В погоне за ведьмой (СИ) - Лебедева Ольга

Вот и появилась причина для внеочередного созыва совета двенадцати.

Мартель невесело усмехнулся. Потом и эта невеселая ухмылка сошла с его губ, а выражение лица стало мрачным. Он вспомнил об Абелии и с горечью подумал, что уже никогда не сможет вернуть малышке долг жизни, потому что она не маг и не смогла бы выжить в этой огненной ловушке.

За его спиной послышался то ли всхлип, то ли стон. Мужчина резко обернулся, уже догадываясь, кого там увидит. Упрямая, своенравная Матильда Филидор не стала дожидаться в карете, как обещала. Вместо этого она сделала все так, как сама решила и теперь стояла в десяти метрах позади него, глядя в пространство остекленевшими от горя глазами. Будучи умной женщиной, она сразу все поняла.

А лорду Навье вдруг захотелось подарить этой женщине хоть каплю надежды, только бы не видеть ее такой — буквально раздавленной обрушившемся на нее горем.

— Ее ведь могло тут и не быть, — молвил он тихо.

Но Матильда его услышала. Безумное отчаяние в ее глазах враз сменилось не менее безумной надеждой. А потом она снова поникла. Казалось, из ее тела вынули стержень. Некогда гордая красивая женщина теперь напоминала тряпичную куклу.

— Поиск по крови не дал никаких результатов, — произнесла она помертвевшими губами.

— Это еще ничего не значит, — продолжил упорствовать маг. — Пока не найдено тело, рано опускать руки.

Матильда подняла на Мартеля усталые глаза и сказала:

— Спасибо, мой мальчик. Я в тебе не ошиблась.

И, не сказав больше ни слова, поплелась обратно к карете.

Глава 9

Блеск золота и драгоценных камней завораживал. Будь я меркантильной особой, наверняка бы поддалась искушению, а быть может, и вовсе сошла бы с ума от одного только лицезрения этого великолепия. К несчастью для моего условно живого предка, я оказалась девушкой практичной и сразу рассудила, что от такого богатства будут одни лишь проблемы. Всегда найдутся желающие прибрать его к загребущим рукам, а я не настолько самонадеянна, чтобы вообразить себя великой воительницей, способной уберечь свое имущество от целой оравы разбойников.

Но, разумеется, внешне я ничем не выдала своих мыслей, а напротив, постаралась изобразить из себя восторженную глупышку. Что, в общем-то, не составило мне труда, так как тут действительно было на что посмотреть и чем восхититься.

В раннем детстве я зачитывалась сказками про драконов. Представляла охраняемые ими пещеры, заполненные сокровищами едва ли не до краев. Так вот, то, что тогда рисовало мое воображение не шло ни в какое сравнение с тем, что я видела сейчас.

Разумеется, все это богатство не было свалено кое-как, а хранилось в огромных сундуках и искусно вырезанных ларцах. Особо ценные ювелирные украшения имели специальные шкатулки для хранения, как и статусное оружие, бережно уложенное в деревянные футляры.

И лишь золотые слитки располагались вдоль дальней стены, образуя довольно внушительного размера пирамиду.

Когда лич, предположительно бывший при жизни моим дедом, предложил посетить семейную сокровищницу, я сразу же согласилась. Просто потому, что было интересно взглянуть на то, к чему я так сильно стремилась. Правда, о таком богатстве я даже мечтать не могла. Моей семье хватило бы и малой толики того, что здесь находилось. Вот только сомнительно, что лич захочет с нами делиться.

Оставалось лишь гадать о том, что он задумал, и готовиться к какой-нибудь пакости. В доброту и великодушие нежити мне почему-то не верилось.

— Я уже стар, моя дорогая, — проговорил надтреснутым голосом дед, и меня вновь полоснуло по сердцу жалостью к этому старому одинокому человеку.

Пришлось ущипнуть себя за запястье, чтобы вспомнить о том, кто на самом деле стоит передо мной. Физическая боль помогла заглушить боль душевную, возвращая способность мыслить и трезво оценивать слова собеседника.

