Следопыт - Чары Аширов

наверх. Но снизу Мерген, а сверху Иванов помогли ему подняться на вершину кручи. Остальные тоже поднялись. Немного отдохнули. Теперь они должны расстаться: Иван Павлович с пограничниками отправится в одну сторону, а Мурадгельды с сыном — в другую, туда, где легче спускаться мальчику.

Мурадгельды пристально поглядел на Сухова, видимо, хотел что-то сказать ему, но, заметив на лице пограничника смущение, сдержался.

— Мерген-ага, вы что-то хотели мне сказать? — несмело спросил Сухов.

— Действительно, хотел сказать, но сейчас этого не стану делать, — отмахнулся Мурадгельды.

— Почему же не станете? Возможно то, что вы скажете, пойдет мне на пользу.

— Ну, если так, — помедлил Мерген. — У нас, туркмен, говорят: «Кто не послушается старшего, того постигнет неудача».

— Верно говорите, Мерген-ага. Я должен был прислушаться к вашим словам, — подтвердил пограничник.

А Мерген продолжал свои горькие рассуждения:

— Это верно, что Баллы стал хорошим следопытом, но ведь он еще мал, а горы здесь коварные и враг не из простых… Не послушавшись меня, вот вы со всей этой горной сложностью да вражеской хитростью и повстречались. А поступи вы более хитро, наверняка, поймали бы контрабандистов в сети, которые они расставили для нас…

Мерген умолк и посмотрел на приунывшего Сухова. И тут же добавил:

— Ну, ничего, не огорчайтесь. Значит, Баллы было суждено это несчастье, а сама рана, кажется, и вправду не тяжелая, быстро заживет. Но в следующий раз постараемся быть более вдумчивыми и осторожными.

— Да, конечно, мы малость сплоховали, могли бы захлопнуть контрабандистов в их собственном капкане, — огорченно проговорил Сухов. — Он помолчал в раздумье и тяжело вздохнул: — Верно, говоришь, Мерген-ага, чтобы быть хорошим пограничником, нужно отлично знать горы и уловки тех, кто в них шатается.

В это время к подножью горы с ее более покатой стороны подкатила повозка и стоящие там люди отсюда, сверху, казались муравьями. Сухов и Мерген простились. Мурадгельды и Иванов, помогая Баллы, стали осторожно спускаться вниз.

Сухов понимал, что ему легче было настигнуть контрабандистов, если бы с ним остался Мерген, но нелегко было сказать отцу: «Поручи раненого сына Иванову, а сам помоги нам преследовать нарушителей». Не смог сказать так еще и потому, что считал себя в мере виновным в том, что произошло с Баллы.

ХИТРОСТЬ ТАЙМАЗА

Солнечные лучи лишь коснулись вершины черной горы, глубоко врезавшейся в небо. Но по ее пологой стороне уже поднимались всадники. Впереди ехал комендант участка Петр Андреевич Метелин. Сухов пошел ему навстречу, коротко доложил обстановку.

Все немного отдохнули, позавтракали, и — снова в путь. Иван Павлович надел привезенную ему фуражку, взамен той, что сбита вражеской пулей, сел на коня. Дорога стала настолько ровной, что можно было уже по ней двигаться не только на лошади, но я на повозке. Пешие не отставали от всадников.

Когда они шли по неглубокой лощине, солнце было высоко и немилосердно палило. Пешие частенько вытирали пот со лба.

Во время очередного отдыха Метелин и Сухов внимательно осмотрели следы. Они как раз пересекли то место, где, видимо, давно прошло стадо, и поэтому новые следы были отчетливей старых.

— Смотрите, один след, как и говорил Баллы, намного крупнее других. Носки здесь немного внутрь, этот человек, видимо, больше и тяжелее своих товарищей, так как вмятины на земле более заметны.

Внимательно всматриваясь в них, Метелин заметил:

— Мальчик, по всему видимому, толковый. Это, вероятно, все-таки шел Таймаз-котур. Значит, по мнению Баллы, эти люди прошли здесь ночью?

— Ну да, завели нас на тесный и скользкий выступ, в горную ловушку, а сами ушли оттуда. Если бы мы совсем не знали эту тропу, вряд ли удалось бы на ней удер жаться ночью. Да и днем там опасность за опасностью подстерегает.

— Та-ак. Если контрабандисты ушли из пещеры примерно в 8 часов вечера, то за сколько часов они могут дойти до этих мест?

— По-моему, шли они очень быстро, зная, что за ними гонятся. Жизнь дорога. Часа через два, примерно в десятом часу вечера, они могли быть уже здесь.

— Следовательно, они еще до рассвета должны добраться до села. Весь вопрос в том, куда нарушители отправились, в какое село пожаловали?

— По моим расчетам, товарищ комендант, контрабандисты должны были придти в село около пяти часов. До того, как проснулись те, кто совершает намаз. Быстрее пешим, да еще с грузом, подобного расстояния не одолеть. До рассвета им не добраться ни до одного села.

— Если их возглавляет Таймаз-котур, то он, по-моему, должен направиться в село Тязекала. Хотя не исключено, что завернет и в какое-то другое близлежащее селение. Он один из самых известных людей в этом районе. В каждом здешнем селе у него есть знакомые. У многих он может оставить свой груз. Но вы верно говорите, контрабандисты целой гурьбой войти в одно село незаметно не смогут.

Метелин снял фуражку, вытер платком широкий лоб. Несмотря на невысокий рост, он ловко вскочил на коня. Усатому высокому пограничнику приказал идти по следам, а сам погнал коня так быстро, что Сухов со своим коноводом еле успевал за ним. Метелин не собирался идти по следу контрабандистов. Он молча скакал к селу Тязекала.

После полудня по широкой фургонной дороге молокан он и его спутники начали спускаться с горы. Село Тязекала находилось внизу, а чуть восточнее были едва различимы контуры районного центра, часовни Курбан-мурада, села Тальки, Ганджик, Гагшал, а уже совсем дальше желтели необозримые пески.

— Товарищ майор, контрабандисты прошли здесь, видимо, ночью, — предположил Сухов. — Днем они по этой заметной дороге спускаться, пожалуй, не посмели бы.

— Наверно, так оно и есть, — ответил Метелин и, натянув поводья, приставил к глазам бинокль. Стал молча вглядываться в очертания села Тязекала. — До захода солнца надо до него добраться, — проговорил он и снова опустил поводья.

Рысью уже перед вечером они пересекли русло Акяба.

* * *

Колхозники Тязекала пришли на собрание. Перед людьми, сидящими полукругом возле старенького домика, стоял покрытый красной материей стол. Один из сидящих за столом поднялся и заговорил. По левую сторону от него находился Ораз Мамедниязов. Остро отточенным карандашом он что-то отмечал в тетради. Обводил взглядом собравшихся, как будто отыскивая кого-то.

Все сидели на земле. Большинство одето в халаты, На головах тельпеки. Молодежь была в рубашках, тюбетейках-тахья. Кто сидел, поджав под себя ноги, кто на одном колене. А в сторонке некоторые даже прилегли, опершись на локоть.

Еще одного, сидевшего за столом, звали Самед Овезов. Он был низкого роста, усатый. До прихода в это село Овезов служил