Мартин-Плейс - Дональд Крик

— Ну и чего шуметь? Пригласил девочку погулять. Что тут плохого?

— Миссис Тейлор считает, что Изер еще слишком молода для таких прогулок, вот что тут плохо. А кроме того, они лгали.

— Будь у нее хоть капля здравого смысла, черт бы ее побрал, она не запирала бы Изер. Да и вообще, ты-то чего держишь ее сторону против Дэнни?

— Я уже тебе говорила: я не хочу, чтобы он воображал, будто волен делать все, что ему вздумается. Он же еще совсем мальчик.

— Ты хочешь держать его на привязи, только и всего.

Марта опустила глаза. Она искала проблеска в давних годах, и ее лицо, когда она подняла голову, было освещено мечтой, видением будущего, перед которым потеряло всякое значение брюзжание Денниса, одной-единственной надеждой, граничащей с отчаянием.

— Я знаю его лучше, чем ты. Я знаю, какой он слабохарактерный. Оттого, что он втюрился в девчонку вроде Изер Тейлор, ему может быть только плохо. Если дать этому укрепиться, он, возможно, уже не захочет ничего ломать. А Тейлоры ничем не лучше всех здешних людей и такими останутся. Ему и так нелегко будет вырваться отсюда, — она принялась составлять тарелки. — Он скоро успокоится. И еще скажет когда-нибудь мне спасибо.

— Что-то ему не хотелось сказать тебе спасибо сегодня, — буркнул Деннис.

— Я думаю о будущем, — отрезала она. — И знаю, что делаю.

Дэнни прошел по коридору и, не постучав, открыл дверь в комнату Молли.

Молли мгновенно вздернула лифчик, но растерянность на ее лице тут же сменилась веселой усмешкой, едва она увидела, кто вошел.

— Эй-эй, не спеши! — сказала она, когда Дэнни, пробормотав извинение, повернулся, чтобы уйти. — У тебя такой вид, будто ты только что встретился с привидением.

Накинув на плечи халат, она пристально посмотрела на брата.

— Что случилось, Дэнни?

И все разом выплеснулось. Дэнни сидел на кровати, лицо его дергалось, а Молли, пристроившись рядом, обнимала его за плечи.

— Ух ты черт! — сказала она. — Подумать только!

Это прозвучало смешно, и Дэнни криво улыбнулся, но она не улыбнулась и лишь сказала:

— Да, она умеет ударить в самое больное место, — и потрясенно добавила: — Вы только подумайте, держались за руки в парке!

— Я чувствую себя ужасным дураком: надо же было так ворваться к тебе, Мо!

Сестра крепче обняла его.

— Ты очень милый дурачок. Не расстраивайся так, Дэнни. Это поставит Изер на ноги. Пойдет ей на пользу. Вот увидишь.

— Ну ладно, Мо, — он смущенно поглядел на нее. — В некоторых отношениях я еще младенец, правда?

Молли дернула его за ухо.

— Да уж такой младенец, что следующие десять минут тебе тут делать нечего. Так что убирайся, если не хочешь еще кое-что увидеть.

Марта ставила на полку последнюю тарелку, когда Молли просунула голову в кухонную дверь.

— Вот что, — сказала она. — Когда будешь разговаривать с Дэнни, обходись без похабщины, ладно? Побереги ее для меня. Я-то не витаю в облаках.

У себя в комнате Дэнни услышал стук захлопнувшейся двери. Он невидящими глазами смотрел в раскрытый учебник бухгалтерского дела. В эту минуту ему казалось, что любые занятия не имеют никакого смысла.

Дверь отворилась, и он поднял голову. Вошел его отец.

— Знаешь что, сынок, — сказал он с грубоватым добродушием. — Это же была буря в стакане воды, — он хлопнул Дэнни по плечу. — Женщины все на одну колодку, — он подмигнул. — А я вот что сделаю: повидаю Джима Тейлора. Пусть-ка он поговорит с миссис Тейлор и все уладит. Ну, как?

— Прекрасно, — ответил Дэнни. — Это будет хорошо.

Он пытался говорить убежденно, но ведь очень трудно поверить заговорщику, который сам не верит в свое дело.

Когда отец ушел, Дэнни попробовал придумать собственный план действий. Пойти к Тейлорам и извиниться? Выслушать нотацию миссис Тейлор? Черное — это белое, а белое — черное, вы совершенно правы, миссис Тейлор… Он увидит Изер в церкви… Но ему вдруг стало ясно, что в церковь он больше не пойдет. Нет, просить прощения он не станет, даже взглядом, а от этого Изер может быть только хуже.

Он попробовал было заниматься, тут же бросил и решил просто почитать. Но читал он рассеянно. Может быть, она все-таки сумеет выбраться из дому в субботу и придет к лавке Митфорда? Другого выхода нет. Он взглянул на китайца-рыболова рядом с чернильницей на письменном столе. Старые терпеливые глаза успокоили хаос его мыслей. Они оба могут подождать. Время на их стороне, а времени у них очень много.

