Роман в письмах. В 2 томах. Том 2. 1942-1950 - Иван Сергеевич Шмелев

«Аm Мееr». Я и не ждала иной критики И. А. Ваня, можно мне на пробу твое перевести. Пошлю И. А. на суд. Почему ты мне не поручишь. Не веришь в «домашнего пророка»? Я бы это с радостью сделала и без всяких гонораров от издателя. Если бы только суметь! Конечно, следует все ее переводить тому, для кого это язык родной, но ведь Кандрейя тоже не немка. Да и не русская. Ну, позволь попробовать только. А? «Пути». Хоть чуточку. Я ведь твой размер, весь твой ритм сохраню. Надо тонкости языка знать. Вот по-голландски бы как, например, можно было перевести «в Тулу самовар везти» — «Eulen nach Athene bringen» (т. е. сов везти в Афины). А у Кандрейи так бы и стояло: «die Theemashine nach Tula bringen». И сидит читатель, выпучив глаза, на Theemashine[171] и на Тулу.

Ну, будет.

Ванечек, я огорчена очень твоим состоянием. Почему ты так? Пиши же с Богом «Пути» III ч., тогда ты оживешь. Как бы я хотела к тебе, чтобы обо всем поговорить вдоволь среди этой пустыни. В церковь сходить, хор послушать. И снова и снова тебя!

Не тянет меня Швейцария, нет. К И. А. ведь не постучишься на огонек, а поездка с такими трудностями, знаешь, только для того, чтобы на 1/2 часа зайти по заранее назначенному плану и послушать И. А… конечно, тоже очень заманчиво, но… холодновато после всех этих лет. И. А. знает правила приезда в Швейцарию и знает, что и С. и я собирались. И ни звуком не обмолвился, что, дескать, чего же проще: «я приглашаю». Хотя бы для проформы только!

Не надо. Но понимаешь, что холодновато. И не только слушать хочется, но и высказаться. Ты — сердце.

Ну, родной мой, кончаю. Тревожусь за окончательный диагноз маминого сердца. Обнимаю. Будь здоров. Оля

[На полях: ] Мама тебе кланяется душевно (проходит мама как раз и говорит: «Привет и сааамый-то сердечный»). С. в отъезде.

Как Юля?

118

И. С. Шмелев — О. А. Бредиус-Субботиной

30. III.46 1 1/2 дня

Получил сегодня, милая Олюша, нужную тебе справку: бумаги[172] — 29 французских франков, колечко — 6 тыс. 300–6,5.

