Деньги, банковский кредит и экономичские циклы - Хесус Уэрта де Сото

Во-первых, страховщики традиционно продают свои продукты в качестве инструментов долгосрочных сбережений. Следовательно, когда клиенты покупают страховку, они, без сомнения, руководствуются желанием сберегать часть своего дохода в течение длительного периода с целью сформировать капитал для использования семьей тогда, когда он будет нужен в наибольшей степени. С точки зрения мотивов заключения договора страхования жизни и субъективных целей держателя полиса настоящие блага, очевидно, передаются и возможность полного распоряжения ими утрачивается в обмен на гарантии получения значительного дохода или капитала в будущем при наступлении определенных событий (тогда, когда семья будет нуждаться в таком капитале в наибольшей степени, т. е. в случае смерти страхователя или при его дожитии до определенного возраста).

Во-вторых, большая часть сделок по страхованию жизни не предполагает возможности немедленного получения выкупной стоимости, т. е. с момента подписания контракта и уплаты денег. Напротив, обычно устанавливается некий период ожидания, продолжительность которого, в зависимости от рынка и требований законодательства, варьируется от двух до трех лет. Только по истечении этого начального периода клиент приобретает право на выкупную стоимость.

В-третьих, выкупная стоимость не достигает всей суммы, уплаченной страховой компании в виде перечисленных премий, так как эта сумма уменьшается на первичные затраты, связанные с администрированием полиса, которые амортизируются в течение срока его действия и поэтому по техническим и финансовым соображениям устанавливаются на высоком уровне и уплачиваются в момент приобретения полиса. Более того, обычно выкупная стоимость предполагает уплату штрафа в пользу страховщика, чтобы стимулировать клиентов держать полисы в течение всего срока страховки. Поэтому очевидно, что весь бизнес страховых компаний организован таким образом, чтобы сделать опцию получения выкупной стоимости как можно менее привлекательной, т. е. чтобы держатели полисов исполняли ее только в каких-то особых случаях, связанных с острой нуждой их семей в этих деньгах, или в том случае, если они хотят поменять страховую компанию. Таким образом, субъективно говоря, мы должны заключить, что для большинства потребителей под традиционными услугами страхования жизни не скрывается договора вклада[599].

Отступление от традиционных принципов страхования жизни

Несмотря на все вышеприведенные соображения, необходимо признать, что в последнее время под предлогом представляющегося полезным «дерегулирования финансовых рынков» во многих западных странах жесткие границы между институтами страхования жизни и банковского сектора размываются. Размывание этих границ вызвало к жизни возникновение таких операций «страхования жизни», которые в нарушение традиционных принципов отрасли были задуманы для того, чтобы скрывать свою истинную природу — договор вклада до востребования, предполагающий возможность держателя полиса немедленно и в полном объеме получить деньги, которые он депонировал в качестве «премий», плюс соответствующий процент[600].

Такое искажение, которого мы коснулись в главе 3, оказало крайне негативное влияние на страховой сектор в целом. Некоторые компании страхования жизни, в нарушение традиционных принципов права, получили возможность предлагать на рынке услуги по открытию вкладов, тем самым действуя в той или иной мере как банки, т. е. ссужая деньги, фактически отданные им на хранение во вкладах до востребования. Следовательно, многие компании страхования жизни начали участвовать в осуществляемой банками кредитной экспансии, разрушающей производственную структуру и порождающей экономические циклы и спады. Более того, эти компании нанесли серьезный вред самому страховому делу, которое стало объектом усиливающегося вмешательства со стороны государства и центрального банка и лишилось многих налоговых преимуществ, которыми эта отрасль пользовалась в прошлом. Эти преимущества были совершенно оправданными, если принять во внимание значительные общественные выгоды, связанные со страхованием, которое стимулировало долгосрочные сбережения во многих отраслях экономики и слоях общества[601]. Во всяком случае мы стремимся к тому, чтобы теоретический анализ, проведенный в данной книге, способствовал возвращению к страховщикам убежденности в позитивном характере института традиционного страхования жизни и восстановления доверия к нему. Мы хотели бы вдохновить компании страхования жизни, являющиеся частью института страхования, на то, чтобы они явным образом отделили свои операции от чуждого им «банковского бизнеса». Мы знаем, что этот «бизнес» не только не имеет достаточного юридического оправдания, но и порождает такие экономические последствия, которые крайне вредны для общества. В отличие от банковского бизнеса, страховое дело покоится на чрезвычайно прочных юридических, технико-актуарных и финансовых основаниях. В том случае, когда компании страхования жизни придерживаются традиционных принципов своей отрасли, они не только не причиняют вреда гладкому росту экономики, но по самой сути своего бизнеса приносят весьма ощутимую пользу, поощряя долгосрочные сбережения и инвестиции и устойчивое экономическое развитие общества.

Другие истинные финансовые посредники: паевые фонды и холдинговые и инвестиционные компании

Другими истинными финансовыми посредниками, которые могут получить еще большее развитие с отменой привилегированного положения банков, являются взаимные фонды, холдинговые и инвестиционные компании, лизинговые и финансовые корпорации и т. п. Все эти институты получают настоящие блага от сберегателей и, будучи посредниками, перемещают их к конечным заемщикам. Хотя ни один из этих институтов не в состоянии подобно компаниям страхования жизни гарантировать значительный доход с первого момента [сразу после заключения соответствующего контракта. — Науч. ред.] при наступлении страхового случая (смерть, инвалидность, дожитие до определенного возраста), очевидно, что они станут притягательнее, даже более притягательными, чем сегодня, когда банки будут обязаны поддерживать резервы на 100 %-ном уровне, потеряв тем самым свою способность создавать депозиты и выдавать кредиты из ничего. В частности, паевые фонды станут играть очень значительную роль в том отношении, что экономические агенты смогли бы инвестировать с их помощью свои избыточные остатки наличности, а паевые фонды обеспечивали бы их мгновенную ликвидность за счет возможности продавать свои акции на вторичном рынке по рыночным (и ни в коем случае не номинальным) ценам. Это же относится к холдинговым компаниям и другим финансовым и инвестиционным институтам, которые сегодня во многих случаях подвергаются искажению (очень схожему с искажением деятельности институтов страхования жизни), вызванному к жизни «инновациями», которые сводятся к разработке различных формул, «гарантирующих» соответствующим «инвесторам» немедленный доступ к их деньгам, т. е. возможность изъятия своих «сбережений» в любой момент и по номиналу. Например, как было сказано в главе 3 при обсуждении различных финансовых операций, наличие в контрактах оговорок об обратном выкупе по заранее установленной цене, указывает на то, что соответствующий контракт принадлежат к числу вводящих в заблуждение юридических конструкций, обычно скрывающих подлинный контракт,============== обнаруживается в иных финансовых институтах, совершенно с банками не связанных[602]. С экономической точки зрения, с распространением подобной практики контракты и институты, о которых идет речь в данном параграфе, начинают порождать тот же вредный эффект, что и банковская деятельность с частичным резервированием. Поэтому, как будет показано в последующих главах, любое предложение банковской реформы должно включать в себя план быстрого выявления различных вводящих в заблуждение юридических процедур, целью которых было сокрытие истинной природы контракта — открытие вклада до востребования в сочетании с принципом частичного резервирования. Необходимо прекратить действие таких процедур, так как они нарушают общие принципы права и серьезно подрывают основы гармоничного процесса общественной координации.