Видящая истину - Деннард Сьюзан

– Но, – хрипло сказал он, – она пошла добровольно. – Короткое молчание. Потом он резко оживился и бросил взгляд на Сафи. – Это твоя вина. Это была твоя идея с грабежом – я знаю, что твоя. Только ты можешь быть настолько безрассудной дурой! А Ноэль пошла за тобой, как и всегда.

– Ты отослал ее, – прорычала Сафи, с ненавистью ощутив, как его слова отозвались в голове: «Правда, правда, правда!»

– И я верну ее, как только смогу, Сафи.

– Недостаточно быстро.

– Значит, надо было думать, что делаешь! – Слова Хабима заполнили весь экипаж, его грудь тяжело вздымалась. – Эрон вызвал тебя не без причины, Сафи, а теперь ты осложнила – если вовсе не разрушила – двадцатилетний план. – Он осекся и плотно сжал губы, будто не хотел, чтобы конец фразы вырвался наружу. Потом резко выдохнул и сел на место.

Двадцатилетний план, подумала Сафи, догадавшись, о чем Хабим сейчас проговорился. Он мог не продолжать – Сафи уже все поняла. Мустеф всегда наставлял ее: сказанное не так важно, как несказанное.

Сафи явно нужна была в Веньязе как часть какого-то колоссального плана, который также требовал удалить Ноэль из поля зрения. И ясно было, что Ведун крови на хвосте у Сафи может этому плану помешать.

Сафи заставила себя последовать примеру Хабима – снова откинуться на сиденье и расслабиться. Ей необходимо было все продумать, как это обычно делала Ноэль. Ей нужно было проанализировать ее противников и рельеф местности…

Но рассуждения и анализ не были ее сильной стороной. Всякий раз, как она пыталась собрать воедино свой день, он и дальше распадался на отдельные куски, которые еще труднее было объединить.

Для этого Сафи была нужна Ноэль. В этом она на Ноэль полагалась. Действие и движение – вот что давалось Сафи по-настоящему хорошо.

Ее руки нащупывали ножи. Пальцы на ногах были поджаты – она в любой момент была готова вскочить.

– Не трогай оружие, – протянул Хабим. – Так или иначе, что ты можешь сделать, Сафи? Убить меня?

– Сбежать, – сказала она тихо. Ее пальцы по-прежнему нервно блуждали.

– Чтобы в итоге тебя нашел Ведун крови, – парировал Хабим. – До тех пор пока ты с нами, ты в безопасности. Мы предприняли меры, чтобы с ним справиться. К тому же… – Он откинул край занавески и быстро выглянул наружу. – Ноэль не хочет, чтобы ты меня убивала. На самом деле, – он отпустил занавеску, – полностью ее сообщение звучало так: она просит прощения, просит тебя не потерять книгу и не перерезать мне глотку.

Сафи наконец убрала руки с ножей. Выпрямилась.

– Ноэль… извинилась? – Это не было похоже на Ноэль, особенно если случившееся не было ее виной.

Это была тайная весточка.

Не перерезать глотку Хабиму – означало ждать. Делать, что велит Хабим. Хорошо. Пока что Сафи подчинится. Но книга… Сафи не могла разгадать эту часть сообщения.

– Вещи Ноэль и мои, – медленно сказала Сафи, – все еще на корабле.

– Их доставят в наше жилище.

Еще раз выглянув за занавеску, Хабим постучал в крышу. Затем посмотрел на Сафи сверху вниз.

– На территории этого поместья ты будешь в безопасности, Ведун крови тебя не достанет. Только запомни, Сафи: я просто хочу защитить тебя и Ноэль. Вы обе… – Он сглотнул, по лицу пробежала судорога. – Вы обе – смысл жизни моей и Мустефа. Пожалуйста, не забывай об этом. – Затем, не сказав больше ни слова, Хабим выскочил в дверь экипажа и растворился в суете городского дня.

Дрожа всем телом и сжимая кулаки, Сафи вышла на улицу. Шум копыт, колес и каблуков заглушали грохот ее сердца. Перед ней были железные ворота, ведущие в заросший сад.

Это был зажиточный квартал Веньязы. Когда Сафи приблизилась к воротам, за розами и жасмином ей удалось разглядеть дом со множеством колонн.

На несколько долгих секунд Сафи остановилась и стала прикидывать пути к бегству. Ноги притопывали от нетерпения. Горло горело жаждой стремительного ветра.

