Лекции по истории средних веков - Василий Григорьевич Васильевский

иногда и школьного дела. Между письмами есть много отправленных ближайшим друзьям; они написаны с целью заменить разговор, а иногда в них виден учитель, нравственно влияющий на своих учеников. Почти все письма имеют значение в истории культуры. При первом же поверхностном знакомстве их можно легко разделить на три группы; к первой принадлежит не малая часть: письма, посланные на родину, в Англию, которые относятся к тому времени, когда Алкуин был при дворе Карла. В них говорится об англосаксонских делах, и из них видна горячая любовь автора к своему отечеству, а также и его влияние на своих соотечественников[131].

Самую важную группу писем составляет переписка с Карлом Великим, из которой видны взаимные отношения двух великих людей. Алкуин относится с истинной любовью к своему великому ученику, рвению к науке и всестороннему образованию которого Алкуин всегда удивлялся. В этих письмах Алкуин ни разу не является льстецом, хотя и выражается придворным языком.

Алкуин прав, восхваляя Карла за то, что он посредством раздачи наград и почестей возбуждает ревность к знанию и, что для этой цели собирает вокруг себя со всех концов света друзей науки, и за то, что король хочет улучшить и поднять положение народа и распространить христианство.

Замечательна переписка Карла, отличающаяся научным характером; она служит продолжением образования Карла, начатого Алкуином, когда последний удалился от двора. Карл задает вопросы из различных наук и преимущественно о таких пунктах, относительно которых окружающие его люди не могли дать удовлетворяющих сведений или были другого мнения, нежели его старый учитель. Последний составляет для Карла как бы высшую ученую инстанцию, даже тогда, когда другие предлагают ему или дворцовой школе ученые вопросы. Алкуин в своих письмах обсуждает также и церковные политические события, так, например, говорит о способе обращения с побежденными аварами, о положении папы Льва, о новой империи и т. п. Гизо насчитывает до тридцати писем, адресованных Карлу, и располагает их по годам и номерам, но по старому счету. У Jaffé мы находим иной счет, причем писем Карлу оказывается более восьмидесяти. Иногда они адресованы так: «Королю Давиду – отцу отечества». Остановимся только на самых замечательных из них. Переписка начинается со времени удаления Алкуина в Тур.

Первое письмо Карлу (у Jaffé под № 67) заключает в себе победы над гуннами (аварами) и разные советы относительно обращения с новопокоренным народом. Он советует Карлу послать к аварам миссионерами людей просвещенных и опытных, советует кроткое обхождение с новокрещаемыми. Далее речь идет о десятине в пользу церкви. Алкуин советует на первое время, чтобы не помешать делу обращения, отказаться от этого сбора: «Лучше потерять десятину, нежели веру, – говорит он, – мы, родившиеся, вскормленные, воспитанные в католической вере, едва согласны давать десятину нашего имущества; в сколь меньшей степени согласится на это зарождающаяся вера, слабое сердце и корыстный ум этих народов». Во втором письме (№ 76) Алкуин советует кроткое отношение к пленникам и милосердие к врагам. Особенно важно третье письмо (Jaffé № 78), относящееся к 796 году, где Алкуин дает Карлу отчет в том, что он делает в Туре для успехов своей школы: «Я, Ваш Флакк, согласно Вашему увету и мудрому желанию, стараюсь одним предложить мёд священного писания под крышей св. Мартина; других пытаюсь опьянить старым вином занятий древностью; иных питаю плодами грамматической мудрости; глазами других стараюсь представить в блеске строй светил. Но я отчасти терплю недостаток в лучших книгах школьной учености, которые я добывал на родине как трудами моего учителя, так и собственными моими заботами; поэтому я прошу В. В., чтобы мудрости Вашей заблагорассудилось позволить мне послать некоторых из моих слуг, да привезут они во Францию цветы Британии… На утре жизни моей я в Британии посеял семена науки; теперь на ее закате, и хотя кровь моя поохладилась, я не перестаю сеять их во Франции и надеюсь, что милостью Божьей они будут процветать в обеих странах».35

В одном из писем Алкуин излагает взгляд на задачи арифметики и значение чисел для толкования Св. Писания. Из четных чисел совершенные суть те, которые вполне составляются из своих частей, не нарушаются ни при разложении на свои составные части, ни при соединении их. Таково, например, число 6. Половина его равняется 3, треть – 2, шестая часть – 1. Сумма всех частей равна шести. Вот число совершенное. Недаром совершеннейший творец создает все в шесть дней; недаром все сотворенное было добро зело. Число 8 принадлежит к несовершенным; в самом деле, сумма частей не равна самому числу. Половина 8 = 4, ¼ = 2, ⅛ = 1,4 + 2 + 1 =7. Вот причина, почему род человеческий после потопа, как менее совершенный, чем допотопный, размножился от восьми душ, спасшихся в ковчеге Ноевом.36 Пропускаем ряд писем, в которых заключаются ответы на ряд вопросов Карла Великого. Таковы, например, письмо № 4 (Jaffé № 83),37 где разбираются различные астрономические вопросы, в решении которых Алкуин расходится со взглядами Палатинской школы, причем он позволяет себе легкие насмешки над молодыми людьми этой школы; письмо № 7 (Jaffé № 99), где обличается ересь; № 10 (Jaffé № 103) о кометах и другие. В письме № 15 (Jaffé № 119) идет речь о посылке в Рим учеников Турской школы. Карл Великий нуждался в присутствии Алкуина и уже неоднократно приглашал его приехать в Рим, где сам тогда находился (794 г.); но Алкуин предпочитал закопченные дымом кровли Тура раззолоченным римским дворцам. Поэтому Карл просил его по крайней мере прислать туда учеников, на что он и согласился. Письмо № 24 (Jaffé № 205) прислано Алкуином Карлу Великому вместе с известным экземпляром переписанного им самим Св. Писания.

Третью группу писем составляют письма к архиепископу Арно Зальцбургскому, лучшему другу Алкуина, некогда бывшему его учеником. У нас из этих писем осталось от 30 до 40, и все относятся к последнему периоду жизни Алкуина (796–804). Эти письма самые интимные. Вообще письма Алкуина написаны хорошо, он выражается ясно и просто, не высокопарно; слог их так же хорош, как и в поэтических посланиях к Карлу. Если признать, что Алкуин своим личным влиянием, о котором свидетельствуют письма, способствовал возникновению нового направления принятого литературой, то нельзя умолчать о том, что его ученые труды повлияли таким же образом, с той разницей, что личное влияние было сильнее. Алкуин, как уже было замечено, не обращает на себя внимание только одними философскими и догматическими объяснениями, образцом библейских комментариев и влиянием на национальную культуру – он своими стихами сильнее подействовал, несмотря на то что не был поэтическим гением. Своими