Измена. (не)единственная для дракона (СИ) - Мазур Регина

Сложно представить, насколько сильной была его боль от метки. Моя больше себя никак не проявляла, но что-то мне подсказывало, что она еще не раз даст о себе знать.

Даррен продолжил:

— Кто-то считает истинность великим благом. А кто-то — страшным проклятьем, которое лишает человека свободы выбора, — последнюю фразу он произнес с явным недовольством. По видимому, сам он относился ко второму типу людей.

— И как можно найти свою истинную пару? По метке?

— Нет, многие скрывают их иллюзорными чарами. Такое не принято показывать остальным, это считается дурным тоном, — заметил он, с некоторым осуждением взглянув на меня. Видимо, не одобрял моего незнания. Но, к счастью, не стал заострять на этом внимание. — К тому же, у каждого она своя и выглядит по-разному. Считается, что лишь с течением времени, когда каждый из половинок преодолеет ожидающие их испытания, метки изменятся настолько, что станут полностью идентичными, и тогда смогут соединить сердца возлюбленных.

— Вы говорите таким тоном, будто не верите во все это, — отметила я, не скрывая удивления.

— Наверное, у меня есть на то причины, — с предупреждением посмотрел он на меня, вздернув бровь в явном намеке.

— Наверное… — пробормотала я в ответ. — Но разве это плохо обрести истинную любовь, которая станет идеальной парой, вашей единственной, созданной только для вас, как и вы для нее? Разве великая любовь не достаточное вознаграждение за все трудности, которые придется преодолеть?

— Весьма сомнительная ценность за такие страдания, — хмуро отозвался Даррен.

После Эйдана, который со всей страстью и отчаянием стремился обрести истинную, было странно увидеть того, кто ее совсем не ждет. И даже, по-видимому, воспринимает, как ненужную помеху.

Почему-то это неприятно задевало, оставляя горький вкус разочарования.

— И что случается, если двое истинных встречаются раньше срока? — снова спросила я, не желая так просто закрывать эту тему. — Неужели они ничего не почувствуют друг к другу?

— Не факт, — пожал плечами Даррен. — Но даже метки не способны объединить двух разных людей против их воли, пока не придет время.

Похоже, это справедливо для любого мира. Разве что в моем нет никакой истинности и предназначения. По крайней мере, мы о них не знаем…

— А как она вообще появляется? — с замиранием сердца задала я, наконец, наиболее интересующий меня вопрос.

Однако Даррен раздраженно повернулся ко мне, бросив:

— Я вам что, энциклопедия?

— А здесь есть энциклопедии по этой теме? Я бы почитала, — не растерялась я, заранее зная, что ответ будет отрицательным.

— Нет, они в моей башне, — еще больше помрачнел маг. А потом тяжело вздохнул. — Вы же не отстанете, да?

Я натянуто улыбнулась:

— Я героически борюсь со сном, занимая свою голову интересной для меня темой. Да и вы сами кажетесь бодрее, когда делитесь со мной знаниями.

— Уверяю вас, это лишь видимость, — при этом уголки его губ дрогнули в улыбке, давая понять, что, вопреки его словам, ему тоже нравилось беседовать со мной. — Ладно, и что вам хочется знать?

— Как появляются метки истинности? Они возникают с рождения или, может, проявляются при встрече с истинной парой?

— Ни то, ни другое. Их появление провоцирует некое судьбоносное событие, предписанное пророчеством. Надеюсь, хотя бы о них вам не надо рассказывать? — лазурные глаза глядели на меня с вызовом, но в их глубине вспыхивал задор.

— О нет, я в курсе, — ответила я, принимая самоуверенный вид. — Каждому ребенку раз в жизни на день рождение прорицатели дарят пророчество о важном событии, которое должно произойти в их будущем. Весьма торжественное событие, на мой взгляд. Все его ждут с нетерпением.

— Вам не дарили? — догадался он. — Как иначе объяснить, что вы так мало знаете об истинности?

— Вы правы, родители не могли пригласить ко мне прорицателей. Я сирота, — выпалила я первое, что пришло в голову.

— Простите, — смутился Даррен.

— Все в порядке, — заверила я. Хотя сердце екнуло от осознания того, что мы затронули опасную тему.

