Синдзи-кун. Тетралогия (СИ) - Хонихоев Виталий

Я заинтересовался и подошел поближе, слушая. На меня кинули пару взглядов, подвинулись. Девушка продолжала вещать, описывая карандашом в воздухе замысловатые фигуры, словно волшебник из вселенной Гарри Поттера – палочкой.

– А тут – Отшельники. Мы же за Отшельников знаем, они нашу школу прикрывают, но сами во внутренние дела не вмешиваются. Наши Отшельники – это щит. Защитники школы. Я бы даже сказала – герои.

– Ну да. – тянет кто‑то недоверчиво: – тоже мне герои. На прошлой неделе побили парня из старшего класса.

– Кобаяси‑то? Так он бросил вызов Отшельникам, что вы хотите. – страстно вещает девочка в очках: – что им было – ему пятки лизать? Вылез – вот и получил. Можно подумать, стал бы Кобаяси со своими прихлебателями во главе школы – вам лучше стало бы. Он бы мигом вас всех данью обложил.

– Кобаяси то? Да он бы точно так и сделал. – говорит кто‑то другой, видимо знающий этого самого Кобаяси не понаслышке: – так ему и надо.

– Но вы даже не представляете что! – говорит девушка и ее очки задорно блестят: – это же оказывается все неправда!

– Что неправда? Про Кобаяси из старшего класса? Правда это…

– Да не про него. Про Отшельников! Оказывается, не держат они школу, а просто ширмой являются!

– Да ты гонишь, Киоко. – встревает другая девушка, с короткой прической типа «каре» и слегка мелированными волосами. И конечно – с короткой юбкой. Где вот дисциплинарный комитет, когда он нужен? Хотя, лично мне нравится.

– Да! Да, Нобуко‑тян! Ты просто фанатка тройки этих лохматых хиппи, вот и … а у меня проверенные сведения – от самих пятидесятников, у меня есть контакты, вот.

– У тебя просто сестра старшая там учится. – говорит кто‑то и Киоко морщится. Поправляет очки. Взмахивает карандашом в воздухе. Алохомора!

– Я и говорю контакты! – продолжает она, не смущаясь: – так вы хотите знать или нет?

– Да, продолжай что ты там знаешь. – несмотря на возражения, все тут хотели знать, что же хотела сказать Киоко, даже я.

– Настоящая хозяйка школы и первый боец – некто Иошико. Глава клуба тхэквондо, капитан команды и многократный чемпион региональных соревнований. – зловеще сверкает очками Киоко: – снаружи она – обычная непосредственная школьница, веселая и простая девочка. Но на самом дела – она коварный кукловод и манипулятор. Именно она стоит за каждой дракой, за каждым актом насилия. Мне кажется, что и Дисциплинарный Комитет пляшет под ее дудку.

– Не может быть! – общий изумленный вздох изумления, к которому примкнул и я.

– Запросто! Вы не замечали, что комитет никогда не ловил Иошико и ее команду валькирий? Они же просто закрывают на нее глаза! Гяру носятся по школе, одетые мимо всех приличий, а Кэзуко наша в упор их не видит! Это – заговор. – многозначительно поднимает карандаш Киоко: – иначе и быть не может.

– Теперь, когда ты это говоришь… – задумчиво замечает одна из девочек: – я вспоминаю, как шла по коридору и мимо пробежала Иошико‑сан. А вслед за ней – Кэзуко во главе комитета. Так вот, они сделали замечание мне! А ее и не заметили.

– Вот! – карандаш описал круг и поставил точку: – Но этого мало. У Иошико есть ручной зверь, берсерк и природный боец‑убийца. Некий Ямасита Синдзи из ее класса.

Я закашлялся. Кто‑то обернулся и похлопал меня по спине. Мне пожелали здоровья и заседание народного собрания по сбору последних сплетен продолжилось.

– Этот Синдзи – здоровенный волосатый мужик, косая сажень в плечах. Кто его видели – говорят, что он выглядит лет на двадцать. Говорят, он завтракает живой рыбой, разрывая ее на куски!

– Да ну бред. – говорит кто‑то из собравшейся толпы: – видел я старший «В» класс. Нету там горилл. Там новенький мускулистый красавчик, а горилл нет.

– Он скрывается. – отмахивается от возражений Киоко: – а вы уж думали, что Иошико‑сама на открытое место своего бойца положит? Только избранные видели его. Но неважно – вы же слышали, что самураи из пятидесятой свои щупальца от нас убрали? Слышали, что кто‑то им навалял на пустыре недалеко отсюда?

– Да, да, слышали! Знаешь кто это?

