Атланты. Моя кругосветная жизнь - Александр Городницкий

Примерно через год канадское радио в передаче на русском языке сообщило: «Как нам стало известно, в Советском Союзе впервые написана песня о Канаде. По нашим сведениям, написал ее моряк с военного парусника «Крузенштерн». После этого по радио прозвучал фрагмент записи этой песни. Уже значительно позднее, в 76-м году, во время 16-го рейса научно-исследовательского судна «Дмитрий Менделеев», попав на заход в столицу Новой Зеландии Веллингтон, я услышал в гостях у новозеландского профессора Киблуайта песню на английском языке, записанную на пластинку, которая показалась мне странно знакомой. Она называлась «Заход солнца в Канаде» («Sunset in Canada») и представляла собой довольно точный английский перевод моей песни. Правда, исполняло ее женское трио под джаз так красиво, что опознать первоисточник было непросто. Труднее было с публикацией этой песни у нас. В начале 70-х главный редактор одного из толстых журналов снял ее уже из набора как «явно эмигрантскую».

Несколько лет назад на концерте в подмосковном городе Жуковском ко мне подошла женщина, в прошлом работавшая в горкоме комсомола, и рассказала, как в конце 70-х она, увлекаясь авторской песней, пела песню про Канаду на каком-то конкурсе, за что получила грозную отповедь начальства. Не успокоившись на этом, она выяснила фамилию автора и пыталась узаконить эту песню в своем репертуаре. «Не морочьте нам голову, – сказали ей в горкоме, – Городницкий – известный советский ученый, а песня написана типичным эмигрантом».

За минувшие полвека песня широко распространилась среди русской эмиграции в Канаде и пользуется там популярностью. Ежегодно неподалеку от канадской столицы Оттавы, на порожистой реке одноименного названия, проходят фестивали русской авторской песни под девизом «Над Канадой небо сине». На этих фестивалях, как правило, хором поют гимн канадских каэспэшников, написанный Михаилом Овсищером, руководителем клуба авторской песни в Торонто, где есть такие слова:

Нам всем открыл Канаду маэстро Городницкий,И вслед за ним в Канаду мы прибыли с тобой.

На то, что «маэстро Городницкий» остался в России, никто почему-то внимания не обратил…

За последние двадцать лет почти во всех крупных городах Канады появилась довольно разветвленная сеть клубов русской авторской песни, созданная эмигрантами из бывшего Советского Союза. В Оттаве таким клубом руководят замечательные люди, организующие и концерты, и слеты. Это Алла и Яша Флаксманы, это супружеская пара Абрамовичей, Галя и Аркадий, и их многочисленные помощники.

Название Оттавы произошло от названия племени индейцев, которое обитало в этих краях в XV–XVII веках. Первые белые поселенцы появились здесь только в 1800 году, построив себе бревенчатые жилища и лесопилку. Интересно, что англоязычные канадцы произносят слово «Оттава» с ударением на первом «а», а франкоязычные из провинции Квебек – на втором. Это языковое разночтение прекрасно обыграл в одной из своих новых песен Юлий Ким.

Оттава выстроена в староанглийских традициях, ведь когда-то провинция Онтарио, административным центром которой она является, входила в состав Британской империи. Так, здание местного парламента очень напоминает лондонское Вестминстерское аббатство, то же можно сказать и о других зданиях в центре канадской столицы. Оттава – сердце страны, и, конечно, здесь расположено много мемориальных комплексов. Входя в состав Британского содружества наций, Канада принимала активное участие во всех войнах, в которых участвовала Великобритания. Канадские корабли во время Второй Мировой войны в составе знаменитых Полярных конвоев снабжали Советский Союз танками, самолетами, стратегическим сырьем. Немало канадских моряков погибло. Я сам убедился в этом, когда в 2003 году мне довелось принимать участие в мемориальном рейсе на военном гидрографическом судне «Сенеж» в Баренцево море вместе с канадскими военными и торговыми моряками – ветеранами конвоев в СССР.

На смотровой площадке, в здании парламента, хранится огромная книга, страницы которой переворачивают специальные охранники. В эту книгу вписаны имена всех канадцев, которые когда-либо погибали в войнах, начиная от знаменитой Англо-бурской войны 1899–1902 годов и заканчивая войнами новейшей истории в Ираке и Афганистане. Здесь же установлен памятник полицейским, которые погибли, как говорят у нас, в «горячих точках» и при наведении порядка. Когда входишь в здание Канадского парламента, то проникаешься духом традиций Старой Англии и новой Канады, свободной страны, которая уважает память людей, отдавших жизнь за ее свободу.

Самый большой город Канады – Торонто похож и не похож на американские города. Стоит он на берегу одного из Великих американских озер – озера Онтарио, и особенно красив вертикальными линиями своего делового центра – даунтауна, расположенного над ширью озера. Торонто, растет как на дрожжах, и очень напоминает Нью-Йорк и Москву, поскольку, что в нем ни построй, все через год приживется и станет элементом его эклектического стиля.

