Иллюстрированная история религий - Шантепи Сосей

Как фламины, так и весталки (virgines vestales) были во власти великого пойтифекса, который их принимал (capit) с известной формулой и под именем amata. В это звание поступали дети избранных и хотя бы и плебейских, но во всяком случае уважаемых семей, в возрасте от шести до десяти лет. Тридцать лет оставались они весталками: десять лет ученицами, десять лет сами отправляли службу и десять лет были в качестве учительниц.

Затем, если они желали, то могли быть экзавгурированы и выйти замуж, но многие оставались в атриуме Весты. Обязанностью весталок было преимущественно охранение огня в храме Весты (custodire ignem foci publici sempiternum – караулить вечный огонь общественного очага), потом они сберегали палладии Рима, приготовляли жертвенные кушанья (mola salsa – крупно молотая ячменная мука с солью) для публичного культа и раздавали очистительные средства. Весталки были в большом уважении и пользовались величайшими почестями. При встрече на улице даже консул уступал им дорогу, на играх им давалось первое место и они погребались на форуме; осужденные, с которыми случайно встречалась весталка, получали помилование; их мольбы за общественное благо признавались имеющими силу. Но, соответственно почестям, строги были и наказания их за проступки. Если угасал священный огонь, то нерадивая весталка подвергалась бичеванию, нецеломудренную весталку хоронили заживо. Известно prodigium (чудо), бывшее в 145 г. до н.э., когда весталка Тукция принесла воду в решете и этим избавилась от обвинения в нарушении целомудрия.

Кроме понтификов, никто из жрецов не имел большего влияния, чем авгуры; впрочем, обе должности могли быть соединены вместе, а также и с магистратурой в одном и том же лице. Мы уже ранее говорили о том, что ауспиции составляли основание римской государственной жизни и что они приурочены были к храму. Для общественных ауспиций, которые следует отличать от ауспиций, к которым обращались частные люди, существовала коллегия augures publici populi Romani Quiritium, т.е. государственных авгуров Римского народа, состоявшая сперва из трех, а впоследствии из шестнадцати членов. О внутреннем устройстве этой коллегии мы знаем немного. Как понтифики собирались в regia (дворце), так авгуры имели специальное место своих собраний – auguraculum in агсе; как у понтификов, так и у авгуров был свой архив. Их влияние на государство было велико, потому что неблагоприятные предзнаменования влекли за собою отмену всякого начинания, даже в том случае, если заключения авгуров были высказаны vitio, т.е. вопреки указанию ауспций. Свои precationes (молитвы) авгуры обращали прежде всего, хотя, впрочем, не исключительно, к Юпитеру, от которого исходили и знамения; поэтому они и назывались interpretes Jovis optimi maximi (толкователями могущественнейшего Юпитера). Спрашивание ауспиций входило в обязанность магистрата и называлось spectio; затем авгур давал извещение – nunciatio (если знамения были неблагоприятны, то obnuntiatio). Знамения давались или в ответ на вопрос (impetrita) или случайно (oblativa); шум считался препятствием, поэтому прежде всего предлагалось хранить тишину. Авгуральные правила различали пять главных видов ауспиций: 1) ex avibus (по птицам), т.е. или по полету птиц (alites), или по их пению (ascines), или же только по одному их появлению; 2) ex ceelo (по небу), именно по виду молнии; 3) ex tripudio (по еде кур), и этот вид ауспиций был самым обыкновенным в историческое время; 4) ex quadrupedis (по четвероногим) или auspicia pedestria, по большей части неблагоприятные; 5) ex divis (от богов) – страшные предвестия, которые всегда были неблагоприятны, почему к этим знамениям и не обращались с вопросами; они состояли из явлений, или разных родов шума, происходивших случайно. Наблюдение и объяснение этих знамений было одной стороной авгуральной деятельности; другая сторона, одинаково важная, заключалась в инавгурации лиц и мест, о чем уже говорилось ранее.

Римское жертвоприношение

От авгуров нужно строго отличать гаруспиции (haruspices), о которых, однако, мы упоминаем здесь по сходству их деятельности с авгурами. Если авгуры, как представители туземных ауспиций, пользовались высоким уважением, то гаруспиции считались за нечто чуждое, а их искусство признавалось более или менее за суеверие. Они были прорицатели из Этрурии, этой genetrix et mater superstitiones (родительницы и матери суеверия). Правда, что гаруспиции давно уже водворились в Риме, а в чрезвычайных случаях сенат вызывал их и из Этрурии. Мантика их отличалась от авгуральной дисциплины тем, что знание молний у них было развито гораздо более и что они еще занимались рассматриванием внутренностей (extispicium); при этом они, конечно, имели и другие правила для толкования. Мы должны смотреть на авгуральную дисциплину не как на свободно развивающееся в известном направлении объяснение ауспиций, но как на правила, во всех частностях точно определенные и основанные на твердо установленных положениях. От этого и происходило, что не во всех случаях достаточно было туземных ауспиций, а иногда обращались к другим предсказателям, как, например, к гаруспициям, которых вместе с тем более или менее презирали.

