Наше преступление - И. Родионов

Онъ лежалъ на травѣ между двумя колеями до-роги, въ пяти-шести шагахъ отъіап^-Голоаеги

плавала въ крови; около него валялись пять окрова-вленныхъ камней и толстый расщепленный колъ.

Мягко тарахтя телѣгой, трусцой подъѣхалъ мель-никовъ сынъ. Деминъ, мельникъ съ сыномъ, Еузька — арендаторскій работникъ, прибѣжавшій поглазѣть на «забитаго», при помощи бабъ осторожно подняли н уложили Ивана на устланное соломой дно телѣги.

Деминъ взялъ подъ устцы лошадь и осторожно повелъ ее по дорогѣ въ городъ. Впавшая въ апатію Катерина фонаремъ освѣщала путь, а Акулина, усѣв-шись въ телѣгѣ, держала на колѣняхъ голову сына.

— Ну, и обработали! Вотъ такъ обработали, — восклицалъ, нервно усмѣхаясь, обыкновенно угрюмый, длинноноеый Кѵзька, когда мужики, бабы и дѣвки, расходясь по домамъ, разговаривали объ Иванѣ. — А мы съ дяденькой Михайлой давеча, только-што солнце зашло, еще все видно было, клали на ладонь снопы и слышимъ, разъ закричалъ человѣкъ, такъ закри-чалъ, ажно страшно1 стало, а потомъ сычасъ же много голосовъ закричало. Я и говорю дяденькѣ Михайлѣ: «Надыть побѣжать, дяденька Михайла, быдто кого-то у насъ на дорогѣ рѣжутъ», а дяденька Михайла за-ругался. И покедова мы были .на гуменкѣ, все кри-чали люди ... значитъ, это Ванюху и забивали.... Ну, и обработали, раскровянивши всего, такъ раскровя-нивши, што твоя говядина ...

Дорогой Катерина равнодушнымъ голосомъ ска-зала Демину:

— Вѣдь это ты убилъ ѳго, Иванъ Семеновичъ.

Деминъ опѣшилъ и подозрительно, какъ на сума-

сшедшую, покосился на бабу. Лицо ея при колеблю-щемся свѣтѣ фонаря было неподвижно, точно высѣ-ченное изъ бѣлаго камня.

— Што ты, Катерина Петровна? Рази я видалъ какое худо отъ Ивана Тимофеича, што поднялъ бы на его руку?

Катерипа съ минуту молчала, какъ бы не слыхала возраженій Демина.

— Да какъ же наши парни сказывали, — загово-рила она опять прежнимъ равнодушнымъ голосомъ и съ прежнимъ же выраженіемъ въ лицѣ, — што опи его бросили у Хлябина ясивого и здороваго вмѣстѣ съ тобой. Еиъ былъ выпимши и должно заснулъ, а ты соннаго его и прикокошилъ... у его были деньги... Енъ за цолучкой нонѣ ходилъ... а ты на деньги-то и позарился... .

Деминъ помодчалъ немного.

— Нѣтъ, Катерина Петровна, не грѣши. Иванъ Деминъ такой грѣхъ на свою душу не приметъ, што-бы человѣка жисти рѣшить. Легкое ли дѣло!, А вотъ погоди немного, погоди, узнаешь, все узнаешь. Вѣдь это не собаку убили, а человѣка... нѳ скроешь.,. кровь хрестьянская даромъ не проливается. Убивцовъ найдутъ. Не долго они на слободѣ погуляютъ... Ужъ это я за вѣрное тебѣ говорю ... погоди ...

Опять Демину показалось, что Катерина не слу-шала его и уже до' самой больницы никто нзъ нихъ не обмолвился болыне ни единымъ словомъ.

XIV.

Проѣхавъ предмѣстье и весь городокъ, бабы съ Деминымъ остановили лошадь уже на самомъ выѣздѣ изъ городка передъ низкимъ, длиннымъ, съ боковыми пристройками кирпичнымъ зданіемъ. Въ старыя врѳ-мена это былъ домъ приказа общественнаго призрѣ-нія, обращенный теперь въ уѣздную земскую боль-ницу.

