавших им крепостных. Царю следовало издать указ, определяющий число крепостных, которыми мог владеть каждый солдат или, вернее, отношение между числом принадлежащих ему крепостных и требуемой от него службой. Эту пропорцию должно было строго соблюдать на будущее время, причем не имевшим достаточного числа крепостных следовало получить их в дар от правительства. Деньги на военные нужды, снова настаивали они, могут быть взяты из патриаршей и монастырской казны.

Члены мелкого дворянства или, что то же, военные люди городов Тулы, Коломны, Серпухова, Рязани, Калуги и др. были еще более определенны в своих требованиях об установлении пропорции между военной службой и числом принадлежавших каждому военному крепостных. Кто имел более пятидесяти рабов, тот был обязан служить без жалованья и участвовать в военных издержках, доставляя в армию съестные припасы, тогда как имевшие не более этого числа освобождались от последней повинности.

Если мы обратим внимание на «записанные мнения», представленные членами третьего сословия, мы увидим, что они жалуются на бедственное состояние, в которое они впали за последнее время, отчасти потому, что вся московская торговля находилась в руках иностранцев, отчасти же благодаря притеснениям воевод, сменивших свободно избранных окружных начальников или губных старост XVI столетия. Тем не менее делегаты гостей и московских купцов настаивают на необходимости удержать Азов, в то же время замечая, что они не получают от казны земель, что им весьма трудно платить налоги и акцизные пошлины, и, вообще, убеждая царя в невозможности для них вынести повышенное обложение.

«Памятка» сотников и начальников сотен и черных городов, – название, под которым следует понимать представителей сельского населения, – содержит приблизительно те же жалобы и одинаковые пожелания. Народ истощен налогами, барщиной, военной службой и т. д.; он сильно также пострадал от пожаров; воеводы разоряют его незаконными поборами; его положение до того бедственно, что многие убегают, покидая свои дома и землю. К сожалению, заключительная часть этого чрезвычайно интересного документа до нас не дошла.

Общее впечатление, получаемое из чтения записок или петиций этого Собора таково: хотя все сословия были единодушны в своем патриотическом желании удержать новоприобретенную крепость, тем не менее они не считали себя в силах вынести расходы на новую войну с турками. И разделяя их опасения, царь не решился взять на себя ответственность и послал казакам приказ уйти из крепости.

Собор 1642 года был последним в царствование первого Романова.

Хотя как прямой наследник Михаила Алексей Михайлович вступил на престол без всяких предварительных соглашений со своим народом, тем не менее был созван Собор для утверждения акта его коронования. Это произошло в 1645 году. Четыре года спустя Собор созван был снова для оказания правительству помощи в важном деле составления свода законов. Новейшие исследователи обнаружили тот факт, что представленные на этом Соборе петиции дали немало важного материала для преобразования русского законодательства и что их влияние можно проследить на всем Уложении Алексея. В следующем году правительство опять созывает Собор для обсуждения вопроса о подавлении мятежей в различных частях империи и особенно в Пскове. Собрание посоветывало мягкое отношение с бунтовщиками, и правительство поступило согласно этому указанию.

В 1651 и 1653 годах Собор высказался за присоединение Малороссии. Эта страна освобождена была от поляков казацким гетманом Богданом Хмельницким, который немного времени спустя предложил ее русскому царю. Можно было опасаться, что принятие этого предложения вовлечет Россию в новую войну с Польшей. Поэтому решение Собора 1651 года имело условный характер: если Польша согласится на требования царя, Россия должна была воздержаться от присоединения; в противном случае следовало, несмотря на риск новой войны, взять христиан под покровительство православного царя. Три года спустя, когда польский король, Ян Казимир, заключил формальный союз с исконными врагами России – шведами и крымскими татарами и когда в неизбежности войны не могло поэтому быть никаких сомнений, Собор смело предложил царю принять гетмана и его казаков «под свою высокую руку с их городами и землями для защиты истинной православной церкви». Делегаты говорили, что они готовы воевать с польским королем и положить свою жизнь за царскую честь.