Всякий раз, попадая в Торонто, я стараюсь снова посмотреть на одно из главных чудес света – Ниагарский водопад. Он находится совсем недалеко отсюда, на границе Канады и Соединенных Штатов. Когда стоишь на его набережной, то слева от тебя оказывается американская часть водопада, не самая большая, а справа грохочет главная – канадская часть. Каждый раз к Ниагаре меня возит на своем «вэне» моя бывшая аспирантка Аня Пантелеева, которая уже более десяти лет живет и работает в Канаде. Она нашла здесь новых друзей, и вся ее семья теперь живет с ней вместе. Помню, несколько лет назад я приезжал сюда с ансамблем «Песни нашего века», и она возила нас вместе с тогда еще живым Виктором Берковским из Торонто в Оттаву и Монреаль. Виктор, заядлый автомобилист и профессиональный преподаватель, в дороге начал ей делать замечания по поводу вождения. Она долго терпела, а потом сказала с ангельской улыбкой: «Виктор Семенович! Вообще-то я подданная британской королевы».

Монреаль – второй по величине город Канады и один из самых красивых городов мира. В этом городе удивительным образом сочетаются старинные здания, выстроенные во французском стиле, очень напоминающие архитектуру Парижа, с современными билдингами и даунтауном, сооруженным в американском стиле. В Монреале, как и во всей Канаде, два государственных языка – английский и французский. Французский стиль в архитектуре этого города дает удивительную мягкость и неповторимость всему его облику.

В Монреале живет один из самых интересных современных поэтов русского зарубежья Бахыт Кенжеев. Мы с ним регулярно общаемся, когда я попадаю в Монреаль. Помню, в первый мой приезд на следующий день после моего концерта я надеялся поехать смотреть на красоты Монреаля, но наутро ко мне заявился Бахыт с ящиком пива и предложил послушать его стихи, так что Монреаля я в тот раз не увидел. Пару лет назад мы с ним заранее договорились о встрече, он даже специально собственноручно приготовил настоящую азиатскую шурпу. Когда я нашел его квартиру и позвонил в дверь, Бахыт выскочил мне навстречу и захлопнул за собой входную дверь. Выяснилось, что ключа у него нет. Недолго думая, он предложил выбить дверь, тем более что на плите стояла кипящая шурпа, а на столе – водка. Небольшое это приключение не омрачило нашей встречи и даже придало ей некоторую экзотичность. Пили водку, закусывая польскими огурчиками из русского магазина и подоспевшей шурпой.

Говорили, как всегда, бессвязно обо всем, но все время возвращались к поэзии. Бахыт поведал мне смешную историю. Когда в советские времена у него дома гэбэшники проводили обыск, то один из них в поисках запрещенной литературы влез под диван, вылез оттуда весь в пыли и, чихая, сказал недовольно: «Что же вы дома не убираете?» В Монреале Бахыт живет в дешевой квартирке в многоэтажном доме с коридорной системой в не очень богатой части города. Жизнь здесь, однако, какая-то очень достойная и приятная.

Бахыт прочитал мне свое новое стихотворение, посвященное его другу прозаику Петру Образцову. До меня он много раз читал эти стихи в самых разных аудиториях и однажды решил спросить, знает ли кто-то из молодого поколения его слушателей значение слова «повторник». Оказалось, что никто не знает. Бахыт был вынужден объяснить. Повторник – это человек, который в сталинском ГУЛАГе сидел по политической статье и, когда кончался срок его заключения, автоматически получал следующий. Фактически это означало смерть в лагере.

Значит, и ты повторник. Твой воздух едок, как фтор,и одинок, словно в Дрездене, в сорок третьем году, инженер-еврей.Ключик к хорошей прозе едва ли не в том,чтобы она была не меньше насыщена, чем хорейили, допустим, дактиль. Сгущенная во сто крат,жизнь не выносит пошлости. Вот тебе оборот:с бодуна пробормочешь невесть почему: Сократ,и вспоминаешь: цикута, бедность, старый урод.Между тем он умел взмахнуть галерным веслом,отведав брынзы и лука, рыгнуть, и на даль олимпийских горнаправлять свой лукавый взгляд под таким углом,чтобы пот превращался в кровь, а слеза – в кагор.Растворятся во времени бакелит, КВН, совнархоз, люминал.Даже сотням и тысячам неисправимых строк —шестерить муравьями в чистилище, где и намв лебеде и бурьяне, в беззвездных сумерках коротать свой срок.А как примешь известно чего, как забудешь про все дела —вдруг становится ясно, что вечный сон – это трын-трава.Ключик к хорошей прозе, мой друг, – чтобы она плылаот Стамбула под парусами, курсом на греческие острова.

После встреч с Наумом Коржавиным, Бахытом Кенжеевым и другими русскими поэтам зарубежья, даже востребованным в сегодняшней России остается странное чувство грусти и сочувствия к ним, которое не зависит от их успешности. Я много раз погружался в океане на подводных обитаемых аппаратах, где запасы кислорода ограниченны – около тридцати часов, и на своей шкуре испытал, что такое недостаток воздуха. Что-то похожее происходит и с русским языком за рубежом. Живя в России, мы не задумываемся об этом, как не замечаем воздуха, которым дышим.