Позже к нему в комнату поднялась мать. Она остановилась перед его столом и с непоколебимой твердостью сказала:

— Я не собираюсь говорить того, чего не думаю, Дэнни. Это твоя совесть заставляет тебя мучиться из-за случившегося. Я не стала бы мешать твоим прогулкам с Изер, но она еще совсем ребенок. И делает только то, что ей говорят. Да и все равно ты изменишься, когда станешь старше, и она тоже. Не хочешь же ты до конца жизни водить дружбу только с ней?

— А может быть, я именно этого и хочу? — сказал он упрямо. — И сделаю так, нравится тебе это или нет.

Она вздохнула и крепко сжала руки.

— Послушай, сынок! Кроме Изер, на свете есть и другие девушки. Ты это поймешь, когда станешь старше. Ты познакомишься с девушками из хороших семей. Тогда и настанет время выбирать, но не раньше.

— Вот ты бы и сказала Тейлорам, что их дочь не из хорошей семьи!

— Я не о том говорила, и ты сам это прекрасно понимаешь! Тейлоры — очень приличные люди, но и только. — Она нагнулась к нему и стиснула его плечо. — Дэнни! Послушай меня! Я хочу, чтобы ты сделал карьеру. Ведь и ты этого хочешь?

Он кивнул, раздираемый противоречивыми чувствами. Он не мог объяснить, что все это гораздо сложнее.

— Ну так не связывай себя по рукам и ногам. Подожди, пока ты не встретишь девушку, которая сумеет занять достойное место в самом лучшем обществе. Ты должен об этом помнить, Дэнни! Должен! А такую девушку на нашей улице ты не найдешь. Никогда!

— Ну ладно, — он отвернулся, но она не выпустила его плеча.

— Ты должен меня выслушать, Дэнни. Как следует ты это поймешь, когда начнешь выходить в люди. Пусть только это будет для тебя главным. Уповай на бога и молись, чтобы он даровал тебе силы. А иначе ты останешься слабым и из тебя ничего не выйдет, — она вдруг яростно его встряхнула. — Хорошенько запомни, что я тебе сказала. Это для твоего же добра.

Дэнни вырвался, не глядя на мать, чувствуя себя саженцем, так и не привыкшим к почве, которая его вскормила. Может ли он примирить веру в бога, даже в столь снисходительного бога, с планами успешной карьеры? И сможет ли он оценивать каждую девушку, с которой ему доведется познакомиться, только как ступень, к успеху? Сможет ли он когда-нибудь стать настолько расчетливым?

Отодвинув стул, он вскочил, отошел к окну и стал глядеть вниз, на Токстед-роуд. Вскоре он услышал, что мать вышла из комнаты. Его пальцы разжались и снова сжались. Ему хотелось разбить кулаком окно и выкрикивать в ночь дерзкие кощунства. Он задыхался, словно после быстрого бега, и начал кружить по комнате. У кровати он остановился и вдруг бросился на нее ничком, бил кулаками по подушке и плакал.

15

— Что же это такое стряслось? — спросил Чик. — Что же это такое стряслось сегодня с Артом Слоуном?

Слоун подбросил кий и перехватил его другой рукой.

— Чтобы промазать по такому легкому шару! — сказал он с отвращением.

Чик ухмыльнулся.

— Смотришь на шар, а думаешь совсем о другом! Когда эта штука забирает человека всерьез, теряешь спортивную злость. Стоит такому случиться со спортсменом, и ему уже далеко до прежнего.

— Зависть — большой порок, — заметил Слоун, поправляя галстук.

Чик наклонился над столом. Щелк! Красный шар исчез в лузе.

— Ну-ка, поставь их снова, — сказал он. — И гляди, как работает новый чемпион.

Арти поставил шар на место и, опершись подбородком на кий, смотрел, как Чик примеривается для следующего удара. Ему было скучно. Преснятина по сравнению с тем, что было накануне в «Палэ». Эх, черт! Как ему сейчас хочется увидеть Пегги! Он бы и пошел к ней, если бы ее папаша не озлился из-за марафона. А так будет скандал, что из-за него она ляжет поздно. Ну ничего, подождем. Подождем до нашей победы!

Вот тогда старик сядет! Уж он-то ста фунтов зараз в жизни не видел и не увидит.

Яркие, низко подвешенные лампы прорезали колеблющиеся полосы в табачном дыму. Щелкали шары, шаркали подошвы, патефон в углу визжал под тупой иглой: «Эх, и красотка!» К ним подошел Чарли. Рукава на бицепсах борца-профессионала засучены.

— Здорово, Арти! Как делишки?

— Лучше всех, Чарли. А у тебя сегодня полный зал, а? — Арти подмигнул.

Чарли усмехнулся. Заблестели золотые коронки.

— С тех пор как я стал хозяином клуба, он пустым не бывает. Всякие подонки и хулиганье сюда не допускаются. Никаких скандалов. Аристократическое заведение! — Его усмешка стала шире. — А как же иначе, если сюда заходит такой человек, как мистер Слоун!