– А это как раз сама Иошико‑сама и ее ручной зверь Ямасита. Говорят – трое в больнице с сотрясением, у самого Икагами сломаны кисти рук и ноги. Они все ему переломали – это послание. Руки – что те, кто протянут сюда свои лапищи – обломаются. Ноги – что им убегать будет некуда. И нечем. Так что привыкайте, граждане. Мы вступаем в долгую и темную эру правления Иошико‑сама, Темной Императрицы Тринадцатой Школы и ее ручного демона Ямасита Синдзи. Кто знает… – на этом Киоко замолчала, сделала круглые глаза и спрыгнула с подоконника. Люди вокруг меня брызнули в разные стороны, словно мальки на мелководье.

– Учащийся! – раздался голос за спиной и металл лязгнул в нем. Я повернулся, уже зная, что увижу. Хаяси Кэзуко, председатель дисциплинарного комитете и ее свита.

– Кэзуко‑сенпай. – улыбаюсь я: – знаете, вы – такая классная. Спасибо, что заботитесь о школе и моем моральном облике. Конечно, это уже проигранная битва. Но все равно приятно. И сегодня вы просто замечательно выглядите.

Председатель дисциплинарного комитета поперхнулась воздухом, подозрительно оглядела меня и вынесла вердикт.

– Учащийся! Немедленно сотрите эту глупую ухмылку со своего лица! Мико! – ко мне подпрыгнула девочка из свиты слева, та, которая носит с собою иголки и аккуратно, кончиками пальцев оттянула мне вниз уголки губ.

– Приемлемо. – кивнула Хаяси Кэзуко: – школа не место для … такого.

Глава 25

POV Горо Такэда, старший инспектор СКПУ

Ночь в этом городе снова собрала свою кровавую жатву. Горо Такэда, старший инспектор СКПУ, вздохнул и вытащил сигарету из пачки. Затолкал ее обратно. Курить на месте происшествия было нельзя, вот он и маялся. Его стажер, Хига Киоко‑тян, которую он уже довольно давно переименовал в Кеко‑тян – стояла рядом с планшетом и сосредоточенно что‑то писала в нем. Горо вздохнул. То, что он собирается сделать сегодня не принесет ему чести, но он должен будет это сделать. Хотя бы потому, что за то короткое время, что он знал Кеко‑тян, он успел к ней привязаться. И он должен сделать все, чтобы она осталась живой. Может быть – недовольной, может быть – безработной, но живой.

– Вы хотите, чтобы я сказала свою версию? – спросила Кеко, взглянув на него сияющими глазами. Горо устало потер лицо. Больше всего на свете он хотел оказаться в своей квартире и опустить ноги в тазик с горячей водой, в которую его жена добавляла какие‑то китайские травы с запахом чабреца и чая, а еще он хотел выпить баночку холодного темного пива и выдохнуть, оставив эту ночь позади. И тот нелегкий разговор, который ему еще только предстоит.

Их вызвали на место происшествия за полночь. На месте уже работали подразделения местной полиции, но столкнувшись с тем, что налицо было участие магов – передали дело по юрисдикции. Горо поморщился, представляя, как обрадовались эти лентяи из Департамента Полиции Сейтеки, узнав, что они могут спихнуть все это со своих плеч. Они, наверное, джигу танцевали, подумал Горо, еще бы, массовая бойня, куча трупов, автоматическое оружие в черте города, за такое шапки в департаменте вместе с головами бы полетели. А тут – хоп, и пусть теперь у СКПУ голова болит. Голова, ноги которые придется стереть, чтобы показать что какая‑то деятельность ведется, плечи на которые возложат ответственность и конечно задница, в которую Горо будут сношать все, кому только не лень – начиная с Токийского офиса.

Потому Горо не очень‑то хотел знать, что именно придумала себе его неугомонный стажер, но ему надо было ее выслушать. Хотя бы потому, что потом им предстоит нелегкий разговор.

– Конечно. – сказал Горо, протер слезящиеся от едкого дыма глаза: – конечно я хочу выслушать твою версию, Кеко‑тян.

– Ну так вот, Горо‑сан. Смотрите, у нас тут двадцать три тела. Большинство – обгоревшие, но причиной смерти как правило были пулевые ранения. Есть и умершие от холодного оружия и болевого шока с потерей крови, но их немного. Подавляющее большинство – либо сгорели, либо получили пулю. Многие – и то и другое. Характер ран предполагает, что по крайней мере восемь из них уже лежали на земле, когда им выстрелили в голову. Банг! – Кеко касается своего лба, показывая, куда именно были произведены выстрелы.