Что твоя нога? сердце?.. — изволь все сказать. Господи… дочего же ты избилась, изорвалась! — поистине — «на бедного Макара все шишки валятся!» Под кем трещит, а под тобой — ло-мится! Не постигаю, чего же смотрят, кому в прямой долг смотреть?!.. Не понимаю и таинственного для меня значения сорвавшегося твоего — признания? — «А. — _с_а_м_ _ж_е_р_т_в_а_». Мо-жет быть… но все же в итоге — «битый небитого везет»! Почему ты пишешь (про И. А. И.), что не написал тебе — «приглашаю»? Да м. б. он и не может пригласить? Это не значит, что он отказался бы содействовать твоему приезду. Ну, советами, справками, рекомендацией (виза) и т. п. М. б. он и «пригласил» бы, если бы имел дом, квартиру с комнатой для гостей, материальную обеспеченность и… душевную _н_е_з_а_в_и_с_и_м_о_с_т_ь, что главней всего. Между нами: а ты не учитываешь возможной _с_д_е_р_ж_а_н_н_о_с_т_и… из-за «семейных» соображений? Я полагаю (не зная _т_о_ч_н_о), что воздействие на него Натальи Николаевны — _о_ч_е_н_ь_ велико. Ты, прелестная, у-ч-т-и — _в_с_е. Свои качества, свой дар _н_р_а_в_и_т_ь_с_я… (это же _т_а_к!) устоявшийся _и_х_ уклад, (за десятки лет _с_п_е_л_и_с_ь-то они к_а-а_к!). Я Н[аталью] Н[иколаевну] не знаю, но чую, что она владеет ключом, (хотя бы клю-чиком!) к неведомому нам с тобой _м_и_р_у И. А.! Делиться «ключами» — старинной ключнице… с кем-то _д_р_у_г_и_м, несомненно более сноровистой в обращении с ключами… вряд ли охота, если бы даже и учла только 1 % (риска) возможной утраты (пусть на несколько дней!) _к_л_ю_ч_е_й… Думаю, что она, конечно, зело ревнива… — и вовсе даже не в прямом смысле отношений мужчины и женщины (возраст-то!), а… — во многих [испрямленных] смыслах. М. б. уже 1/2 часа _ж_и_в_о_й_ беседы его с другой — для нее уже — пронзающее острее, хотя бы И. А. был абсолютно забронирован. В _э_т_и_ годы, т. е. стареющие «ключницы» особенно на-чеку и, обычно, приписывают себе, что это, благодаря им, — такой _б_л_е_с_к_ в ими управляемом (человеке и его «хозяйстве»), что без них — все пропало бы. Никогда не скажут, но, наверное, сами искренно сему выводу радостно — и с торжеством — поклоняются[173]. Ты же сама _к_о_е-ч_т_о_ ощущала… — помнишь, писала о прогулке, или как провожал тебя И. А. (и это у него вырвалось). Теперь он постарел (оставаясь по-прежнему _б_л_е_с_т_я_щ_и_м, м. б. еще _с_п_е_л_е_й_ играющим соками ума и духа), но это (ему лет 60–62?) опасный возраст, когда срываются. Захоти — ты бы его уложила на обе лопатки и даже [метелки], — _п_о_д_м_е_л_а_ бы! Хоть я и не видал тебя — и с трудом воспроизвожу воображением… твою «ф_и_з_и_к_у»… X_и_м_и_ю-то твою о-тлично знаю. «Химия — это в_е_щ_ь», как говорят бердичевцы. Ты бы давно «палок наломала», «лучины нащепала»… и свою голову сломала (о другой голове уж не говорю) если бы… была «бесстыдна», _д_е_р_з_к_а, д_е_р_з_а_ю_щ_а. В тебе есть _н_а_п_о_р, но… на миг, ты сейчас же поддашься на «рефлексы», а их у тебя — сколько угодно! Нет — так-надумаешь, ибо ты в _о_с_н_о_в_е, чисто-религиозна. Ты целомудренно-скромна (хоть можешь и цапаться, ох как!), не _р_в_а_ч в жизни, не Наташа Ростова, (вся — sexe![174]), a скорей улучшенное издание Сони… («Война и мир»). Порывы Наташи — все с подпочвой _п_о_л_а, до ужаса! Вот, перечитывая, чуть ли не в 6-ой раз за свою жизнь «Войну и мир» — вижу — и _п_р_о_в_а_л_ы_ Толстого _в_и_ж_у. И его «спутанность», и его — подчас — «топтанье», при всей его сверхталантливости. Будь в тебе 1/10 от Наташи (у тебя много общего с ней, но _н_е_ в _п_о_л_о_в_о_м: — чувство красоты, природы, parfum vital…[175] — ты бы, при своем уме, (Наташа очень н_е умна — умом… богата эмоциями, в чем ты ей никак не уступишь…)) — ты бы, говорю, все ноги себе переломала и со многих головки посияла!.. Так вот, сие-то… вумная Н[аталья] Н[иколаевна] (да и И. А.) _р_а_з_и_ _н_е_ _ч_у_х_а_ю_т?! а?!.. Вот и не кори, а… _п_о_н_и_м_а_й. Я в Дариньке пытался наметить _и_д_е_а_л_ _ж_е_н_с_т_в_е_н_н_о_г_о… но она у меня лишь эмбрион… — ей расцветать придется. Только не успею (да м. б. и не одолел бы!) ее «расцвести». Она непохожа (знаю!) ни на какой женский образ во всех литературах… но она, все еще, в завязи, еще _н_е_ _н_а_л_и_л_а_с_ь.

Эх, сколько бы поговорил, да спешка, еще надо письма, деловые… Жду со дня на день французских «Путей»… Эх, хотя