Их «заказали» в кафе - Инна Тронина

С аккуратной укладкой на каштановых волосах, с ярко накрашенными губами, в пёстром кардигане, накинутом поверх строгого чёрного платья с кружевным воротничком, эта женщина производила самое приятное впечатление.

— Здравствуйте!

Галина Васильевна радостно заулыбалась, прищурив зеленоватые хитрые глаза, и почему-то Артур сразу подумал, что она была поварихой.

— А я уж беспокоиться начала — не заблудились бы тут у нас…

— Да я ведь не из деревни Чмаровки приехал! — в тон ей отшутился Тураев. — Разберёмся как-нибудь.

Похоже, здесь проблем не будет — тётеньке скучно, и она с удовольствием скоротает в обществе Артура часок-другой. Он приехал не для допроса под протокол, а для задушевной беседы, во время которых и раскрывались самые страшные тайны.

— Тогда пойдёмте — дверь-то открытая!

Артур уже знал, что пустым от Сафоновой он не уйдёт, и потому пока осматривался по сторонам. Удивляла странная конфигурация этого дома — чтобы попасть на лестницу и подняться по двум маршам, нужно было перейти по балкончику из одного подъезда в другой, а потом вернуться назад.

— Вот, тут я и живу! — Галина Васильевна, пропустив гостя вперёд, закрыла дверь на два замка. — Куртку вешайте в шкаф, тапочки берите под стулом — и сразу в комнату…

Артур проделал это всё в недоумении — ведь Галина Васильевна даже не спросила удостоверение и спокойно провела в квартиру постороннего человека, который только на словах назвался сотрудником Московского уголовного розыска.

— Вот мои документы.

Тураев, устроившись на диване, оглядел набитую антиквариатом комнату и подумал, что половину барахла он бы точно сразу же выкинул — никаких особо ценных экземпляров здесь не было.

— Вы уж, пожалуйста, в следующий раз не будьте так доверчивы. Хорошо, что я — действительно майор милиции…

— А у меня глаз намётан! — махнула рукой Сафонова, присаживаясь за квадратный стол под люстрой и плавленого хрусталя с искусственными свечами. — Я всю жизнь по столовым да ресторанам — стольких людей повидала! Приличного человека от уголовника всегда отличить смогу…

— Значит, и я не ошибся? Вы по профессии повар?

Артур решил сразу не переходить к интересующему его делу и побольше узнать о хозяйке.

— Почему-то сразу это заметно.

— Толстая, вот и заметно! — расхохоталась Сафонова. — А чего мне, в балете танцевать? Какая есть — такая и есть. Не каждая баба в шестьдесят лет ещё замуж выйдет — а я вот вышла! Три фамилии в жизни носила — Лагода, Коновалова и теперь вот Сафонова, по Николаю. Правда, умер он уже три года назад… Кушать хотите? — В ней властно разговорил профессионал.

— Нет, спасибо. — Тураев не собирался ни обедать, ни выпивать. — Я задам всего несколько вопросов и долгу вас не задержу.

— А хоть на целый день оставайтесь — времени у меня вагон! Наработалась в жизни досыта — пора и отдохнуть. А вы худой очень, и под глазами тени. Куда жена смотрит?

Галине Васильевне, судя по всему, очень хотелось о ком-то позаботиться. Вероятно, у неё есть сын, и об этом тоже нужно спросить.

— Разведённый я, Галина Васильевна, — с притворной грустью сообщил Тураев. — Некому и приглядеть за мной. А вы давно здесь живёте?

— В этой квартире — девять лет. А в доме — считайте, все двадцать.

— Не понял. — Артур ничего не собирался записывать — он просто расслабился на диване и слушал. — Уточните, пожалуйста.

— Нам от гостиницы «Европейской», где я поваром была, в этом доме квартиры давали. Мне с сыном — однокомнатную, представляете? А он взрослый уже, и стыдно нам обоим. Он и сейчас тут живёт, точно надо мной, только на пятом этаже. А здесь Николаша мой покойный получил площадь, со своей предыдущей супругой. Она его на десять лет старше была и умерла в девяностом. Тогда же мы и поженились. Сжалился Господь — теперь у нас с сыном по квартире, и мы друг другу не мешаем. Ну, так что вас интересует в жизни моей занюханной? — Несмотря на показную браваду, Сафонова всё-таки грустила.

— Галина Васильевна, а вы в прошлом году всё время находились здесь? Не выезжали на дачу, в тур куда-нибудь? Может быть, сдавали квартиру, тем более что у вас ещё одна тут есть?

Тураев про себя ответил, что насчёт сына тоже догадался правильно.

— Постарайтесь вспомнить, это очень важно. Сразу скажу, что тему уплаты налогов затрагивать не будем, так что можете говорить откровенно.

