Прогрессивный сатанизм. Том 1 - Мильхар

Поверьте, я не придумываю это (это было бы "синдромом придумывания"). Число душевных болезней, приведенных в руководстве, выросло за последние 15 лет со 100 до 300. Другими словами, это – фактически эпидемия безумия, захлестывающая страну. Всего десять лет назад психиатры говорили, что душевной болезнью страдает каждый десятый американец. Теперь, если верить руководству, половина населения психически больна. Остается загадкой, как другой половине удалось сохранить душевное здоровье.

Я знаю, найдутся циники, которые будут насмехаться над этими новыми диагнозами.

Возможно, вы думаете, что все это психиатрический жаргон, просто хитроумный трюк, придуманный для обогащения терапевтов. Вас ничем не заманишь в кабинет психиатра.

Боюсь, вы нешуточно погрязли в отрицании. На самом деле ваше нежелание обратиться за профессиональной помощью само по себе является симптомом серьезной душевной проблемы. Она указана прямо здесь, в книге: 15.81: "синдром несогласия с лечением".

Хотя "расстройства", приведенные в DSM, преподносятся нам как научно доказанные, все они получили "прописку" в этом справочнике в результате голосования. И только очень наивный человек не заметит того факта, что это всего лишь способ "создать" как можно большее число пациентов. Все эти "болезни" позволяют психиатрам собирать обильные урожаи страховых выплат за "лечение" наших повседневных проблем. Страховые компании не станут платить за услуги в области душевного здоровья, если не будет доказательств, что душевный недуг существует на самом деле. Содержание DSM настолько обширно и туманно, что психиатры, используя это руководство, могут отыскать в нем подходящий недуг для любого зашедшего к ним в кабинет человека.

Словарь Вебстера определяет вымысел как "все, что придумано, или является плодом воображения". Возникает впечатление, что все, увиденное нами вокруг функционирования DSM, идеально подходит под это определение. В буквальном смысле это – психиатрический процесс создания или "выдумывания" болезней. Естественно, психиатр станет протестовать: не он же выдумывает признаки поведения, о котором говорит. И это правда. Такое поведение наблюдается. Но когда сообщество психиатров занимается тем, что пытается классифицировать виды поведения и эмоциональные типажи, присваивает каждой группе название и находит место в изобретаемых справочниках – они по сути порождают искусственный мир. Таким образом психиатрия творит вымышленную реальность.

Примером могло бы послужить расстройство "дефицит внимания". На протяжении всей истории человечества некоторые индивиды – как дети, так и взрослые – постоянно находились в состоянии большей активности, чем другие. Возможно, они погружались в игру с большим увлечением или были чуть более рассеяны. До двадцатого столетия люди смотрели на это, как на факт нашей жизни. Они видели, что человек со временем меняется. Умные родители понимали, что дети, подобно взрослым, с течением времени учатся контролировать и изменять свое поведение. Однако психиатры сочли, что с этими детьми не все в порядке, предположив, что у них какой-то неявный, необъяснимый дефект мозга. Детей, проявляющих вышеперечисленные признаки, неугомонные эскулапы записали в категорию страдающих от расстройства "дефицит внимания".

Такой ребенок и его родители думали, что он – нормальный, когда входили в психиатрический кабинет. Когда же они выходят оттуда, они думают, что он – ненормальный. Действительность не изменилась. Ребенок остался тем же самым. Если бы психиатры не считали "дефицит внимание" психическим расстройством, с ним бы мирились, его бы терпели, наказывали, отсылали к родственникам – делали бы все, что перепробовало ни одно поколение родителей на протяжении тысячелетий. И по всей вероятности, с возрастом это бы прошло, если бы таким особенностям ребенка не придавалось слишком большое значение. Однако к ненормальному ребенку отношение его родителей, учителей и скорее всего – одноклассников, будет совсем другим. Он будет годами глотать лекарства. Вместо того, чтобы ожидать от него максимальных результатов, все (включая самого ребенка) будут относиться к нему как к человеку, чьи возможности ограничены его "болезнью". Он сам, естественно, будет думать, что у него есть некий дефект, который ставит его ниже других.

Скорее всего, это чувство "ненормальности" останется с ним на всю оставшуюся жизнь.

Границу между этими двумя сценариями проводит вымышленная реальность – расстройство внимания. Нет никаких реальных свидетельств того, что такая "болезнь" действительно существует. В реальности есть очень простые объяснения, почему этот ребенок ведет себя так, а не иначе. Возможно, его переполняет энергия, для которой нет выхода. Возможно, он неправильно питается, или у него аллергия.