Два служителя вНесли Ивана на носилкахъ длин-нымъ, узкимъ коридоромъ въ просторную, прямоуголь-ную комнату съ чистымй, голыми, бѣлыми стѣнами, съ лоснящимся, крашенымъ поломъ. Въ коынатѣ

^ѵ^ѵ^ѵ.еIапвка2'актIи

73

сразу бросалась въ глаза необыкиовенная опрятность и пустота, хотя при внимательномъ осмотрѣ въ ней оказалось много различныхъ предметовъ, какъ-то: укрѣпленный на стѣнѣ и протянувшійся во всю длину ея бѣлый умывальникъ съ нѣсколькими мѣдными кра-нами, въ видѣ нестиковъ; по серединѣ комнаты же-лѣзный, тоже бѣлый, раздвижной столъ для хирурги-ческихъ операцій, около него на высотѣ человѣче-скаго роста стеклянный сосудъ съ длинной гутапер-чевой кишкой; въ одномъ углу стоялъ шкафъ съ хи-рургическими инструментами. Были еще и другіб предметы. , ' г- ’ '

Въ коридорѣ, какъ и во всей больницѣ, пахлс смѣсью іодоформа и карболки. ■

Въ операціонной, наоборотъ, воздухъ былъ очень чистъ, чуть-чуть только ощущался запахъ форма-лина.

Ивана положили на раздвинутый столъ.

Четверть чаеа спустя въ операціонную комнату вбѣжала дежурная фельдшерица — неболыпого роста, молодая, смуглая, черноволосая женщина въ бѣломъ, халатѣ, застегнутомъ на спинѣ поверхъ платья, съ засученными выше локтёи рукавами на худыхъ, смуг-лыхъ рукахъ. Было уже далеко за полночь и она собиралась лечь въ постель. Посмотрѣвъ на бабъ при-щуренными глазами, она рѣзко спросила:

— Вы зачѣмъ здѣсь? Кто вы такія?

— Мы-то? Я — мать, а она — евоная жена... моего сыночка-то жона... — 'начала Акулина, сло-, живъ руки на животѣ и ступивъ отъ порога шагъ впередъ. . .

Фельдшерица не дослушала, округлыми, привыч-нымп движеніями быстро поправила рукава и рѣши-. тельными, мелкими шажками подошла къ храпѣвшему на столѣ Ивану. ■ >

Огь избитаго на нее пахнуло смѣшаннымъ запа-хомъ водки, крови, пыли и табака.

74 •

Она съ брезгливостыо иоморщилась.

— Понавезутъ сюда среди ночи ньяныхъ, гряз-ныхъ мужиковъ и вотъ возись съ ними... — про-ворчала она, оглядываясь на дверь, черезъ которую служитель вносилъ вычищенный, ярко сіяющій мѣдью тазъ и на немъ кувшинъ съ теплой водой.

— Барышня, да не пьяный енъ, ёнъ забитый... — сказала Акулина.

— Не пьяный! Какъ изъ винной бочки отъ него несетъ. Ужъ лучше молчала бы.

Она взяла въ руюу губку.

— Перевязку я ему сдѣлаю, первую помощь по-дамъ, а та^ъ везите, куда хотите... — говорила она, проворно промывая и съ брезгливо сжатыми губами выстригивая маленькими ножничКами слипшіеся въ запекшейся крови и грязи волосы. .

— Ишь привыкли, какой бы негодяй ни обожрался водки, среди ночи тащутъ въ больницу... Что тутъ, трактиръ или постоялый дворъ для васъ, свиней?

— Ну-ка, раздѣньте его! — приказала она двумъ находившимся тутъ служителямъ.

Тѣ раздѣли Ивана до-гола. '

Фельдшерица съ прежней брезгливой миной осмо-трѣла его, приказывая служителямъ переворачивать Ивана на столѣ со спины на бокъ и обратно.

