Приемыш (СИ) - Геннадий Ищенко

— А куда ты дела остальных шуров? — спросил муж.

— Извини, в утреней суматохе не успела отчитаться. Страшила дал мне образы одного симпатичного мира, у которого до сих пор не было хозяев, теперь они есть. Все равно шуры с людьми на одной планете не уживутся. Уж слишком быстро они плодятся, да и не изжили они в себе чувство превосходства, по отношению к другим расам.

— А как же Аглая? — спросил Аниш.

— Она выходит замуж за одного из моих соотечественников. Он, кстати, решил здесь остаться. Очень полезный для нас человек.

— И решительный, — вздохнул Аниш. — Я в свое время на такое не решился.

— Ты чего вздыхаешь? — возмутилась Ира. — Не решился он! Очень нравятся клыкастые? Так я тебе сегодня же ночью в постели одну такую изображу! Гарантирую массу острых ощущений!

— Рина! — послышался голос Страшилы. — Прибыл один из стариков. Он бросил вызов, я ответил. Он сказал, что будет ждать. Наверное, я все‑таки был прав, и ты зря волновалась. Куда ему прийти?

— Подожди, пока я схожу в замок и предупрежу дружину, а потом скажи ему, чтобы шел на мой зов. Только скажи, что его жизнь на кончиках моих пальцев. Будет себя нормально вести, уйдет живой, в противном случае закопаем рядом с первым.

Глава 36

Этот Зверь был еще крупнее того, который пришел взять ее жизнь прошлый раз. И чешуя у него не просто имела красноватый оттенок, она и была красной. Он возник в полусотне метров и остался стоять, не пытаясь приблизиться.

— Ты можешь убрать то, что держишь в руках, — прозвучал в голове Ирины его голос. — Я не собираюсь причинять тебе вред.

— Это хорошо, — ответила девушка. — Но я все‑таки подержу. Мне так спокойнее. Можешь не беспокоиться: я тоже не собираюсь тебе вредить, да и те, кто меня подстраховывают и сейчас следят за каждым твоим движением, тоже без причины не нанесут удар. Ты хотел говорить? Говори, я слушаю.

— Когда принималось решение прервать твою жизнь, никто не знал, что ты принадлежишь одному из тех миров, жителей которых запрещено трогать. А тот, с кем ты связана, этого не сообщил.

— Не поняла. Кто вам запретил нас убивать?

— Мы сами, — пояснил ящер. — Когда наш вид был еще очень молод, мы встретили два вида разумных, которые познали природу вещей. Один из этих видов был людьми, другой мало на них походил. Как обычно, их стали читать, но поначалу ничего из прочитанного не поняли. К сожалению, разумные при чтении быстро гибнут, поэтому много за один раз не прочтешь.

— Еще бы вам понять! Знания человека моего мира не раздерганы на небольшие фрагменты вроде магических заклинаний, а составляют последовательную цепочку очень многих слабо связанных между собой наук. И изучаться все это нужно последовательно, начиная с основ. А выдернутые наугад знания вообще никакой ценности не представляют!

— Мы так и поняли, — согласился ящер. — И решили, что если прочитать очень многих, то отдельные отрывки сложатся в понятную картину.

— И многих вы прочитали?

— Нам не дали. Сначала были убиты все, кто посетил миры, населенные этими видами, а потом они сами пришли в наши миры на своих огромных вещах, принеся с собой смерть и разрушение. Десятки миров, которые мы заселяли, стали мертвыми. Там даже спустя тысячи лет нельзя находиться долго. Тогда вообще мало кто уцелел, поэтому было принято решение никогда не читать те виды, которые познали природу вещей. Читать их бесполезно, а возможный вред для нашего вида слишком велик.

— Вы их только читать перестали или вообще контактировать?

— Запрета на контакты не было. Впоследствии были предприняты попытки получить знания у таких видов в обмен на наши, но ничего не получилось. Хотя виды были другие, нас по–прежнему продолжали убивать. Поэтому сейчас мы такие миры просто не посещаем.

— Хорошо, меня вы хотели убить по ошибке. А чего вы хотите теперь?

— Ты мне ответишь, если я спрошу, какие знания тебе передал тот, кого ты называешь Страшилой?

— На тот момент, когда вы его изгнали, он мне передал только знания магии людей и хортов. А когда на меня открыли охоту, дал еще свою защиту. Больше у него полезных для меня знаний нет.

— Если бы он отдал нам тебя, как от него требовали, никто бы его не изгонял. И мне непонятно, для чего он тебе нужен, если он больше не делится знаниями?

— Вот как? А он мне этого не говорил. Для чего нужен? А почему кто‑то непременно должен приносить тебе пользу, чтобы ты к нему хорошо относился? Он и сейчас мне кое в чем помогает, но и без этого я бы его никогда не прогнала. Вам известно понятие «друг», только вы его неправильно понимаете. Для вас всегда и во всем главное — это выгода, причем в первую очередь даже не для вида, а для себя.

— А разве ты сама не такая? Из‑за одной своей жизни ты готова была уничтожить тысячи наших.

— И уничтожила бы, если бы вы не успели удрать! Каждое живое существо имеет право на защиту своей жизни! А я вам еще и не сделала ничего плохого! Наоборот, мы со Страшилой хотели помочь вам избавиться от Врага, а в результате его выгнали, а меня решили на всякий случай убить! Еще скажите спасибо, что против вашего города из‑за недостатка времени применили то, что было под рукой. Иначе фиг бы кто из вас ушел.

— Спасибо, — серьезно сказал ящер. — Как ты относишься к нам сейчас?

— Ни я, ни кто другой из моего мира не собирается причинять вам вред. Конечно, это при условии, что вы от меня отстанете. Ты это хотел услышать?

— Да, мне этого довольно.

— А мне нет! Вы изгнали моего друга за то, что он не дал вам нарушить ваши же собственные правила. Я понимаю, что вы не знали, кто я и откуда, но теперь‑то знаете! Отмените его изгнание, он его не заслужил!

— А тебе это зачем? — удивился ящер. — Изгнанный он больше от тебя зависит, поэтому представляет больше пользы.

— Мне уже надоел этот разговор о пользе, а слов о том, что он мой друг, ты все равно не поймешь. Подумай о другом. Чего будут стоить ваши обычаи и установления, если из‑за их соблюдения вас же будут наказывать? Есть в этом смысл?

— Я подумаю. Решение принимал не один я, если его пересмотрят, твоему другу об этом станет известно. Прощай.

Место, где стоял ящер, опустело, а Ира ушла вратами в королевский дворец, перед этим дав отбой тревоге дежурившим у пулеметов дружинникам. Мужа в комнатах не было, поэтому она сняла пояс с кобурой и пошла переодеваться. Анишу нравилось, когда она носила платья, поэтому, когда не нужно было никуда бежать, она их и надевала, стараясь сделать ему приятное.

— Страшила, ты слышал наш разговор? — спросила она, закончив с одеждой.

— Да, вы не закрылись.