Летающие колдуны - Ларри Нивен

Он выпустил дрожащего Пилга и повернулся к остальным:

— Мои друзья, вы все…

Мы дружно подались назад. В обеих деревнях не нашлось бы человека, хотевшего стать другом бродячего свихнувшегося волшебника.

— Друзья мои, теперь я нуждаюсь в вас больше, чем когда-либо. Я потерял самый сильный источник своего могущества. Мое летающее яйцо уничтожено. И все те чудеса, которые я обещал для вас сотворить, когда его найду… теперь я не смогу их осуществить.

Тут Шуга распрямился.

— Это сделал я, — напомнил он нам. В его голосе звучали нотки гордости, и он был единственным, кто улыбался.

— Да, это сделал ты, — отозвался Пурпурный таким тоном, что двое Советников тут же двинулись вперед, готовые схватить его за руки.

Гортик переводил взгляд с Пурпурного на Шугу. Он, вероятно, судорожно соображал, кто же из волшебников сильнее. Очевидно, оба обладали властью, с которой приходилось считаться.

Их временная ненависть не предвещала ничего хорошего всем остальным. Гортик отвел меня в сторону.

— Думаю, самое время распустить собрание.

— Пока наши волшебники не сделали это за нас, — согласился я.

— Забирайте своего в свой лагерь, а мы загоним нашего в его гнездо. А с тобой нам надо встретиться позднее, наедине, чтобы обсудить сложившуюся ситуацию. Чтобы наши деревни выжили, нам придется немало поработать.

Я кивнул.

Долго ли сможет Шуга держать себя в руках? Нам следовало как можно скорее убраться с территории Пурпурного. Я махнул рукой своим Советникам.

— Пошли, пошли.

Я очень хотел до предела увеличить расстояние между свихнувшимся волшебником и Шугой.

Мы торопились вернуться на свой склон. Все наши мысли были сосредоточены на одном: мы — в ловушке, на острове, рядом с двумя раздраженными колдунами… О, Элкин, что мы сделали, чем заслужили такую участь? Неужели мы настолько разгневали богов?

25

На то, чтобы дурную новость узнали все, много времени не потребовалось. Волна страха, прокатившаяся по лагерю, была чуть ли не осязаема. Женщины принялись выть, мужчины — дрожать, дети — недоуменно орать. Собаки лаяли.

Многие принялись распутывать веревки палаток, снимая их. Хотя и измученные, люди были готовы продолжать путь — настолько был велик страх перед Пурпурным.

Невероятно — несколько этих жалких семей совсем недавно были богатой и сильной деревней. Но такими мы были до появления Пурпурного. Мы видели, как наша деревня выжигается, видели смерть своих друзей и соседей, видели, как гибла наша собственность в результате вражды Шуги и ненормального волшебника.

— А дуэль еще не кончилась.

Пурпурный был еще жив, он последовал за нами, он готовится уничтожить нас.

Шуга был неприступен. То, что Пурпурный до сих пор жив, безусловно, говорило о его неудаче. Он осуществил свое самое великое заклинание — а ненормальный волшебник даже не держал на него зла. Шуга раздраженно вырвался от двоих сопровождающих и потопал напрямик через поле, уже подмоченное морем. Толпа двинулась за ним по краю, как козы вдоль лужи грязной воды. Встревоженные матери отводили детей в безопасное место.

По всему лагерю уже снимали палатки. Люди готовились спасаться бегством, они не знали, куда им идти, но лучше умереть в пути — так велик был их страх перед Пурпурным.

Тут и там рыдающие женщины упаковывали тюки. Дети цеплялись за юбки. Многие мужчины, когда я проходил мимо, набрасывали на своих жен дополнительные путы — кто знает, на что способна женщина в истерике.

Несколько членов Гильдии Советников стояли кучкой и спорили. Увидев меня, они замолчали.

— А, Лэнт, мы только что обсуждали, куда нам двинуться, на восток или на запад, или, возможно, в холмы…

— Что за глупости ты болтаешь, Пилг?

— В путь, в путь… не можем же мы здесь оставаться, верно?

— Мы не в силах никуда уйти — если только ты не научился ходить по воде!

— Это не единственное место на острове, Лэнт, — сказал Хинк. — Есть и другие. Ты слышал, что говорил Гортик.

— Ты это тоже слышал, — резко возразил я. — Остров невелик. Четыре деревни. И Холмы Идиоки.

— У нас нет выбора. Шуга собирается начать дуэль!

— Он это сказал?

— Ха! Нет необходимости говорить с Шугой, чтобы понять, что он замышляет дуэль — он поклялся убить Пурпурного, помнишь?

— А теперь слушай, — попросил я. — И не торопись с глупыми выводами. Вот что мы сделаем. Первое: никакой дуэли сейчас не будет. Второе: я собираюсь прогуляться в нижнюю деревню и кое о чем переговорить с Гортиком наедине. Я хочу попытаться реализовать наши первоначальные планы: обменять наше мастерство на пищу и землю. Это единственная возможность.

— Ха! — фыркнул Хинк. — Ты считаешь, что сможешь удержать Шугу от дуэли?

— Теперь я — Глава, — ответил я, — это дает мне власть.

— Минутку, Лэнт, — осклабился Хинк. — Мы позволили тебе быть Главой, но только в переговорах с жителями нижней деревни. У нас нет намерения избрать тебя — всего лишь мастера по кости — Главой деревни.

Послышались приглушенные соглашающиеся голоса остальных.

— Конечно, ты прав, Хинк. Я и не хотел быть Главой. Но вы настояли — и твой голос был одним из самых громких. Теперь же, если вы признали меня Главой в переговорах с другими людьми, то вам придется признать и тот факт, что я представляю вас в переговорах с богами.

— Хм?

— Хорошо, сам подумай. Очевидно, боги нас испытывают. Эта куча напастей, которая на нас навалилась, — всего лишь проверка нашей воли и смирения. Боги хотят убедиться, продолжаем ли мы верить в них, несмотря на все несчастья, молим ли мы их о милости — или вместо этого мы отрекаемся от них в отчаянии.

— И что здесь общего с тем, будет ли тебе позволено отдавать приказы? — спросил младший сводный брат Хинка Маленький Хинк.

Я сердито уставился на него.

— Но это же очевидно даже для таких лягушачьих мозгов, как твои. Если ты отрицаешь старые обычаи и традиции — ты отрицаешь самих богов. Вся наша жизнь основана на капризах богов, которым мы служим. Только волшебник может контролировать богов, и только Глава деревни может контролировать деревенского волшебника. Шуга вырезал свое секретное имя на символе Главы, поэтому только владелец этого символа имеет над ним власть.

— Но у тебя нет символа, — сказал Маленький Хинк.

— Правильно! — воскликнул Большой Хинк. Остальные закричали.

— Мы можем выбрать другого Главу. Шуга с такой же легкостью сделает символ для него.

— Подождите! — крикнул я. Соображать приходилось мгновенно. — Кое о чем вы забыли!