— Сдавала девушке одной, по рекомендации. К сестре в Курскую область уезжала на лето, а бросить квартиру боялась — обнесут ещё. На сына-то надежда плохая — он тут нечасто бывает, всё по бабам живёт. У него и ключа нет — не доверяю ему. Больше сорока лет, а в голове ветер свищет…

— Вы знаете человека по имени Кирилл Железнов?

Тураев внимательно следил за реакцией хозяйки, но ничего подозрительного не заметил.

— Нет, не знаю. Никогда про такого не слышала. — Сафонова удивлённо посмотрела на Артура. — А кто это?

— В его записной книжке обнаружен номер вашего телефона. А вы утверждаете, что это имя вам не знакомо. Может быть, с Железновым общался ваш сын? У него есть семья?

— Говорю же — обалдуй сущий. Всё для него сделала, квартиру эту вот для себя с боем вырвала у Николашиного сына и внучек, лишь бы только своему чаду потрафить. Мой Серёга развёлся в молодости, потом ещё раз, где-то двое детей без отца и без бабушки растут. А я тут сижу, как одинокая рябина… Не знаю ничего про его друзей нынешних, но вряд ли. Тогда он дал бы свой номер.

— Тогда каким образом этот номер попал к Железнову? — настойчиво поинтересовался Тураев. — Поверьте, я задаю эти вопросы не из праздного любопытства. Мне нужно знать, какое отношение этот человек имеет к вам, вот и всё.

Галина Васильевна внимательно посмотрела на молодого мужчину в замшевой куртке цвета охры, в такт каким-то своим мыслям покачала головой. Потом, внезапно догадавшись, ударила кулаком по столу.

— Ой, дурёха я! Это же, наверное, Валькин ухажёр! Она и дала ему номер…

— Вот видите — всё и выяснилось! — У Артура заметно посветлело на душе. — А когда вы ей квартиру сдавали?

— На всё лето уезжала — с июня по сентябрь. После деревни ещё в Курске самом у крестницы гостила…

— Вы говорите, Валя? Как её фамилия?

— Черенкова. Я её паспорт вдоль и поперёк проверила — не сомневайтесь. Перед тем, как вселилась, всю подноготную мне выложила. Приехала-то от вас, из Москвы, а родилась в Гатчине. Хорошая девушка — вежливая, симпатичная. Квартиру мне вылизала — сроду здесь так чисто не было. Даже потолки побелила.

— Галина Васильевна, такой нескромный вопрос… Вам не показалось, что эта милая Валя занимается проституцией? Или такой вариант начисто исключается?

— Да сейчас порядочных-то и не найдёшь! — махнула рукой хозяйка. — Как собаки — сбежались-разбежались… Чем занимается, не говорила, да я особенно и не спрашивала. Платила исправно, за телефон сама рассчитывалась. Мне никаких долгов не оставила. — Лицо хозяйки слегка помрачнело, стало не таким гладким. — Только вот кондомы завалились за диван. Я их выбросить хотела, но потом думаю — может, Серёгиным девкам пригодятся? Сунула куда-то и забыла. Конечно, мужчин она здесь принимала, это уж без вопросов. Но, говорю, перед отъездом такую чистоту навела — залюбуешься! Претензий у меня к ней нет, одним словом. А что ухажёру номер телефона дала — так и ладно. Позвонит — скажу, что Валя уехала.

— Не позвонит он, Галина Васильевна. Скончался в августе месяце.

Тураев увидел, как не то, что страх, а какой-то мертвящий ужас гипсом заливает лицо Сафоновой.

— Нет-нет, к вам это никакого отношения не имеет! Ну что же такие люди нервные — ведь не тридцать седьмой год! Я только хочу узнать, каким образом Валентина Черенкова на вас вышла. Говорите, по рекомендации? По чьей? Можете имя назвать?

— Да тут она и живёт, в этом доме. К себе поселить не могла — семья у неё. А я как раз плакалась, что некому жильё посторожить.

— Ладно, имя вы назовёте после. А сейчас я хотел бы взглянуть на те самые кондомы, которые Валя у вас забыла. Это в принципе возможно или надо долго искать?

— Кажется, в сервант сунула, в коробку… Минуточку. — Сафонова, кряхтя, низко нагнулась, достала несколько картонок. — А какой-то из этих. Вы уж подождите, пока я пороюсь тут — если бы знала, приготовилась, достала бы…

Хозяйка надела очки и принялась шуршать упаковками.

— Ничего, время терпит.

Артур рассеянно слушал крики чаек за окнами — совсем рядом плескался хмурый Финский залив.

— Ну, вот они, а то я уж испугалась… Думала, пропали, выкинула, не подумавши! Два пакетика, как и нашла их. Держите.

— Огромное вам спасибо! Можно их забрать?

Артур рассматривал упаковки и никак не мог поверить своим глазам. Те же марки, что нашла Анжела Субоч под подушкой и в ящике письменного стола своего мужа — «Сейфетекс» и «Дюрекс»! Конечно, это ещё ни о чём не говорит, и у разных женщин вполне могли быть одинаковые пристрастия. И всё же, всё же…