Ярмо Господне - Иван Катавасов

«Батюшки-светы!», — чисто по-русски удивился свежеиспеченный секундант Филипп. «А дева-то моя Параскева совсем не понарошку тушуется и стыдится…»

Действительно, Прасковья густо покраснела под темно-медовым загаром, когда Филипп деловито, по-спортивному, как тренер, ничего личного, умело пальпировал ее брови, окольцованные соски, половые губы, внутреннюю поверхность бедер на предмет выявления повреждений и успешности первичного заживления, предпринятого арматором Анастасией.

Сейчас дама-неофит Нэнси предстала секундантом у дамы-неофита Мэри по решению рефери Патрика.

— Один трехминутный раунд, леди и джентльмены, — коротко объявил сэр Патрик, ударив деревянным молоточком в судейский медный гонг.

Против дамы-неофита Марии, не сравнимой с ней по владению боевыми искусствами, дама-зелот Прасковья не злоумышляла чего-нибудь предосудительного и членовредительного. Даром что, покамест дама-зелот набирала победные очки, за три минуты самонадеянной неофитке немало перепало болевых ощущений от нее и, разумеется, от доктора Патрика, ни на десятую долю секунды не ослаблявшего напряженный контроль над ходом неравного поединка.

Филипп чего-либо безумно и неразумно неприятного не испытал, витал себе мыслью в иных сферах незамысловатого ясновидения. Потому как Прасковья грамотно уходила и уклонялась от мало-мальски эффективных и точных ударов Марии.

«Настена принципиально не помогает нашей Маньке с батальным ясновидением и предзнанием. За деву мою Параскеву, бездарно окольцованную, переживает. Как познакомились на обеде в замке Коринт, так сразу и понравились друг дружке, а теперь, вишь, лучшие подруги не разлей вода…

Ага! Манька-то нашу деву Параскеву к Патрику сдуру взревновала… Придется и ей исправительное отцовское внушение сделать…

А Патрика можно поднапрячь сгладить арматурные мышцы у Вики Ристальской, чтоб смотрелась не хуже Прасковьи. Может, он ей и сисек добавит, хотя бы до Анфискиного мелкосопочника…»

Внешне Анфиса выглядела достаточно оправившейся от сокрушительного нокаута. Она спокойно и расслаблено наблюдала за чужой схваткой. Но Филипп-то чувствовал и видел ее ошеломление и нешуточную контузию.

«М-да… одна моя дщерь духовная нехило отоварила и круто оконфузила другую. Ништяк, война — чушня, главное — маневры…

Сегодня нашу Анфиску док Патрик Суончер малость подлечит, а завтра-послезавтра докторша Вера Нич преотлично доведет до ума ее потрясенные и сотрясенные мозги…»

Рисунок трехминутного боя Прасковьи с Анастасией мало чем отличался от ее рукопашного столкновения с мисс Мэри, теперь ставшей секундантом у миссис Нэнси. «Та же убедительная победа по очкам, дорогие леди и джентльмены…»

Во время получасового перерыва рыцарь-зелот Филипп заинтересовано, теперь с практическим знанием дела, выслушал арматорское введение адепта Патрика в теорию нейрофизиологической обратной связи, но остался не с ним у мониторов, приступив к обязанностям секунданта дамы-неофита Марии.

— Мисс Мэри, миссис Нэнси! Три раунда по пять минут.

С нами Бог и орденское предназначение. С ними не спорят, их стараются уяснить и соответствовать им. Прошу об этом не забывать, леди и джентльмены, — предупредил состязающиеся стороны адепт Патрик все тем же сухим судейским тоном.

«Ага! Дева моя Параскева перестала стесняться, пришла в игривое и фривольное настроение, бедро изогнула, ножки кокетливо скрестила. Того и гляди, начнет колечком в паху играть. Щ-а-а-с дед Патрикей тебе вломит за достоинство и осанку…»

Прасковья дружеское мнение Филиппа уловила. И мгновенно, не дожидаясь санации прецептора Патрика, приняла более пристойную и подобающую для секунданта позу: ноги на ширине плеч, руки полусогнуты, локти прижаты к бокам, сжатые кулаки на бедрах.

Меж тем Мария и Анастасия меньше всего думали о благопристойных позах и грациозных движениях, сойдясь в рукопашной удар в удар.

«Так-так-так… Первый раунд… Выставка достижений кавалерственных дам. И обе наши милые воспитанницы полны непреклонной решимости их продемонстрировать любимым мужчинам…

…О-хо-хо… похоже Манька с Настеной решили всерьез последовать идиотическому совету Прасковьи, назови ей Парашей. Драться-де бабам стоит не из-за тряпок, но чтобы завоевать себе право на мужчину…

…Спрашивается, кого им делить, нашим дурындам, не щадя живота своего… А также почек, печени и оченно привлекательных первичных половых признаков. Это же по существу и по лицу членовредительство и смертоубийство так подружка подружку молотить, колбасить, месить, лупить, дубасить… И какие там еще у каждой имеются способы косметологической обработки соперницы..?»

Ни рыцарь-зелот Филипп, ни дама-зелот Прасковья не оказали существенной секундантской помощи сражающимся неофитам. Зачем, позвольте спросить, если брат Патрик бдительно следит за ходом и порядком схватки? Раздает всем сестрам по серьгам и не очень-то мешает им одаривать невкусными сюрпризами одна другую.

К третьему раунду у Анастасии вулканически раздуло левое ухо. А Мария отхватила налично здоровенный распухший носище. О синяках на груди и бедрах уж говорить нечего, если раны товарищей и товарок положено считать только после побоища. Так же, как и налицо считаться немеркнущей славой в виде фонарей и фингалов, мало украшающих даже очень воинственных женщин.

Финальный гонг застал обеих воительниц в самом запале и накале рукопашных страстей. Но схватку они послушно прекратили, поклонились друг другу, поблагодарили поклоном секундантов и судью. По-другому у прецептора Патрик никак нельзя, ослушание недопустимо, а к его вежливым указаниям невозможно не прислушаться:

— Леди Нэнси и леди Мэри, займитесь предварительной обработкой спортивных травм у коллег, пожалуйста. И прошу вас не забывать о себе самих, мои дорогие леди.

Весьма надеюсь, высокочтимые кавалерственные дамы, соблюдая надлежащее достоинство и должную осанку, не опоздают к ланчу…

После легкого, для кое-кого символического ланча и состоявшейся комильфо за десертом светской беседы о научно-технологическом прогрессе прецептор Патрик попросил Марию с Настей отправиться на самоподготовку по страноведению. Без лишних слов обе кавалерственные дамы-неофиты уныло побрели читать, изучать в оригинальных первоисточниках американскую историю и литературу.

У бедняжки мисс Мэри все еще красуется нечто, хотя бы и запудренное, заплывшее, но по-прежнему слегка желто-сине-зеленое и обширное под левым глазом. Да и припудренный девичий носик, странно сместившийся набок, требует дальнейшего арматорского ремонта.