Моя последняя война. (Афганистан без советских войск) - Махмуд Гареев

Практически так оно и случилось — советские войска, не встретив какого-либо сопротивления при вхождении в Афганистан, независимо от первоначальных замыслов и желаний тех или иных политических или военных деятелей, стали довольно быстро втягиваться в военные действия.

Как вспоминает генерал-полковник В. Меримский, в первый же день прибытия в Афганистан (4.01.80 г.) на встрече с военными советниками маршал С. Л. Соколов заявил: «Хочу обратить особое внимание на недопустимость вовлечения советских войск в вооруженную борьбу с мятежниками, их функции совершенно иные, о них я уже вам говорил». Но уже через несколько дней к нему обратился министр обороны Афганистана М. Рафи с просьбой выделить из состава советских войск небольшие силы, чтобы вместе с афганскими подразделениями отбить у мятежников артиллерийские склады 20-й пехотной дивизии. «Мы поможем вам, — ответил С. Л. Соколов, — выделим для совместных действий одно-два подразделения советских войск».[40] В феврале 1980 г. пришлось использовать советские войска для противодействия массовым волнениям населения, блокировавшим Кабул.

Генерал Б. Громов в ноябре 1989 г. говорил: «Я не берусь подробно разбираться во всех деталях ввода войск в Афганистан. Скажу лишь то, что для меня очевидно: защита афганского народа была нужна. С учетом всей сложности обстановки в том регионе нельзя было оставлять Афганистан без защиты. Ведь неизвестно, чем все события, назревающие там, могли обернуться. Я не говорю сейчас о боевых действиях 40-й армии. Нас вынудили к ним перейти. Первоначальная тактика была: стоять гарнизонами. Она нами неуклонно выполнялась. Но события сложились так, что мы вынуждены были вступать в навязанные нам боевые действия. Для того, чтобы понять суть труднейшего «афганского» вопроса, надо знать законы и специфику Востока. Когда наши войска вошли на территорию Афганистана, враги афганской революции, силы оппозиции сработали значительно лучшие, чем силы, возглавляемые правительством. Они подняли народ быстрее, начались нападения на наши гарнизоны, на коммуникации, охраняемые нашими солдатами… И вот когда начались острые выпады со стороны сил оппозиции, мы вынуждены были отвечать».[41] И все это было неизбежным. Трудно даже понять как вообще можно было рассчитывать на что-то иное.

Позднее, по мере возрастания активности мятежников, политические и некоторые высшие военные руководители, проявляя нетерпение, стали требовать более решительных действий от «ограниченного контингента советских войск» и афганских правительственных войск, что вело к расширению масштаба и все большей ожесточенности военных действий.

Ввод советских войск в Афганистан начался 25 декабря 1979 года. В целом он был осуществлен организованно. Нельзя согласиться с тем, что войска посылались в Афганистан без всякой подготовки.

Несмотря на отсутствие конкретного политического решения, определенную подготовку войск к вводу в Афганистане Министерство обороны проводило. Ибо политическое руководство могло принять решение в любой момент и без предварительных подготовительных мероприятий невозможно было сразу после принятия решения приступить к выполнению задачи. При этом учитывалось, что если даже не придется вводить войска, частичное отмобилизование и подготовка войск должны были оказывать сдерживающее действие на другие страны, которые поддерживали оппозицию.

Так один из много и хорошо воевавших в Афганистане командиров генерал Ю. В. Шаталин писал: «Я, как командир 5-й гвардейской дивизии Туркестанского военного округа, утверждаю, что подготовка к вводу частей в Афганистан началась еще в марте 1979 года. Уже 2 марта были полностью развернуты и отмобилизованы моя и 108 мотострелковая дивизии, до этого кадрированные и имевшие не более трети списочного состава. Под видом учений мы уже к июню на 75 процентов докомплектовались личным составом срочной службы. Сам характер учений, документация, обрабатываемая по ним, полностью соответствовали последующим событиям 25 декабря».[42]

Войска 40-й армии, начали переход госграницы в 15.00 25 декабря 1979 года. К середине января 1980 г. на территорию Афганистана было введено три дивизии, одна бригада, два отдельных полка, ряд армейских частей и авиационных подразделений,[43] объединенные командованием 40-й армии.

В первой половине года эта группировка была усилена еще одной дивизией и двумя отдельными полками. К 1985 г. общая численность советских войск в Афганистане достигла 108,8 тыс. человек, в том числе в боевых частях 73 тысячи человек. Кроме ВВС 40-й армии, действия советских войск в Афганистане поддерживались авиацией, базировавшейся на территории Туркестанского военного округа. Для этой цели периодически привлекались также авиационные части (в основном боевых вертолетов) из других военных округов и групп войск. В зарубежной и отечественной литературе распространяется много всяких небылиц о составе «ограниченного контингента» и целях его пребывания в Афганистане.

Наш известный дипломат А. Л. Адамишин в своем дневнике тех лет записал: «…Гельмут Шмидт нам: уберите хотя бы ВДД (две дивизии) из Афганистана, тогда будет яснее, что не пойдете дальше. А у нас штатное расписание, группировки. То есть военные и политические вещи — вновь убеждаюсь — идут разными путями».[44] Но эти «вещи» шли и идут разными путями не только из-за того, что каждое ведомство думает только о своем (в этом отношении замечание справедливое), но и ввиду слабой взаимной информированности и осведомленности о различных аспектах военной и внешне-политической деятельности. Это относится и к приведенному выше высказыванию. В Афганистане не было двух воздушно-десантных дивизий (была одна — 103 ВДД). Кроме того, если уж надо было идти дальше к теплым морям, то осуществлять десантную операцию с Кабульского аэродрома, где располагалась 103 ВДД, стесненного со всех сторон горами, было крайне затруднительно. С точки зрения оперативной и авиационно-технической точек зрения, значительно выгоднее было это делать опираясь на аэродромы на территории Туркестанского военного округа, несмотря на их большую удаленность. Эти и некоторые другие заботы у советских и зарубежных деятелей возникали из-за узко ориентированного и схематичного восприятия обстановки.

Конкретные задачи войскам, которые не определили политическое и высшее военное руководство теперь уже ставила сама жизнь, условия обстановки, в которых им пришлось действовать. Они охраняли важнейшие объекты в Кабуле и других гарнизонах, где они расположились, аэродромы, основные автомобильные магистрали, осуществляя проводку автоколонн с различными грузами, предназначенными как для 40-й армии, так и для нужд Афганистана, поддерживали органы государственной власти в 21 провинциальном и во многих уездных и волостных центрах. Вели совместные с правительственными войсками и самостоятельные боевые действия по отражению нападения вооруженных отрядов мятежников и разгрому наиболее опасных их группировок. Осуществляли борьбу с караванами, доставлявшими оружие и боеприпасы в Афганистан с территории Ирана и Пакистана.