В бесцветных глазах лича на краткий миг промелькнуло удовлетворение. Наверняка он решил, что гримаса страдания на моем лице вызвана сочувствием к нему. Честное слово, я бы посочувствовала, если бы лич вновь не попытался воздействовать на меня ментально. Ощущения при этом были не из приятных, как будто в голове копошатся невидимые щупальца. Не будь я ведьмой, списала бы все на мигрень, но моим образованием занималась бабушка и она опытным путем показала мне разницу между обычным недомоганием и последствиями магического воздействия на разум.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

А маг тем временем продолжал пудрить мне мозги:

— Ты появилась очень вовремя, Абелия. Я уже и не надеялся, что смогу передать наследие предков в руки потомка нашего славного рода. Осознание того, что все немалое состояние, накопленное за столетия существования рода Филидор, волею судьбы может угодить в чужие руки, жгло мой разум почище раскаленного железа. Теперь же я счастлив, что этого не случится. Ты здесь, и значит, годы ожиданий прошли не зря. Осталось лишь провести ритуал передачи, и ты станешь полноправной хозяйкой замка Филидор.

— Передачи чего? — уточнила я чисто автоматически, уловив некую недосказанность в словах лича.

Лицо мага отразило искреннее недоумение. Как будто он не мог взять в толк, как можно не понимать таких простых вещей.

— Наследия предков, дорогая. Чего же еще?

— Ну да, конечно, — пробормотала я себе под нос, делая вид, что увлечена разглядыванием очередной диадемы.

Не знаю, способна ли нежить испытывать какие-то чувства, но вот этот конкретный лич сейчас едва сдерживал раздражение. Мне даже показалось, что я смогла уловить его мысли, в которых преобладала не слишком лестная оценка моих умственных способностей. А еще в них явно угадывалось недовольство тем, что я девушка.

А это то тут при чем?

Ну была бы я парнем, и дальше что?

А дальше мне захотелось треснуть себя по лбу, потому что заслужила. Ну как можно быть такой непроходимой тупицей, чтобы сразу не догадаться о том, что может понадобиться разуму мага, запертому в мертвом теле?

Ответ прост. Ему нужно новое вместилище. Лучше, конечно, если это будет тело мага-мужчины, чтобы старый дар смог в нем прижиться, но сойдет и прямой потомок, вроде меня. Не зря в народе говорят, что кровь не водица. И во мне, помимо способности к ведьмовству, имеется склонность к магии. Только, благодаря бабушке, она пребывает в латентном состоянии. И не мне осуждать старшую родственницу за то, что она не оставила мне права выбора, решив за меня, какой дорогой идти. Матильда Филидор действовала сообразно обстоятельствам и обучила меня тому, что знала и чем владела сама.

Были бы рядом дед или отец, все могло бы сложиться иначе. Но, как известно, история не знает сослагательного наклонения. Так что нечего забивать себе голову всякими глупостями. Лучше подумать о том, как выпутаться из неприятностей, в которые я, как обычно, угодила по чистой случайности.

Но подумать не вышло. Меня отвлек маг, который ни с того, ни с сего прервал свои словоизлияния и, развернувшись на месте, без каких-либо объяснений направился к выходу. Мы с Авой, разумеется, поспешили за ним.

Сокровищница, как ей и положено, находилась в подвале замка. Пришлось подниматься по лестнице, то и дело оступаясь на выщербленных от времени ступенях. Подъем наверх, ожидаемо, занял намного больше времени, чем спуск в подземелье. Но я была этому даже рада. Неизвестность пугала, и я трусливо оттягивала встречу с неизбежным.

Чтобы хоть как-то успокоиться, я принялась считать ступени. Их оказалось чуть больше двух сотен. Точное количество назвать не берусь, так как подсчет начала не сразу. Но и этого количества мне хватило, чтобы оценить всю грандиозность сооружения, находящегося глубоко под землей.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Если сам замок имел три этажа и чердак, то его подземная часть насчитывала не менее пяти уровней. Причем вход на каждый уровень имел несколько степеней защиты. От самой обычной физической в виде навесных замков, до изощренной магической, настроенной таким образом, что ее наличие было видно даже невооруженным взглядом. Разряды голубоватых молний то и дело проскальзывали по периметру массивных дверей, перекрывающих вход на этаж.