Приемыш (СИ) - Геннадий Ищенко

— Вроде тело немного легче, да какой‑то странный запах присутствует. А в остальном от наших пустынь больших отличий нет.

— У вас голубое лицо, — заметила Ира, — да и у всего здесь голубоватый оттенок. От солнца, наверное. А пахнет металлом. И воздух очень сухой и дерет горло.

— Железом это от машины. Тут еще чем‑то пахнет. Все, я уже закончил. Сейчас доедем до ровного места, я разворачиваю машину и уходим. Похоже, в этих лучах до фига ультрафиолета, и мы можем серьезно обгореть. Интересно, почему барханы не доходят до города? Вроде ничего не мешает.

Он завел двигатель и разговаривать стало трудно. Слегка переваливаясь с боку на бок, тяжелая машина поползла к городу. На шум мотора никто не появлялся и они, обнаглев, добрались чуть ли не до крайних домов. Майор, работая фрикционами, выровнял машину так, что она оказалась на середине дороги и чем‑то закрепил рычаги.

— Уходим! — крикнул он Ире почти в ухо. — Спрыгивайте!

Они спрыгнули с самоходки, которая продолжила путь самостоятельно, и отбежали метров на пятьдесят, после чего Ирина открыла врата.

— Смотрите! — майор схватил ее за плечо.

Обернувшись, она увидела, что у черты города стоят и смотрят в их сторону десятки зверей. Самоходка, оставляя за собой полосу сизого дыма, уже въехала в город и неторопливо двинулась к его центру.

— Уходим! — Ира схватила майора за руку. — Ну же, Алексей! Вы первый.

Очутившись в ангаре, она первым делом закрыла врата, а потом побежала к другим, где работали две кинокамеры, и столпились члены комиссии.

— Зря вы так рисковали! — высказал ей свое недовольство старший. — Смотрите, что твориться!

Город кишел ящерами, которые все покинули свои дома и, похоже, о чем‑то оживленно переговаривались. Внезапно они начали исчезать.

— Нет! — закричала Ира. — Сволочи, гады, ненавижу!

— В чем дело, Ирина Игоревна? — кто‑то приобнял ее за плечи. — Успокойтесь.

— Вы разве не видите? Эти гады о чем‑то догадались и ушли в другой мир. А может быть, и не догадались, а просто убрались на всякий случай, а потом вернуться к развалинам своего города. Если они раньше охотились на меня без всякого повода, то теперь у них такой повод будет. У всех.

— Взрыв мы отменить не можем, — сказал глава комиссии. — И до него осталась всего пара минут. Поэтому давайте отойдем от врат. Потом посмотрим съемку.

— Вовремя мы убрались! — сказал майор немного успокоившейся девушке. — А лицо все же немного горит.

— Давайте вылечу, — Ира быстро убрала последствия ожога. — А этот мешок у вас с чем?

— С песком. Попросили набрать. Смотрите!

Ослепительно яркий луч света ударил из врат, заставив закрыть глаза. Через несколько секунд он стал слабее и приобрел красноватый оттенок.

Ну вот и все, — подумала Ира. — И что теперь делать? Пойду посоветоваться со Страшилой, он своих родичей лучше знает. Все равно уже ничего не изменить, хоть голову разбей о стенку! Но обещания нужно выполнить, по крайней мере, в отношении врат.

— Я ухожу, — сказала она сразу всем. — Спасибо за помощь. В том, что ничего не получилось, вашей вины нет. Приготовьте помещение для тех врат, которые я вам обещала. Через пару дней приду и поставлю их в любом случае. А насчет второго обещания выполню, если уцелею.

Вышла она в своем дворце и сразу же позвала Зверя:

— Страшила, ты где?

— В своей комнате.

Своей он называл комнату, где раньше в песке лежало яйцо Аруса. По его просьбе Ира приказала слугам натаскать в нее побольше песка. О чем они думали, обсуждая про себя причуды хозяйки, она не знала, но вряд ли испытали удовольствие, когда таскали ей в комнату уже однажды вынесенный песок. Хорошо еще, что дворец был построен настолько прочно, что пол легко мог выдержать еще пару таких зверей, как Страшила.

— Ты не спал?

— Нет, я думал. Ты идешь ко мне? Тогда попутно рассказывай, что у тебя получилось. Я чувствую, что ты недовольна.

— Недовольна это не то слово, я была в бешенстве. Это я уже просто немного успокоилась. Представляешь, перед тем, как я уничтожила город, они все взяли и смылись! Города нет, а жители остались. Как ты думаешь, они придут сюда?

— Как именно ты уничтожила город?

— Открыла врата, через которые выпустила большую машину с одной штукой. Машина поехала по черте, делящей город и в центре эта штука превратилась в огромный огненный шар и расплавила все дома.

— А они тебя видели?

— Да, я имела глупость доехать на этой машине почти до города. Потом я ушла вратами, но перед этим меня видело несколько ваших. Со мной еще был один человек, который управлял машиной.

— А шар они видели?

— Его нельзя видеть. Если ты будешь близко, тебя просто убьет, а посмотришь издалека, лишишься глаз. А к чему эти вопросы?

— Я думаю, что кто‑нибудь все‑таки придет. Кто‑нибудь один, кто принесет тебе извинения и попробует упросить не трогать другие города. Посуди сама. Если бы пришел некто и походя стер с лица земли твой замок, стала бы ты за ним гоняться? Хотя ты, может быть, и стала бы: все люди немного сумасшедшие. Мы не такие. Ты показала силу, достойную Создателя, поэтому с тобой больше никто из наших связываться не станет.

— Ты не представляешь, какой камень снял с моей души! И опасности нет, и убивать никого не пришлось. Но это только все в том случае, если ты прав.

— Посмотрим, — ответил ящер. — Долго ждать в любом случае не придется. Думаю, никто не станет нас искать, как раньше. Просто бросят вызов. Я услышу, да и ты теперь, наверное.

— Слушай, а кто это — создатели? Бог, что ли?

— Нет, того, что у тебя в голове связано с понятием бог, наверное, вообще не существует. Создатели — это другое. Их много, и Вселенную они не создавали, она была всегда. Где они обитают, никто не знает, а основное их занятие — это создание жизни. Они могут взять мертвый мир, и он наполнится жизнью, могут неразумной твари дать разум и нужные им качества. У каждого вида разумных есть свои Создатели. Обычно они присматривают за своими творениями, но иногда, когда они ошибаются и разочаровываются в тех, кого создали, они их просто бросают. Когда‑то так бросили нас.

— А откуда ты все это знаешь?

— Многие знают. Больше всего мне рассказал один… Как бы тебе рассказать, чтобы ты поняла? Есть один вид разумных, настолько сильных, что ни у кого из моих сородичей даже мысли не возникло попробовать прочитать хоть кого‑нибудь из них. И сильны они не своими мертвыми вещами, как твои сородичи, а магией и разумом. Своих знаний на обмен они нам никогда не давали. Я предложил одному из них такой обмен. Он меня пожалел.

— Это как?