Государственный культ в Риме заключал в себе не только почитание древнеотеческих богов: боги чужеземного происхождения также пользовались общественным служением. Это служение находилось под надзором особой коллегии, которая по отношению к dii peregri-ni (пришлым богам) и ritus graecus (греческому обряду) занимала то же положение, какое понтифексы к dii patrii и ritus romanus (отеческим богам и римскому обряду). Сперва это была комиссия из двух мужей – H-viri, дуумвиры; позднее их стало десять – X-viri, децемвиры, а впоследствии даже пятнадцать – XV-viri S. F. (sacris faciundis). Культы, которыми они заведывали, были тесно связаны с Сивиллиными книгами, а главный бог, которому они служили, был Аполлон. X-viri, по требованию сената, должны были спрашивать Сивиллины оракулы (inspicere libros – изучать книги) и толковать их, т.е. применять изречения Сивиллы к данному случаю; они же судили о подлинности новых изречений Сивиллы; им же предоставлен был надзор за чуждыми культами, в которых они часто сами функционировали; так было при ludi Appollinares и ludi saeculares (секулярных играх, устраиваемых раз в столетие). Если же некоторые из этих культов имели своих собственных жрецов, как, например, культ Mater Magna (Великой Матери), то эти жрецы состояли под надзором X (XV) viri и назывались поэтому sacerdotes quindecemvirales.

Понтифики, авгуры и X (XV) viri вместе с epulones (устроителями пира), на которых было возложено попечение об epulum Jovis (трапезе Юпитера) в Капитолии, образовали четыре расширенных – summa или amplissima – коллегии. На их попечении находились важнейшие государственные культы; поэтому они оказывали на общественную жизнь величайшее влияние. Позднее с этими высшими коллегиями были сравнены sodales Augustales (члены жреческой коллегии), заведовавшие культом императоров. Кроме того, был еще целый ряд других жреческих обществ с очень ограниченным кругом действия, влияние которых на общественную жизнь было невелико, но культы которых принадлежали к древнейшим в римской религии.

Прежде всего встречаем мы коллегию, которая представляла международное право, сакральные обязанности при войне и мире. Это были фециалы (fetiales), древнее италийское учреждение; они проявляли свою деятельность при объявлении войны и при союзных договорах; один из них шел во главе, как pater patratus (главный жрец). Фециалы носили при себе священную траву из Капитолия (sagmina или verbenae), скипетр и lapis silex (кремень) из храма Юпитера Феретрия, которым они клялись и которому при совершении союзной жертвы (foedus ferire) закалывали в качестве жертвенного животного свинью. Прежде объявления войны pater patratus должен был требовать удовлетворения (clarigatio, res repetere); если удовлетворения не получалось, то по истечении тридцати трех дней он бросал окровавленное копье через границу враждебного государства. Впоследствии, при войнах вне Италии, сделалось затруднительным исполнять этот обычай; поэтому в это время враждебную страну стали представлять у columna bellica (военной колонны) пред храмом Беллоны и там исполняли надлежащую церемонию. В частностях обряды jus fetiale (международного права) нам уже не вполне понятны, а также и формулы его не все с точностью известны.

Этрусский саркофаг

Салиев в Риме было две группы. Каждая состояла из двенадцати членов патрицианского рода: Salii Palatini, жрецы старшей коллегии, посвященной Марсу, и Salii Agonales, жрецы младшей коллегии, посвященной Квирину. Их обряды состояли в танцах и пении, причем ими руководили praesul и vates. В своих песнях (axamenta) они прославляли многих богов и в заключение Мамуриуса (Mamurius), искусного оружейного кузнеца, который в добавление к упавшему с неба щиту сделал еще одиннадцать, вполне сходных с упавшим. Открытие и закрытие священных щитов (ancilia movere и condere) в марте и октябре, связанное с рядом церемоний, имевших отчасти целью люстрацию (освящение) оружия, и составляло важнейшее дело салиев; в их одеянии видна была особенная смесь воинственного и жреческого характера.