Библия Раджниша. Том 4. Книга 2 - Бхагван Шри Раджниш

индекс вашей солнечной системы. В действительности, это самая низшая категория, о которой мы собираем информацию в библиотеке. Ведь каждая солнечная система имеет свою собственную библиотеку. Только важные вещи от солнечной системы поступают в компьютер центральной библиотеки. Возможно, о вашей Земле где-то упоминается, но вы должны рассказать мне о вашей солнечной системе. От какого солнца вы идете?»

Епископ говорит: «Мы обычно знали только одно Солнце».

Стражник говорит: «Существуют миллионы солнечных систем — похоже, что вы полностью растерялись! Я не могу помочь вам, но я приложу все усилия. Я не видел вас, но я могу слышать слабый визгливый голосок. Я пойду к библиотекарю и спрошу его».

Библиотекарь задал те же самые вопросы, а стражник не смог на них ответить. Библиотекарь сказал: «Вы сумасшедший? Как я могу отыскать это в такой громадной библиотеке, где имеются только индексы и индексы? По крайней мере, должна быть известна солнечная система; в этом случае что-нибудь может быть сделано».

Стражник вернулся. Он сказал: «Это очень трудно, но библиотекарь старается изо всех сил. На это у него может уйти несколько лет, чтобы выяснить, откуда вы идете».

Несчастный епископ сказал: «Несколько лет! Я ждал здесь почти шестьдесят лет или, возможно, больше, так как чувство времени потеряно».

Человек сказал: «Если вы сможете получить в ближайшие шестьдесят лет правильную информацию о вашей планете, то это будет очень быстро! Вы совсем не осознаете необъятность существования». Он кричал так громко, что епископ проснулся. Он обливался потом, дрожа, а ночь была холодной. А он встретил только стражника; он был только у ворот, с внешней стороны!

Это обширная Вселенная. Наше Солнце — очень молодой мальчик, но уже ослабевающий. В небе много древних людей; а это Солнце было рождено после них и умрет раньше их. Даже Солнце, которое действительно имеет неистощимый, почти неистощимый источник энергии, однажды обязано прекратить свое существование. Свет никогда не может быть неистощимым, так как он зависит от горючего.

Темнота вечна, так как она не зависит от какого-либо горючего. Темнота не приходит и не уходит, она просто остается. Она есть; когда есть свет, вы не можете видеть ее; вот и все. Когда свет пропал, есть темнота. Она всегда была; похоже на то, что свет ложится на ваши глаза и вы не можете видеть темноту. Поэтому люди, которые выбрали название для предельного состояния сознания — «предельная темнота», также имеют на это веские основания.

Темнота имеет глубину, которую свет никогда не способен иметь; свет поверхностен. Вы не можете измерить темноту, вы можете измерить свет. Вы будете удивлены, узнав о том, что можно даже взвесить свет. Если собрать все солнечные лучи, падающие на одну квадратную милю, то они будут весить почти столько же, сколько весит одна индийская рупия. Я не знаю о ваших американских монетах, поэтому я ничего не могу сказать о них. Одна квадратная миля света — это было доказано. Он может быть собран с помощью определенных стекол, сложен определенным способом… весь свет может быть собран в небольшое место, на весы. Он весит в точности столько же, сколько весит одна рупия. Но темнота — нет способа измерить ее, так как нет способа собрать ее. Она просто есть.

Вы можете сделать свет своим рабом; мы уже сделали. Вы используете свет как своего раба каждый день. Включая и выключая выключатель, что вы делаете? Вы поработили свет. Но есть кто-нибудь, кто может сказать, что он поработил темноту? Это невозможно. Вы можете делать многие вещи со светом: вы можете впустить его, вы можете отключить его. Вскоре будет, я думаю, что должно быть, обязано быть, так как есть часы…

Вивек только что принесла каталог для того, чтобы показать мне часы, которые выполняют ваши приказы. Когда они звонят «подъем», а вы говорите: «Заткнись!» — они замолкают — они очень послушные. Они молчат две минуты, затем опять начинают звонить, но еще громче, чем раньше. Вы можете в течение десяти минут говорить им: «Заткнись!» — и они перестают звонить; а в следующий раз они будут звонить еще громче. На десятый раз они совсем сойдут с ума!

Если вы можете делать это с будильником, то я не вижу никакой проблемы: вы можете это делать с лампочкой. Лишь скажите: «Заткнись!» — и она затыкается. Я думаю, что выключатели немножко старомодны, ведь в них нет необходимости. Вы входите в комнату и говорите: «Включись», и свет включается. А когда вы выходите, вы говорите: «Выключись и оставайся выключенным до моего прихода». В этом нет проблемы.

Но вы не можете сделать это с темнотой. Мы даже не способны осуществить какой-либо контакт, хотя она так близка, она всегда так близка. В темноте есть определенная свобода, которой нет в свете; но оба имеют свои проблемы. Я не могу выбрать одну из них для того, чтобы определить все явление просветления.

Просветлению были даны атрибуты: что есть переживание истины, переживание подлинности, переживание любви, переживание сострадания, переживание вечности, переживание освобождения от пространственно-временной зависимости, переживание освобождения от всех видов двойственности.

Это очень большие слова, и они озадачивали человечество веками; а люди старались выяснить: что такое истина?

Математики говорят, что истина никогда не может быть полностью определена. У одного из математиков, Геделя, есть принцип, который кажется все еще неопровергнутым. Его принцип заключается в том, что математика никогда не будет свободна от парадоксов. В действительности, он говорит: «Ни одна система, сделанная человеком, не может быть свободна от парадоксов, так как человек — это парадокс; а когда человек что- то делает, то он становится частью своего создания».

Существует вероятность, что рано или поздно ваши компьютеры могут начать капризничать, так как вы вкладываете свой ум в эти компьютеры. Некоторые компьютеры могут стать вздорными! Это относится к вам; компьютеры будут просто повторять все то, что вы вложили в них. Некоторые компьютеры могут стать просветленными. Что бы вы ни сказали, они скажут: «Я просветленный, я — единственный рожденный сын Божий!»

А вы не сможете даже распять компьютер на кресте — это было бы так глупо, распинать компьютер, — но может настать время, когда вы сможете расстрелять компьютер. Он может стать такой досадой, может начать делать такие извращения,