Век Людовика XIV. История европейской цивилизации во времена Паскаля, Мольера, Кромвеля, Мильтона, Петра Великого, Ньютона и Спинозы: 1648—1715 гг. - Уильям Джеймс Дюрант

русском флоте еще до того, как Россия коснется незамерзающего моря, он строил все большие и большие лодки, пока ему не пришлось отправиться за восемьдесят миль от Москвы, чтобы найти в Переславле озеро, на котором он мог бы поставить свой маленький флот на плаву.

Окрепнув, он с нарастающим нетерпением сносил приход сводной сестры, которая вместе с Василием Голицыным присвоила себе власть и Ивана, и его самого. 18 июля 1689 года Петр присоединился к Ивану в шествии, которым ежегодно отмечалось освобождение Москвы от поляков. Вопреки обычаю, Софья шла рядом. Петр, которому уже исполнилось семнадцать, велел ей удалиться; она упорствовала; он в гневе покинул город и стал искать союзников против регента. Он нашел их в боярах, которые никак не могли примириться с тем, что ими правит женщина, и в стрельцах, которые, получив от Софьи несколько отказов, были готовы к хитростям и добыче. Борис Голицын, двоюродный брат министра, положил начало государственному перевороту, послав Петру ложное сообщение о том, что Софья собирается его арестовать. Петр в сопровождении матери, сестры и недавно приобретенной жены бежал в Троицко-Сергиевскую обитель, расположенную в сорока пяти верстах от Москвы. Затем он послал приказ каждому стрелецкому полковнику явиться в Троицко-Сергиевскую. Софья запретила им повиноваться, но многие поехали. Вскоре приехали предводители дворянства, а затем Иоаким, патриарх Московский. Василия Голицына вызвали, он подчинился и был сослан в деревню под Архангелом. Несколько сторонников Софьи были схвачены, некоторых пытали, некоторых предали смерти. Петр написал Ивану о разрешении взять власть в свои руки; согласие Ивана было получено или предполагалось. Петр приказал удалить Софью в монастырь; она протестовала, бунтовала, уступала. Ей предоставили все удобства и множество слуг, но запретили покидать территорию монастыря. 16 октября 1689 года Петр въехал в Москву, был встречен Иваном и принял на себя верховную власть. Иван милостиво удалился от государственной жизни, а через семь лет умер.

Однако Петр еще не был готов к управлению страной. Он оставил управление страной нелиберальным и реакционным Борису Голицыну, Иоакиму и другим, а сам проводил большую часть времени в заграничной колонии. Там он приобрел новых друзей, которые оказали сильное влияние на его развитие. Одним из них был Патрик Гордон, шотландский солдат удачи, который в свои пятьдесят пять лет был офицером русской армии ; от него Петр узнал больше о военном искусстве. Другим был Франсуа Лефорт, уроженец Женевы, в тридцать четыре года уже русский генерал-майор. Его приятная внешность, быстрый ум и любезность привели в восторг молодого царя, который обедал с ним два или три раза в неделю, к ужасу москвичей, считавших всех иностранцев злобными еретиками. Петр предпочитал общество этих иностранцев обществу русских. Они казались более цивилизованными, хотя пили так же много; они намного превосходили русских в промышленных, научных и военных знаниях; их разговоры и развлечения были на более высоком уровне. Петр отметил их взаимную терпимость в религии - Гордон был католиком, Лефорт - протестантом - и с улыбкой служил крестным отцом для католических и протестантских детей у купели крещения. От немцев и голландцев он узнал достаточно их языков для своих целей.

Они должны были сделать Россию сильной в войне и заставить ее соперничать с Западом в мирном искусстве. От голландского резидента, барона фон Келлера, он узнал, как голландцы поддерживают свое богатство и могущество, строя хорошие корабли. Он жаждал найти выход к морю и построить флот для соленой воды. Такого выхода у него не было, разве что Архангел, который полгода был скован льдом. Тем не менее в 1693 году он добрался туда; он купил голландский корабль, стоявший в гавани; когда он преодолел свой страх перед морем и отправился в путь на этом судне, он был пьян от восторга. "Вы будете командовать им, - писал он Лефорту, - а я буду служить простым матросом". 16 Он оделся, как голландский морской капитан, и с удовольствием смешался с голландскими моряками в винных лавках порта. Соленый воздух холодного моря был бодрящим дыханием Запада, того края промышленности, власти, науки и искусства, который манил его все сильнее и сильнее.

Существовало два реальных пути на Запад: один через Балтику, закрытый Швецией и Польшей, другой через Черное море, закрытый татарами и турками. Татары и турки контролировали в Азове устье Дона; они совершали постоянные набеги на территорию Московии, захватывая русских - иногда по двадцать тысяч за год, - чтобы продать их в рабство в Константинополь. В 1695 году Петр приказал своей армии перейти от игр к войне, совершить поход через степи, спуститься по рекам и напасть на Азов. Командовали три генерала - Головин, Гордон, Лефорт; Петр скромно служил сержантом-бомбардиром в Преображенском полку. Дело велось плохо, войска были плохо дисциплинированы; после четырнадцати дорогостоящих недель осада была прекращена, и Петр вернулся в Москву, поклявшись, что подготовит лучшую армию и повторит попытку.

В Воронеже он построил флот из транспортов и военных кораблей. В мае 1696 года он отплыл вниз по Дону с 75 000 человек и возобновил осаду Азова. В июле, главным образом благодаря храбрости донских казаков, город был взят. Петр сразу же приказал построить в Воронеже большой флот для службы на Черном море. Для этого вся Россия, включая крупных помещиков, была обложена налогами; рабочих призвали в армию; привезли иностранных механиков. Пятьдесят русских дворян были отправлены за свой счет в Италию, Голландию и Англию, чтобы научиться искусству строительства кораблей. 10 марта 1697 года за ними последовал и Петр.

Россия пришла бы в ужас от мысли, что ее царь отправится за границу в земли, запятнанные ересью. Поэтому он организовал посольство из пятидесяти пяти дворян и двухсот сопровождающих во главе с Лефортом, чтобы посетить "Европу" и найти союзников против турок. Среди пятидесяти пяти эмиссаров был унтер-офицер, назвавшийся только Петром Михайловым и имевший в качестве печати изображение корабельного мастера и надпись: "Мой чин - ученик, и мне нужны мастера". 17 Оказавшись за пределами России, Петр носил это инкогнито свободно. Именно в качестве царя России его принимали курфюрст Фридрих III Бранденбургский, король Вильгельм III в Англии, император Леопольд I в Вене. Даже в царском сане он шокировал придворных своими грубыми манерами и речью, нечистоплотностью и неопрятностью, отвращением к ножам и вилкам. 18 Но он добился своего.

Продвигаясь через шведскую Ливонию в Ригу, посольство столкнулось с трудностями, о которых Петр никогда не забывал. Оттуда он поспешил в Кенигсберг, где подписал с курфюрстом договор о торговле и дружбе.