Но она знала, что от этой злости убежать не получится. Невозможно убежать от глубокой ненависти к себе. Все разваливалось, и это была ее вина. Им с Ноэль понадобились деньги, а потом она привлекла к себе внимание Ведуна крови. Герог был разрушен, и Сафи пришлось драться с ним не на жизнь, а на смерть.

Теперь Ноэль вынуждена в одиночку расплачиваться за ошибки Сафи, а Герог мертв.

Мертв.

Всегда получалось именно так. Сафи что-нибудь начинала, а кто-то другой расхлебывал. На протяжении семи лет этим кем-то была Ноэ… Но сколько еще ошибок Сафи должна совершить, чтобы Ноэль сказала – довольно? Однажды она сдастся, как и все остальные. Сафи оставалось только отчаянно молиться, чтобы это произошло не сегодня.

Ее магия указывала, что это неправда. Иначе Ноэль не передала бы весточку через Хабима и не попросила бы найти книгу. Что ж, Сафи сможет прочесть книгу и разгадать шифр Ноэль, если зайдет в особняк, как было велено.

Так что, вдавив сжатые кулаки в бедра, она подошла к калитке и позвонила.

План Ноэль, который она попыталась передать в шифровке Сафи, состоял в том, чтобы нанять лошадь, как сказал Хабим, а затем добраться до одного перекрестка к северу от Веньязы.

Когда Ноэль читала каравенскую книгу во время путешествия через море Яданси, она пометила страницу с описаниями разных монашеских подразделений. Одна красочная миниатюра была особенно важна. Она называлась «Монах-целитель» и повествовала о том, что магически одаренные монахи обучались боевым искусствам наравне с остальными. Но монахи-целители не использовали мечи, а, наоборот, путешествовали по континенту, оказывая помощь и принося исцеление.

Одна такая монахиня спасла Ноэль семь лет назад, когда та, окровавленная и избитая, сбежала из своего племени и надеялась лишь на то, что Мать-Луна приберет ее душу. Каравенская сестра, женщина с серебристыми волосами, нашла тогда Ноэль на перекрестке, лежавшем в нескольких милях к северу от Веньязы. Там на горизонте был виден полуразрушенный маяк, а воздух густо пах серой. Ноэль запомнила лишь успокаивающий голос монахини и ее успокаивающую магию.

Позже в тот день Ноэль проснулась в одиночестве, выздоровевшая, и смогла закончить свое путешествие в Веньязу.

Оставалось надеяться, что Сафи найдет отмеченную страницу, вспомнит эпизод с Ноэль и монахиней-целительницей и догадается, что Ноэль надо искать на том самом перекрестке.

План Ноэль еще не был продуман как следует, когда на ее пути возник каравенский монах.

Ноэль только что нырнула в проулок на задворках пристани, как и велел Хабим. Подсчитав многочисленные бронзовые пиастры, выделенные ей на лошадь, она отыскала на обочине торговца, у которого колец на пальцах было больше, чем зубов во рту. Три монеты спустя она стала гордой обладательницей коричневого плаща, провонявшего плесенью и элем.

Скривившись от вони, она натянула поглубже колючий капюшон и продолжила свой путь среди лошадей и повозок, торговцев и лакеев гильдий, а также Нитей всех мыслимых оттенков и степени прочности. В конце концов она увидела деревянную табличку, на которой через трафарет было написано: «Боярышниковый канал».

Ноэль заметила что-то еще. Ослепительную вспышку белого среди множества оттенков толпы Веньязы.

Каравенский монах без Нитей. Никто.

Ведун. Крови. Ведун. Крови.

Ноэль похолодела. Она застыла на полушаге, наблюдая, как монах удаляется вниз по улице. Он явно охотился. Каждые несколько шагов он останавливался, и островерхий капюшон клонился вниз, будто ведун нюхал воздух.

Именно отсутствие у него Нитей будто парализовало Ноэль. Она думала, что просто упустила из виду его Нити в суматохе боя два дня назад, но нет, их действительно не было.

Это невозможно.

У всех есть Нити, и точка.

– Интересуетесь коврами? – спросил продавец в насквозь пропитанном потом халате, страдающий одышкой. – Мои ковры прямиком из Азмира, но я дам вам хорошую скидку.

Ноэль вскинула ладонь.

– Отойди от меня, или я отрежу тебе уши и скормлю крысам.