Гулы - Сергей Кириенко

Гольди качнул головой:

— Рация в машине разбита.

Плацци сморщился от боли и повторил:

— Надо как-то узнать…

— Послушайте, доктор, — быстро проговорил комиссар, — я свяжусь с Мутти из своей машины и прикажу ему прислать сюда половину людей от дороги. Мы вытащим отсюда вас и того раненого, узнаем, что в монастыре и с людьми лейтенанта, но сначала я хочу узнать одну вещь… Вы видели, кто в вас стрелял?

Достав из аптечки марлевые тампоны и пластырь, Плацци взглянул на Гольди.

— Они стреляли из-за деревьев. Я видел фигуры, но смутно, — человек пять или шесть.

— Из-за этих деревьев? — Комиссар указал на заросли ив, окружавших поляну.

— Да.

— Вы видели, куда они ушли после этого?

— Мне кажется, да. Я видел, как несколько человек убегали на север. Когда они разделались с нами, там еще продолжали стрелять.

— Но там были карабинеры?

— Да.

— Ясно, — Гольда помедлил. — Доктор, я свяжусь с Мутти и сразу вернусь.

Вместо ответа Плацци надорвал левый рукав рубахи и поднял тампон. Гольди секунду колебался, затем положил «узи» на землю возле начальника полиции и, добавив: «Я быстро», нырнул в проход между патрульными автомобилями.

Несмотря на слова Плацци о том, что люди, расстрелявшие полицейских ушли, он предпочел пробираться к своей машине пригнувшись, — в его положении лучше было перестраховаться, чем получить пулю. Через десять секунд он оказался возле «ланчи», открыл дверь и вызвал по рации Мутти.

Минуту спустя, переговорив в сержантом карабинеров, Гольди вернулся туда, где сидел Плацци. Начальник полиции за полторы минуты успел проделать почти невозможное в его положении — наложил марлевые тампоны на обе стороны простреленного плеча и закрепил их пластырем. Окровавленный рукав рубахи он оторвал, так что теперь рану закрывали две покрасневшие повязки. Единственное, чего он не смог сделать сам, — перевязь для руки.

— Помогите мне, — выдавил Плацци, протягивая комиссару бинт.

Гольди быстро соорудил поддерживающую повязку, перекинув бинт через шею начальника полиции, и устроил в ней болтающуюся как плеть руку Плацци.

Когда с этим было покончено, он несколько секунд колебался, не зная, что сделать сначала: пойти к дальней машине, где продолжал стонать раненый, или задать пару вопросов Плацци… В конце концов он решил, что полминуты ничего не изменят, и сказал:

— Послушайте, доктор, я не могу понять одну вещь… Вы сказали, что вам было известно о назначенной здесь встрече Пандоры и Борзо, поэтому вы привели сюда карабинеров. Но почему все патрульные получили вызов только после того, как началась стрельба. Люди оказались попросту не подготовленными к случившемуся. Если бы вы предупредили людей, все могло быть иначе.

Взглянув на Гольди, Плацци жестко проговорил:

— Комиссар, вы знаете, сколько полицейских в Террено кормится из рук Борзо?.. Да если бы мы поставили в известность о предстоящей операции одних офицеров, Борзо бы узнал о ней тут же. До десяти часов сегодняшнего утра о встрече знали только три человека: Манари, Ональдо и я. Открывать план предстоящей операции остальным, на наш взгляд, было бы слишком рискованно.

— Даже мне? — нахмурился комиссар.

— Ну, насколько я знаю, у вашего отдела было своих дел по горло, — парировал Плацци.

Гольди промолчал, не найдясь что ответить на это.

Через мгновение со стороны шоссе долетел звук работающих двигателей автомобилей. Комиссар посмотрел на юг и сказал:

— Это Мутти.

Плацци поправил повязку, из-под которой вытекла струйка крови, и болезненно сморщился…

Вскоре два патрульных автомобиля остановились невдалеке от расстрелянных машин. Гольди рискнул встать в полный рост и из-за машины помахал подъехавшим. Когда он увидел, что его заметили, то опустился к земле.

Через короткое время пять полицейских во главе с Мутти оказались у машины Манари. Им пришлось пройти мимо семи расстрелянных автомобилей, и они видели, что стало с их пассажирами. Сейчас лица всех полицейских были напряжены, а лоб Мутти усеивали капельки пота. Гольди, увидевший вынырнувшего из-за машины сержанта, подумал, что тот все-таки еще очень молод — наверняка года два как выпустился из Академии.

— Сержант, у нас один раненый. Его нужно перенести в машину и отвезти в город. — Гольди указал на дальнюю машину, где продолжал стонать полицейский.

Мутти дал знак двум патрульным, и те, обогнув машину Манари, пересекли открытое пространство и оказались у автомобиля с раненым.

— Доктор, вам тоже лучше перейти в машину, — сказал Гольди, поворачиваясь к Плацци.

— Ерунда, — возразил тот. — Эта рана — простая царапина. — Увидев нахмурившиеся брови Гольди, он добавил: — По крайней мере, пока мы не выясним, что произошло в монастыре и с людьми Ональдо, я никуда не уеду.

Пару секунд комиссар колебался, но вид Плацци красноречиво говорил о том, что он не шутит.

— Сколько людей осталось у дороги, сержант? — спросил Гольди. — Кто-нибудь еще подъехал?

— Две патрульные машины. Мы перекрыли ими дорогу к городу.

— Зрители не появились? — спросил Плацци.

— Пока нет.

— За этим дело не станет, — пробормотал Гольди, взглянув на часы. Сейчас было двадцать пять минут одиннадцатого — прошло лишь тринадцать минут с момента начала стрельбы. Наверняка выстрелы слышали у реки и весть об этом уже распространилась по Террено с той скоростью, на которую способен этот разморенный июньской жарой город. Скоро сюда пожалуют журналисты, простые зеваки и отдыхающие — ведь сегодня суббота, выходной день.

На мгновение он представил, что будет здесь минут через двадцать, и сказал:

— Доктор, я возьму одного полицейского и проверю монастырь.

— Хорошо, — кивнул Плацци. — Сержант, отправьте пару человек вдоль восточной стены — узнать, что у Ональдо.

Мутти сглотнул и ответил не сразу. На мгновение стал слышен шорох листьев, колышущихся на ветру, и голоса полицейских, вытаскивающих из машины раненого… Наконец, он сказал:

— Доктор, стрельба прекратилась пять минут назад. За это время лейтенант не вышел на связь и никак не дал о себе знать. Я думаю, это значит, что он…

— Мне не важно, что вы думаете, сержант! — жестко проговорил Плацци. — Пошлите туда двух людей. Вам ясно?

Слегка побледнев, Мутти козырнул:

— Да, доктор. — Через мгновение добавил: — Я отправлюсь туда сам.

Сержант развернулся и вместе с одним из карабинеров отправился к восточной стене ив, подступавших к поляне.