Наконец, может быть все дело в том, что его родители и учителя не переносят слишком подвижных детей. Вполне вероятно, что большой запас энергии и непоседливость естественны для такого ребенка, Истина состоит в том, что человечество состоит из индивидуумов, которые могут разниться друг от друга очень сильно, и, соответственно, по-разному реагировать на происходящее вокруг.

Депрессия – еще один излюбленный психиатрический диагноз. В статье в еженедельнике "The Atlantic Monthly's" за апрель 1995 года больничный психолог Стенли Якобсон пишет о состоявшейся в ноябре 1991 года конференции Национального института здоровья по проблемам диагностики и лечения депрессии. Итоговый отчет – 22-страничное заявление о достигнутом консенсусе – гласит, что диагноз может ставиться, если у пациента наличевствует не девять симптомов депрессии, как указано в DSM, а всего лишь любые пять из них. Первый и второй симптомы в перечне DSM – это "подавленное настроение" и "потеря интереса или способности к получению удовольствия". На конференции они были перемещены на позиции номер пять и шесть. "Теперь итоговый отчет предполагал, – пишет Якобсон, – что основными симптомами депрессии являются беспокойный сон, усталость и недостаток энергии".

Трудно представить себе любого пожилого человека без каких-либо из этих, если не всех, симптомов, являющихся естественным итогом прожитых лет. Основания физиологических причин депрессии выглядят малоубедительно, и отчет конференции не содержит никакого диагностического "теста" для определения наличия этой "болезни".

Тем не менее, в нем делается смелый вывод: "Для того, чтобы максимально повысить вероятность выздоровления, находящимся в депрессии больным следует прописывать достаточные дозы антидепрессантов на протяжении необходимого периода времени".

История Жанетт Райт из Биз-Крик, штат Висконсин, красноречиво иллюстрирует изложенное выше. В течение 35 лет психиатры ставили ей разнообразные диагнозы: шизофрения, маниакально-депрессивный синдром, острый психоз. Ей прописывали в огромных количествах психиатрические лекарства и назначали сеансы электрошока.

После того, как она прожила большую часть своей жизни в этом кошмаре, один врач, в конце концов, поставил ей правильный диагноз: гиперактивность щитовидной железы. Она вылечилась за 11 дней.

В 1975 году Карлтон Фредерикс, специалист-диетолог с мировым именем, подробно описал истории пациентов, здоровье которых немедленно восстанавливалось при приеме витаминных или минеральных добавок, после того как лечение методами традиционной психиатрии не оправдывало себя.

Мы видим, что результаты изысканий психиатров, их декларации и методы лечения научно отнюдь не обоснованы. Весьма симптоматично в этом смысле то, что психиатрическое сообщество расколото на множество школ и течений, враждующих между собой по теоретическим основаниям. Их догмы о "душевной болезни" – это продукт веры, а не научных доказательств. Они верили в шизофрению на протяжении двух столетий, однако нет оснований полагать, что она существует. Когда мы пытаемся подвергнуть экспертизе достижения психиатрии с позиции жестких ограничений настоящей науки, она самым жалким образом не выдерживает экзамена.

Вред от деятельности психиатров был бы не столь велик, если бы она сводилась только лишь к получению все большего количества денег на исследование и лечение вымышленных болезней. Намного тревожнее тот факт, что вторжение психиатрии во все сферы жизни общества лишает человека права видеть мир по-своему, не так, как его видит большинство людей. Известно, что личности с необычными взглядами и склонностями часто оказываются талантливыми. Пожалуй, не найдется ни одного гения в истории человечества, которого современные психиатры признали бы полностью здоровым.

Выдающийся немецкий композитор Шуман разговаривал с мебелью в своем доме. Музыку, по его словам, ему подсказывали из загробного мира Бетховен и Мендельсон.

Венгерский математик Больяи, основатель современной геометрии, рассылал друзьям приглашения на собственные похороны, а единственным имуществом в его доме была скрипка. Философ-материалист Гоббс каждую ночь видел привидений и разговаривал с ними. Другой великий философ, Шопенгауэр – боялся получать письма, боялся бриться (вместо этого он выжигал себе бороду), никогда не пил из чужого стакана, опасаясь заразиться какой-нибудь болезнью или быть отравленным. Также он боялся возможности пожара, из-за чего всегда селился на первом этаже, чтобы легче было спастись. Все свое состояние он завещал своим собакам.