Возвышение империи - Сэм Барон

Хатхор не понимал, как Кортхак смог так быстро потерять власть над городом. От Небиби, который спал в казармах, не было никаких известий, не было вестей и от Такани с тех пор, как тот приказал Хатхору отправляться к воротам. Хатхор отрядил двух бегунов — одного к казармам, другого к дому Кортхака, но ни один из них не вернулся. Хатхор понятия не имел, принадлежат ли еще людям Кортхака казармы и дом.

Но это было не так уж важно. Сейчас, ради собственной безопасности, Хатхору нужно было отбить ворота у аккадцев. Для этого у него имелось более чем достаточно людей, но чем дольше воины Эсккара смогут его сдерживать, тем труднее придется его отряду.

Громкий голос продолжал выкрикивать с вершины башни имя Эсккара, как воинственный клич, — благодаря могучим легким этого человека его слышала половина города. Громовой крик тревожил людей Хатхора: еще одно дурное предзнаменование, которое заставило их пасть духом.

Хатхор знал, что очень скоро проклятые аккадцы поднимутся против него. Если он не сумеет уничтожить этих людей в течение нескольких минут, он, Кортхак, все их люди будут смяты разъяренными жителями города. Последнее, чего хотел Хатхор, — это быть запертым внутри Аккада.

Подкрепления продолжали прибывать, под его началом становилось все больше людей. Это успокоило бы его, если бы Хатхор не обнаружил, что большинство из вновь прибывших бежали из стычек, завязавшихся в других местах. Очевидно, около казарм тоже шло сражение, как и у дома Кортхака. Хатхор коротко проклял этого демона Эсккара и подивился тому, как варвар и столько его людей смогли проникнуть в город.

Тем не менее ветераны Хатхора собрали всех людей Кортхака, появившихся у ворот, заставили их построиться в боевой готовности и приказали слушаться его команд. Хатхор шагал перед ними туда-сюда, обещая убить любого, кто бросится бежать или откажется драться. У него было уже больше пятидесяти человек, половина из них имели луки, и люди продолжали прибывать.

— Мы должны отбить башню! — выкрикнул Хатхор на языке Аккада. — С нее мы сможем контролировать город.

На египетском он отдал другие приказы:

— Гоните трусов к башне. Пусть они примут стрелы на себя. А потом мы ворвемся внутрь.

Его люди все еще оставались во второй башне, они поддержат атаку.

Хатхор огляделся в последний раз. У него было достаточно воинов, и его лучники сдержат вражеских стрелков на вершине другой башни. Солнечные лучи омыли обе башни золотистым светом.

Он отдал приказ, и все с криком ринулись за угол, устремившись вперед со всех ног по смертельно опасному открытому пространству. Несколько человек упали, пораженные стрелами, но немного. Бойцы Хатхора бежали через площадь, выкрикивая имя Кортхака.

Битва за ворота Аккада началась.

Дракис выругался, увидев, что они идут — орава вооруженных мужчин, которых было куда больше, чем его людей.

Спасибо хоть, ожидание закончилось. Стрелы его лучников мелькнули, перелетев через повозку. За спиной Дракиса на первой лестничной площадке ждал Энкиду, на ступенях чуть ниже стояли четыре стрелка, прижимаясь к стене. Если египтяне ворвутся в башню, Дракис собирался отступить к лестнице, сражаясь по пути за каждую ступеньку, а лучники прикрывали бы его отступление. Своим самым последним оплотом они бы сделали вершину башни, откуда все еще могли бы контролировать ворота.

Враги ринулись через открытое пространство и успешно добрались до подножья башни, не обращая внимания на понесенные потери. Повозка в дверном проеме содрогнулась, когда первые атакующие ударили в нее. Летели стрелы, наконечники копий вспыхивали в разгорающемся рассвете, дерево трещало: дюжина людей Кортхака всеми силами старалась оттолкнуть телегу в сторону. Но массивное колесо забило дверной проем, и заклинившие его бревна держались крепко. В проем влетело копье, и один из людей Дракиса закричал, когда оно ударило его в грудь. Другой аккадец выдернул копье из груди умирающего и метнул обратно.

Лучники стреляли по любой цели — по открытым лицам, рукам, пытающимся оттолкнуть в сторону фургон, даже по ногам врага. Но все больше людей занимали места упавших и умирающих, и Дракис понял, что заграждение не продержится долго.

Повозка двинулась, остановилась, потом двинулась снова. Дракис услышал треск ломающегося дерева и понял, что воины снаружи ломают телегу на куски голыми руками, чтобы освободить проход. Запах крови наполнил тесное помещение, смешиваясь с тяжелым дыханием людей, кричащих и проклинающих своих врагов.

Аккадцы стреляли по всему, что двигалось, по любой мишени, какую могли разглядеть, их выстрелы на таком расстоянии зачастую были смертельны. Но несмотря на опустошение, производимое в рядах врага, место погибшего неизменно занимал другой.

Неуклюжая повозка рывком сдвинулась с места. Еще мгновение — и последнее бревно было выдернуто, задняя часть телеги с громким скрипом сдвинулась на шаг вперед, когда ее оттащили от входа. На мгновение это позволило лучникам лучше прицелиться, и, когда отверстие стало шире, они засыпали стрелами толпу снаружи.

Дракис понятия не имел, скольких они убили, но атакующие начали колебаться. Выкрикивая слова ободрения своим людям, он помогал им удерживать проход, пока сам усердно стрелял из лука по любому врагу, какого мог разглядеть.

Но теперь до подножия башни добрались лучники Хатхора, которые понимали лучше многих, что окажутся в безопасности, если пробьются внутрь. И они начали пускать стрелы, метя в каждое отверстие.

Человек рядом с Дракисом беззвучно рухнул, стрела торчала из его глаза. Дракис шагнул в брешь и выпустил три стрелы так быстро, как только мог. Наградой ему послужили вопли боли, и он продолжал стрелять во все, что видел, — в руку, в ногу, даже в меч. Он должен был сдержать этих людей, отогнать назад и выстоять до тех пор, пока не явится подкрепление.

Тем не менее половина его людей уже погибли или были ранены; те, кто из-за раны не мог натянуть тетиву, поднялись наверх по ступенькам, в безопасное место.

С громким треском повозка откатилась от башни, в отверстие ворвался дневной свет. Стрелы, пущенные с лестницы, сдержали противника на какое-то мгновение, но, подгоняемые сзади Хатхором, атакующие сами впали в неистовую ярость. Они рванулись в дверной проем, перебираясь через тела убитых — своих и врагов. Дракис выпустил последнюю стрелу, уронил лук и вытащил меч.

— Назад! — закричал он и отбил пущенное в него копье. — Назад!

Размахивая мечом, как безумец, отбивая в сторону копья и чужие мечи, Дракис медленно отступал, пока не наткнулся пяткой на нижнюю ступеньку. Он начал подниматься по лестнице. Некоторое время лучники Энкиду, стоявшие выше, сдерживали врага, но потом мелькнула пущенная снизу стрела, и один из аккадских лучников со стоном упал со ступенек.