— Я сказала, что онъ только пьянъ. Никакихъ серьезныхъ іповреясденій у него нѣтъ... маленькія ран-ки на головѣ и болыпе ничего.

Согнутыя въ локтяхъ руки Ивана оставались при-жатыми къ грудямъ. Фельдшернца, всѣмъ тѣломъ на-легши на его правую руку, когда дюжій служитель держалъ Ивана за плечи, съ такой силой два раза рванула ее, что та, разжавшись, со всего размаха ударилась о край стола.

Катерина вздрогнула и помертвѣта вся. Акулина застонала. Ноги ея подкашивались. _

75

— Барышня, голубушка ты наша, не обидься... — дроя?ащими губами выговорила она сквозь слезы. — Вѣдь ему больно...

— Какая чувствительность, подумаешь! Что ему отъ этого? Буду я съ пьяными мужиками разводить китайскія церемоніи! Какъ топорами, да дубьемъ глу-шатъ другъ друга, такъ это ничего, а тутъ стукнулся рукой объ столъ и ужъ бѣда. Небось, ничего ему отъ этого не станется!

Фельдшерица быстро выстригла, промыла и за-бинтовала три раны на передней части головы. Аку-лина робко напомнила ей, чтО у сына вѳсь затылокъ изрубленъ.

Фельдшерица окончательно вышла изъ себя.

— Прошу не указывать! Безъ тебя знаю свос дѣло! И... вонъ отсюда! Постороннимъ тутъ не мѣ-сто. Зачѣмъ онѣ здѣсь? — спохватилась она, обра-щаясь къ служителямъ. — Удалите вонъ отсюда. Только мѣшаютъ работать своими дурацкими замѣча-ніями.

— Ну, идите, идите, чего стоитс? Сказано вамъ, постороннимъ тутъ не полагается, ну и идите, — неохотно сказалъ одинъ изъ двухъ находившихся здѣсь служителей, — степенный, рыжебородый, сред-нихъ лѣтъ мужикъ и, когда бабы вышли, плотно при--творилъ за йими дверь.

Послѣ перевязки Иванъ пересталъ всхрапывать и. не открывая глазъ, глубоко, мѣрно дышалъ.

— Куда его прикажете положить? — спросилъ служитель.

— Несите его обратно къ нимъ. Куда хотятъ, туда пусть и дѣваютъ. Намъ пьяныхъ не надо, — отвѣтила фельдшерица, стоя передъ умывальникомъ и намыливая руки. Выходя изъ комнаты, въ две-ряхъ она столкнулась съ бабами.

— Перевязку я ему сдѣлала, а оставить въ боль-ннцѣ ие могу. Ему II^^^е^ГОикіа^ГекН^и

76

чего. Сейчасъ его одѣнутъ и вынесутъ вамъ и за-бирайте съ Богомъ!

— Да намъ взять-то некуда... — отвѣтила Акули-на, горестно разводя руками.

Фельдшерица молча нрошла мимо нихъ въ кори-доръ.

— Некуда взять-то... — повторила Акулина. — Еще помретъ дорогой. Головушка моя бѣдная, што жъ тогда дѣлать-то? нѳльзя намъ взять... нѣтъ... Куда же взять-то?

— А-а, ѳще разговоры...

Фельдшерица круто поверпулась и вошла снова въ операціонную комнату.

— Сейчасъ снеста его внизъ и положить въ су-масшедшую палату, — приказала она служителямъ: — сейчасъ же, сію минуту. Нахалы, свиньи гряз-ныя...

Отдавъ такое приказаніе, фельдшерица хлопнула дверью и стремительно удалилась въ дежурную ком-нату.

Обернувъ совершенно голаго Ивана въ простыню, служители по каменнымъ ступенямъ выпесли его въ полуподвальный этажъ и положили на прочной, вы-сокой желѣзной кровати въ узкой, длинной комнатѣ, съ маленькимъ подъ сводчатымъ потолкомъ оконцемъ съ желѣзной рѣшеткой.