Летящие к братьям (Сборник) - Михаил Немченко

Джонс поднялся и, сложив койку, занимавшую ровно половину каюты, принялся молча шагать по освободившемуся пространству — три шага вперед, три назад.

— Прошу меня правильно понять. — Тон иезуита стал мягким и примирительным.

— Я не собираюсь добиваться для себя какого-то особого положения. На миссионерскую деятельность мне потребуется не так уж много времени.

Скажем, дня два в неделю меня вполне устроило бы. Все остальное время будет отдано геологии… Итак, шеф, согласны ли вы пойти мне навстречу?

Теперь начальник экспедиции смотрел на Бойера с видом человека, осознавшего размеры опасности и уже решившего, как ей противостоять.

— Нет, — очень спокойно ответил он.

— Почему же?

— Потому что в списке экипажа не упоминается ни о каких монахах или священниках. В нем значится геолог Генри Бойер, и только в качестве такового я намерен вас рассматривать. Нам предстоит огромная работа, и мы не имеем права тратить впустую ни одной минуты.

— Ах вот как, значит «впустую»? — ядовито усмехнулся Бойер. — Остается только пожалеть, что здесь не присутствует Антипов со своими молодцами. Уж они бы, конечно, поаплодировали вашему атеистическому выпаду…

Джонс мысленно чертыхнулся. Он вовсе не желал, чтобы разговор принял такой оборот. Еще, чего доброго, этот тип начнет строчить на него доносы по возвращении на Землю…

— Я не собираюсь умалять важность миссионерской деятельности, — сказал он, снова усаживаясь на стул. — Но мы и так далеко отстали от Советов в исследовании космоса. И если еще сейчас, прилетев, наконец, на Венеру, мы, вместо того чтобы заниматься интенсивной исследовательской работой, будем распылять свои и без того небольшие силы, страна не простит нам этого.

— Вы ничего не понимаете!..

Бойер неожиданно придвинулся к начальнику и, понизив голос, заговорил сугубо конфиденциальным тоном:

— Пока красные исследуют Венеру, мы должны завладеть душами ее обитателей, сеять среди них слово божие. И поверьте, это гораздо больше укрепит наши позиции здесь, чем все научные изыскания…

— Вы меня, кажется, с кем-то путаете, — сухо проговорил Джонс, с откровенной неприязнью глядя на иезуита. — Я астрофизик и прилетел сюда не для того, чтобы заниматься политическими махинациями… И вообще, с какой стати я должен тут с вами объясняться? Действительно, Управление космических исследований обещало предоставить место миссионеру в одной из будущих экспедиций. Но заметьте: никто никогда не говорил, что это будет католический миссионер. Как-никак протестантов в нашей стране вдвое больше, чем католиков… Не потому ли вы поторопились проникнуть на Венеру контрабандой? Между прочим, я, к вашему сведению, тоже из протестантской семьи и хотя бы по одному этому не считаю для себя возможным ставить в привилегированное положение иезуита.

«Получай, святоша», — с удовлетворением подумал Джонс, произнося последние фразы. «Что ж, с ханжами приходится быть ханжой»…

Бойер метнул на него взгляд, полный ненависти.

— Вы не протестант, мистер Джонс, — злобно процедил он. — Вы просто безбожник. Думаете, я не знаю, что вы за последний год ни разу не были в церкви, если не считать торжественного богослужения перед отлетом? Имейте в виду: когда мы вернемся, я поставлю об этом в известность руководителей Управления…

— Довольно! — Начальник экспедиции решительно поднялся, ясно давая понять, что разговор окончен.. — А сейчас идите спать и будьте добры с завтрашнего дня со всей энергией взяться за работу. Полагаю, что вам лучше будет на время забыть о своем духовном сане.

— Все ясно, шеф.

Бойер помолчал, словно собираясь еще что-то сказать, но потом, видимо, передумал и взялся за дверь.

— Спокойной ночи, — с подчеркнутой вежливостью поклонился он.

После его ухода Джонс некоторое время сидел, погруженный в раздумье.

Подчинится иезуит запрету или попытается выкинуть какой-нибудь фокус? Во всяком случае, ясно, что теперь нельзя будет спускать с него глаз.

Собственно, все будет зависеть от того, какую позицию займет Милл. А может быть, этот пройдоха Бойер уже пытался его обработать?..

Начальник экспедиции снова выдвинул койку и начал раздеваться. Утром он обязательно первым делом с глазу на глаз поговорит с Миллом.

Вездеход пересекал джунгли. За иллюминаторами кабины стоял душный красноватый полумрак. Сюда, в глубину первозданной чащи, проникали лишь слабые отблески и без того тусклого, бессолнечного венерианского дня.

Машина двигалась медленно, с трудом проламываясь сквозь сплошную стену уходящих вверх рыжих стволов и ветвей, накрепко переплетенных пурпурными канатами лиан, напоминающих набухшие кровью артерии. Болотистая почва пружинила и прогибалась под тяжестью широких гусениц. Не обладай вездеход плавучестью — его наверняка бы поглотила темная, кишащая живой слизью жижа.

Гаевский с досадой подумал, что по воздуху они могли бы пересечь этот район минут за пятнадцать. Собственно, магнитную аномалию здесь в прошлый раз с вертолета и обнаружили. Но теперь надо обследовать ее детально, и для этого приходится работать в непролазных джунглях.

— Нет, просто здорово! — восторженно воскликнул Тимофей Соловых, отрываясь от карты, на которую он наносил показания приборов. — Похоже, что железа здесь больше, чем в Курской аномалии. И главное, залежи начинаются прямо под ногами! Ты заметил, какая красная почва в здешних болотах? Нечто вроде красноземной коры выветривания в наших земных тропиках… Мы едем по чистейшим гидроокислам железа!..

— Обязательно радируй в Госплан, — пошутил Гаевский. — Так, мол, и так, есть предложение построить на Венере металлургический комбинат. Продукцию можно транспортировать на Землю в виде железных метеоритов…

Тимофей улыбнулся, снова приникая к приборам:

— Уж если на то пошло, эта руда должна в первую очередь заинтересовать вашего брата — астроэтнографа. Придет же время, когда венантропам понадобится железо, не вечно им жить, так сказать, в каменном веке.

В кабине опять воцарилось молчание. Сидя за штурвалом, Гаерский думал о том, как быстро идет время. Кажется, давно ли они встречали Джонса с его ребятами, и вот, оказывается, с тех пор прошло уже почти три месяца. Через несколько дней иностранцы улетают. А там, глядишь, скоро и наща смена прилетит на «Циолковском»…

— Месторождение уходит вглубь, — сообщил сзади Соловых. — Давай крути на север. Попробуем проследить продолжение аномалии под саванной.

Повинуясь повороту штурвала, машина двинулась вправо. Вскоре впереди обозначился небольшой пологий подъем, и Гаевский прибавил скорость. Почва сразу стала тверже. И суше. Где-то в вышине сквозь поредевшую завесу ветвей забрезжил неяркий дневной свет. Еще немного, и чаща расступилась, давая начало широкой саванне, как по аналогии с земными тропиками стали называть жаркие лесостепи, покрывающие более возвышенные и сухие области Венеры.