Анти-Ахматова - Тамара Катаева

«Мне было тогда лет тринадцать. Я ходила в платье с прорехой по всему бедру…» Я подумала, что и в пятьдесят я частенько вижу ее в халате с прорехой по всему бедру.

Л. К. ЧУКОВСКАЯ. Записки об Анне Ахматовой. 1938–1941. Стр. 198

Она сидела в шубе у топящейся печки. Перешла, хромая, — все тот же сломанный каблук! — на диван и усадила меня рядом.

Л. К. ЧУКОВСКАЯ. Записки об Анне Ахматовой. 1938–1941. Стр. 80

Анна Андреевна пыталась иногда поиграть и поговорить с двумя девочками — Анютой и Катей, внучками профессора, но выходило это у нее как-то неловко, неумело.

Л. ГОРНУНГ. Записки об Анне Ахматовой. Стр. 195

Основное в поэме — ненависть автора к тому, что произошло.

Ирина Грэм — Михаилу Кралину.

Михаил КРАЛИН. Артур и Анна. Стр. 34

Поэт изучает более глубокий срез жизни, чем политика. Если тебя так занимает политика и кажется такой определяющей в жизни — надо становиться политическим деятелем — легальным или оппозиционным, любым. Если при этом есть и поэтический дар — пиши. Но пиши о жизни, а не о неудачном политическом устройстве.

Для поэта единственное, что имеет значение, — это прошлое, а более всего — детство.

Анна Ахматова.

Исайя БЕРЛИН. Встречи с русскими писателями. Стр. 456

Это не сестра моя, жизнь. Какая-то умершая сестра. И это — главное?

Часа в три, собираясь уходить, я что-то сказала насчет погоды. «Ах, да, в мире существует еще погода, — усмехнулась Анна Андреевна. — Я так давно не выходила из дома, что забыла об этом».

Маргарита АЛИГЕР. В последний раз. Стр. 359

ДАНТЕССА

Отношения Ахматовой к собратьям по перу таковы.

Абсолютно великих, к которым можно было притереться в наследницы, респектабельно почитала; великих, но нераскрученных — не утруждалась забивать себе голову (Баратынский); среди современников — выбрала тех, которые годятся для приличного исторического фона (Анненский); с прочими современниками сложнее.

Здесь — кровавое месиво. Первый ряд: Блок и Маяковский. Догадались вовремя умереть. Пять с плюсом (плюс — за то, что упрашивали заходить в гости, — вернее, за то, что предоставили возможность такое присочинить). Видеть остальных — «в смрадную яму смотреть».

Она хотела бы быть Дантессой в грамматическом смысле — как аббатессой поэтического братства, быть Дантом в матриархате поэтического мира. Но эта глава не о Данте, а о Дантесе — в юбке. О Жорже Дантесе, который убил Пушкина. Но по счастью, не каждому Дантесу, даже если он не заложник кодекса чести ревнивого мужа, а сам по себе мучим сальериевской охотой, что пуще неволи, Господь пистолет в руки вкладывает. У Ахматовой пистолета не было.

Ненависть к собратьям по перу была.

Пунин мне сказал сегодня, что АА очаровала всех в Москве и была такой веселой, такой оживленной там, что порой даже смущала его.

Я спросил АА, читала ли она где-нибудь стихи; оказалось, нигде и никому. «А Вам читали?» — спросил я АА, и она, яростно взглянув на меня, сказала: «Я бы такой мерзости не допустила».

П. Н. ЛУКНИЦКИЙ. Дневники. Кн. 2. Стр. 56

29 октября 1963.

А суетна Анна Андреевна по-прежнему. Больше всего ее занимает судьба ее стихов, завоевывающих мир медленнее, чем ей хотелось бы. Она считает себя более значительным поэтом, чем Пастернак и Цветаева. Ревнует их к славе и за гробом. Я уж не говорю о наших молодых поэтах.

Ю. Г. ОКСМАН. Из дневника, которого я не веду. Стр. 645

Интервьюер сообщает Ахматовой, что в издательстве «Советский писатель», в большой «Библиотеке поэта» выходит книга О. Мандельштама. Это тоже шестидесятые годы.

— Да. Я знаю. Я вхожу в состав редакционной коллегии. Но я не знаю, нужна ли эта книга? Мандельштам далек от современного читателя. Кто по-настоящему понимает Мандельштама, тому этой книги не надо. У них и так все есть, что написал он. А остальным он не нужен — не понятен.

Анна АХМАТОВА. Т. 5. Стр. 298

Здесь, пожалуй, никаких комментариев не надо.

Людям не нужна книга Мандельштама. Мандельштам не нужен и не понятен.

Как все было хорошо: расстреляли его (умер в тюрьме — это одно и то же) в тридцать девятом, не маячил он перед ней, как Пастернак, со своими дачами — и на тебе, собрались издавать.

Вольпин ей предложил игру: начертил 10 ступенек, на которые предложил расставить русских писателей: на первую Пушкина, на вторую Лермонтова и Тютчева и т. д.

Д. Пятую ступеньку можно было на пятую, шестую и седьмую разбить, вероятно.

В. Ну, это очень трудно ей! Я говорил: «Ну вот Вы, Анна Андреевна, Вы не специалист, который будет копаться уже…» Ведь ей казалось, что я ее заставляю так — она очень любила слово «смрадный» — «в смрадную яму смотреть». А ничего не смрадная яма — эти маленькие писатели.

М. Д. ВОЛЬПИН в записи Дувакина. Стр. 272

А вот о товарищах ее юности.

Подозрительна также «слава» Брюсова, однако тогда она уже сильно померкла. (10-е годы.)

Анна АХМАТОВА. Автобиографическая проза. Стр. 228

Ноябрь 1910 года.

А. Ахматова — В. Я. Брюсову.

Я была бы бесконечно благодарна Вам, если бы вы написали мне, надо ли мне заниматься поэзией. Простите, что беспокою.

ЛЕТОПИСЬ ЖИЗНИ И ТВОРЧЕСТВА. Т. 1. Стр. 38

А ведь слава-то уже — «сильно померкла»…

«Нельзя основываться на показаниях Брюсова. Валерий Яковлевич туп».

Л. К. ЧУКОВСКАЯ. Записки об Анне Ахматовой. 1963–1966. Стр. 10

Гумилев вел очень тяжелую борьбу за новые пути в поэзии. Когда образовалась группа акмеистов, нам было очень трудно. У символистов были сильные позиции. У них были меценаты — такие, как миллионер Рябушинский, сахарозаводчик Терещенко. У них были журналы «Золотое Руно» и много денег.

Анна АХМАТОВА. Т. 5. Стр. 284

То есть Блок, например, нашел деньги себе на раскрутку, а так — оставаться бы ему в «предназначенной ему неизвестности».

Была одна черта, которую я не любила в Николае Степановиче, — его неблагожелательное отношение к чужому творчеству.

Черубина де ГАБРИАК. Исповедь. Стр. 632

Это у них семейное.

«Коля вообще был несчастный. Как его мучило то, что я пишу стихи лучше его».