Вся Агата Кристи в трех томах. Том 1. Весь Эркюль Пуаро - Агата Кристи
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— А когда вышел из дому мистер Дэвенхейм?
— Примерно в полшестого.
— Скажите, Джепп, а что располагается за розарием?
— Озеро.
— А сарай для лодок там есть?
— Есть, разумеется. Хозяева держат там парочку плоскодонок… на всякий случай. Впрочем, понимаю, куда вы клоните, Пуаро. Предполагаете, что это самоубийство, да? Что ж, не стану скрывать от вас — Миллер как раз намерен завтра отправиться туда, чтобы прочесать драгой все озеро. Теперь вы и сами видите, что это за человек!
Понимающе улыбнувшись, Пуаро повернулся ко мне:
— Гастингс, друг мой, прошу вас, передайте мне «Дейли мегафон». Если память меня не подводит, там опубликована на редкость четкая фотография пропавшего.
Я встал и отыскал ему нужную газету. Пуаро какое-то время внимательно вглядывался в его черты.
— Хм, — пробормотал он наконец, — волосы довольно длинные, волнистые. Густые усы, остроконечная бородка, кустистые брови. Глаза темные?
— Да.
— Волосы и борода с сильной проседью?
Джепп кивнул:
— Ну же, Пуаро, что вы на это скажете? Вам, поди, все ясно как божий день, не так ли?
— Наоборот, совершенно непонятно.
По лицу полицейского инспектора легко читалось, что слова Пуаро для него как бальзам на душу.
— Что, однако, не лишает меня уверенности в том, что загадку эту можно разрешить, — добавил Пуаро.
— Вот как?
— Поверьте, для меня добрый знак, когда дело кажется туманным с самого начала. Куда хуже, когда с первого взгляда все вроде бы легко прочитывается… это не к добру, уж вы мне поверьте! Сразу понятно — кто-то позаботился, чтобы все выглядело именно так.
Джепп жалостливо покачал головой:
— Что ж, кому что нравится. Ежели обо мне, так я уж точно терпеть не могу бродить во мраке.
— А я и не брожу, — насмешливо возразил Пуаро, — я закрываю глаза — и размышляю.
Джепп удовлетворенно вздохнул:
— Что ж, впереди у вас целая неделя — можете поразмыслить вволю.
— Вот-вот. Только не забудьте, что обещали снабжать меня всеми свежими сведениями, мало ли что может вдруг выясниться в результате кропотливого труда и беготни нашего неугомонного друга инспектора Миллера.
— Конечно, Пуаро. Все по-честному. Как-никак мы с вами договорились.
— Умора, да и только, — шепнул мне на ухо Джепп, когда я провожал его к двери. — Словно дитя малое, ей-богу! Держать с ним пари — все равно что ребенка обокрасть, даже неловко как-то!
Я невольно усмехнулся. В глубине души я был совершенно с ним согласен. И, вернувшись, не успел согнать с лица ухмылку.
— Ну вот! — вскричал маленький бельгиец, увидев меня. — Опять смеялись над папой Пуаро? Не так ли? — Он погрозил мне пальцем. — Что, Гастингс, не верите в маленькие серые клеточки? Нет, нет, прошу вас, не смущайтесь! Давайте-ка лучше обсудим это дело — до завершения его еще далеко, тут я с вами не спорю, но даже сейчас я вижу кое-какие интересные моменты.
Догадка молнией блеснула у меня в голове.
— Озеро! — выпалил я.
— И не только, друг мой. Сарай для лодок заинтересовал меня куда больше.
Я украдкой покосился на Пуаро. На лице его играла одна из тех самодовольных улыбок, которые всегда выводили меня из себя. Расспрашивать его сейчас было бы пустой затеей — это я уже знал по давнему опыту.
Джепп не подавал о себе весточки вплоть до следующего вечера, когда около девяти часов вдруг неожиданно появился у нас. По выражению его лица мне сразу же стало ясно, что он просто-таки лопается от желания сообщить нам свежие новости.
— Ну что, мой друг? — осведомился Пуаро. — Все идет хорошо? Только, умоляю вас, не говорите, что вы обнаружили в озере мертвое тело мистера Дэвенхейма, потому что я все равно вам не поверю.
— Нет, тела мы пока не нашли. Зато нашли одежду Дэвенхейма — ту же самую, что он носил в тот день. Ну, что вы на это скажете?
— А еще какая-нибудь одежда пропала из дома?
— Нет, его камердинер клянется и божится, что все на месте. Весь его гардероб в шкафу в целости и сохранности. Но это еще не все. Мы арестовали Лоуэна. Одна из горничных, в обязанности которой входит запирать окна в спальне, утверждает, что видела, как Лоуэн шел к дому со стороны розария, и было это после шести часов. А если быть точным, то минут за десять до того, как он распрощался и ушел.
— А как он сам это объясняет?
— Категорически отрицал, что в тот вечер вообще выходил из кабинета Дэвенхейма. Однако горничная упорно стояла на своем, и в конце концов Лоуэн, правда, с большой неохотой, все же признал, что действительно ненадолго выходил из кабинета в розарий — по его словам, заинтересовался необыкновенным сортом роз. Слабоватое объяснение! Ах да, есть и еще свеженькие улики против него! Впрочем, это выяснилось только что. Оказывается, мистер Дэвенхейм всегда носил на мизинце правой руки массивный золотой перстень с крупным бриллиантом. Так вот, именно этот перстень в субботу вечером был заложен здесь, в Лондоне, и сделал это не кто иной, как тип по имени Билли Келлетт. В полиции он хорошо известен — прошлой осенью просидел три месяца за решеткой за то, что свистнул часы у пожилого джентльмена. Судя по тому, что нам удалось узнать, похоже, этот малый пытался заложить кольцо по крайней мере у пяти разных ростовщиков, и только у последнего ему наконец повезло. На радостях парень напился до беспамятства, затеял драку, причем попало и патрульному полицейскому, и в результате всего оказался в кутузке. Я был на Боу-стрит[166] вместе с Миллером, видел его. Гуляка протрезвел и сейчас трясется от страха. Надо признать, правда, что виноваты в этом отчасти и мы — намекнули, что можем привлечь его к суду за убийство. Если хотите, могу вкратце передать его рассказ, только, скажу я вам, странное это дело!
Итак, по его словам, в субботу он был на скачках в Энфилде, хотя, насколько я знаю, ездил он туда вовсе не для того, чтобы ставить на лошадей, а, вернее всего, чтобы пошарить по карманам. Как бы там ни было, ему не повезло, фортуна от него
