История Византии. Том 2. 518-602 годы - Юлиан Андреевич Кулаковский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
ЗАБОТЫ ОБ УСИЛЕНИИ ВОСТОЧНОЙ ГРАНИЦЫ В АРМЕНИИ И СИРИИ. СНОШЕНИЯ С АРАБАМИ. ВОЙНА С ПЕРСИЕЙ. СМЕРТЬ КАВАДА И ВСТУПЛЕНИЕ НА ЦАРСТВО ХОСРОВА. ВЕЧНЫЙ МИР
Военные тревоги на персидской границе, начавшиеся еще при жизни Юстина, вызвали с самого начала правления Юстиниана ряд мер, направленных к усилению средств обороны. В северных областях восточной границы была проведена реформа организации военного управления. Доселе все военные силы на восточной границе находились в ведении одного магистра армии. В самой северной области, называвшейся некогда Великой Арменией, власть императора была представлена военным сановником с титулом комита, который не имел под своей командой полков имперской армии и довольствовался местными военными силами для охраны страны и крепости Феодосиополя (Эрзерум). Лежавшая к юго-западу от Великой Армении армянская территория, ранее вошедшая в пределы империи, была разделена на две провинции: Армения Первая с административным центром в Севастии и Армения Вторая — в Мелитене. Приморская область, с городами Трапезунтом и Неокесарией, составляла провинцию, носившую название Понт Полемона. Армянские земли по верхнему течению Тигра и левых его притоков делились на пять сатрапий, которые имели свое национальное управление. Всю эту обширную территорию Юстиниан выделил в отношении военного управления в новый округ и предоставил его в заведование особому магистру армии. Первым носителем нового звания был знатный армянин Ситта, состоявший в числе оруженосцев Юстиниана, когда он занимал пост придворного магистра армии.[144] В последний год жизни Юстина Ситта действовал на границах персидской Армении вместе с Велизарием. Юстиниан вызвал его в Константинополь, приблизил к трону браком с сестрой императрицы Феодоры, Комитό,[145] и предоставил ему новый пост. Его официальный титул был — vir illustris magister militum per Armeniam et Pontum Polemoniacum et gentes. Указ о назначении Ситты на эту должность вошел в Кодекс (1, 29 5). В его тексте определена территория нового округа и даны общие указания касательно полков имперской армии, переведенных под начальство нового магистра из числа состоявших под начальством магистра армии Востока и обоих придворных (praesentales)[146]. Малала сохранил точное указание на то, что из армии Востока было переведено четыре полка. Ему же мы обязаны свидетельством о том, что с разрешения императора Ситта организовал свой штаб (scrinium) из местных людей ввиду удобства сношений с населением, из которого комплектовались местные военные части.[147] Ситта принялся за усиление существовавших крепостей и возведение новых. Ближайшим к границе важным стратегическим пунктом был город Мартирополь, отстоявший в 240 стадиях (около 50 верст) от Амиды, к северо-востоку от нее. Он был расположен на притоке реки Нимфия, впадающей в Тигр.[148] Стены города были утолщены втрое и надстроены в высоту до 40 футов.[149] Гарнизон его составил один полк из восточной армии. В городе было отстроено много новых общественных зданий и, в ознаменование забот императора, ему было дано новое имя Юстинианополь, которое, однако, не вытеснило старого. Тогда и в ближайшее затем время было отстроено много укреплений в разных местах, и одна из новых крепостей, Анасарф, получила имя Феодориады в честь императрицы.[150]
Предприимчивый и деятельный Ситта не только упрочил власть императора на армянской территории, но распространил ее на горную область по течению реки Чороха, заселенную племенем цаннов. Некогда, в пору расцвета римского могущества, цанны платили дань императору. Когда при имп. Адриане они вышли из повиновения и стали производить грабительские набеги на соседние области, Арриан, объезжавший, по поручению императора, восточное побережье Черного моря, вставил в свой отчет гордое слово: «если цанны (Σάννοι) не покорятся, то они будут истреблены».[151] Впоследствии цанны поставляли свои контингенты в римскую армию, и их отряды с национальным именем помянуты в Списке чинов империи от времени Феодосия Младшего.[152] Ко времени Юстиниана они не признавали над собой ничьей власти, получали денежные дары как от империи, так и персидской державы в обеспечение спокойствия соседних областей, но, поддаваясь своим разбойничьим инстинктам, нередко выходили из своих горных трущоб на грабеж соседей.[153] Ситта сумел смирить этот дикий народ, и цанны признали обязательство ставить свои ополчения под знамена императора. Через горные дебри прошли дороги, в восьми важных стратегических пунктах возникли укрепления, занятые гарнизонами имперских войск, воздвигались церкви, шла проповедь христианства,[154] и в своем эдикте 535 года Юстиниан гордо свидетельствовал о подчинении новой области римской державе.[155]
Одновременно с заботами об усилении римской власти в пограничных с персидскими владениями областях на севере, Юстиниан не упускал из вида интересов империи в сирийских пустынях. В первый год его правления вновь назначенный комит Востока, знатный армянин Патрикий, получил приказание отстроить стены старого города Пальмиры, поставить там гарнизон и организовать на этой окраине службу пограничных солдат из местного населения.[156] Город был заново отстроен и в достаточном количестве снабжен водой. Поставленный там гарнизон имел своей главной заботой следить за движениями персидских арабов, находившихся под властью смелого и предприимчивого царя Аламундара.[157] Разделенные между Персией и империей арабы были в постоянной взаимной вражде. Еще с 502 года филарх Арефа состоял в союзе с империей, и это до известной степени обеспечивало границы империи от нашествий. В 528 году вследствие ссоры с дуксом Палестины Диомидом, он откочевал с небольшой частью своих сил далеко на восток. Враждовавший с ним Аламундар напал на него и убил. Дуксы Евфратизии и Финикии, по приказанию императора, соединили свои силы и вместе с другими филархами арабов направились против Аламундара. Опасаясь встречи с многочисленным неприятелем, Аламундар бежал далеко на юг в пустыню. Вожди вторглись в его стоянки, захватили его ставки, забрали стада и с большой добычей воротились назад.[158] В марте следующего года Аламундар сделал набег в Сирию и, грабя и разоряя все на своем пути, дошел до области города Антиохии. Раньше чем вожди успели собрать силы для отражения, Аламундар ушел с добычей и множеством пленных.[159] Целый год томились пленники в ставках Аламундара. Заподозрив некоторых из них в