К тому же, в моем признании почти не было обмана. В своем мире я жила лишь с мамой. Но и она ушла из жизни довольно рано. Свой школьный выпускной мне пришлось праздновать уже без нее. Оставшиеся месяцы до совершеннолетия я жила с тетей, а потом благополучно уехала учиться и с головой погрузилась в студенческую жизнь.Вспоминать об этом было все еще тяжело, хотя боль со временем успела притупиться… Не ожидала, что наш разговор свернет не туда.

— С другой стороны, может, это не так плохо, — внезапно произнес Даррен. — По крайней мере, вы своего пророчества не получили.

— И что же в этом хорошего?

— То, что вы свободны поступать так, как вам хочется. Вы вольны сами выбирать свое будущее, свою судьбу. А мне, как и другим, остается только следовать пророчествам. Звезды не лгут… В отличие от людей.

— Хотите сказать, что не доверяете прорицателям?

— Я никому не доверяю, Лита, — улыбнулся он, повернувшись ко мне. Вот только эта улыбка не коснулась глаз. Их глубокая синева покрылась льдом.

— Но как же вы тогда планируете искать свою истинную?

— Никак, — отрезал он. — И давайте, пожалуйста, закроем эту тему. У меня слишком много забот, чтобы думать еще и об этом.

Даррен поднялся, призывая вернуться к работе. После этого он резко развернулся и направился к лестнице, по пути рассеяв еще одну аномалию рубящим ударом руки, даже не взглянув в ее сторону.

— Для нее самой будет лучше никогда не встретиться на моем пути, — добавил он так тихо, почти шепотом, скорее, для самого себя. Но я услышала.

Душу затопила необъяснимая тоска, а ледяная горечь сковала тело. Пришлось сделать над собой усилие, чтобы остаться невозмутимой. Только дрожащая ладонь, держащая чашку остывшего чая, выдавала мое состояние. Пришлось отставить ее и последовать за магом.

Глава 9

Не отвлекаясь больше на разговоры, с оставшимися аномалиями разобрались быстро. И уже к обеду мы с Дарреном были готовы отправляться назад, в башню Черного Ворона. Собравшись в той же самой учебной комнате, через которую переместились, я забеспокоилась о том, что больше не смогу сюда попасть.

Эта башня мало меня привлекала. Она казалась старой, обшарпанной, грязной. От нее веяло одиночеством и какой-то безысходностью. Здесь почти не было жизни. Но одна недавно появилась по моей вине и теперь сильно меня волновала.

Что будет с Антонием, который остался совсем один наверху? Теперь в нем есть частичка моей силы, которая, пусть и не вернула его к жизни, но снова сделала живым и разумным. Вдруг из-за этого он теперь в опасности? Вдруг призраки начнут на него охотиться? Он ведь не сможет защититься.

— Вас что-то беспокоит?

Я вздрогнула от неожиданности, встретившись с внимательным взглядом Даррена. Стало немного неловко от того, как остро он считывает мои тревоги. Соврать не было возможности.

— Да… Нам больше не придется сюда возвращаться?

— Простите, вас, должно быть, испугала эта ночь, — по-своему понял он мой вопрос. — Согласен, борьба с аномалиями, не самая приятная часть работы. Но необходимая.

— Я понимаю. Все в порядке, — заверила я. Ведь действительно не испытывала по этому поводу неудобств. Даже наоборот, хотела бы скорее сюда вернуться, чтобы убедиться, что с моим первым и пока единственным фамильяром ничего страшного не случилось.

Однако Даррен не поверил в мое бесстрашие.

— С появлением феи в нашем мире активность аномалий повысится, поэтому через несколько дней придется снова сюда вернуться. Но если хотите, вместо вас могу взять в помощники кого-нибудь другого. Хотя, смею заверить, вы со своей задачей справились весьма успешно. К тому же, кажется, мы неплохо сработались.

— Тогда не будем ничего менять, — проговорила я, с надеждой взглянув в его глаза, и несмело улыбнулась.

Даррен улыбнулся в ответ и задержал на мне задумчивый взгляд. Но потом, видимо, в голову ему пришла не самая приятная мысль, отчего на его лицо набежала тень. Улыбка сникла, и он отвернулся.