Ночная смена - Dok

— Шустеров кто угомонил?

— Пулеметчик с "Гочкиса". Одного достал через ограду, второй погнался за убегавшими и был упокоен, когда замешкался перед протокой. Что любопытно — на две движущиеся цели этот мастер потратил четыре патрона.

— Виртуоз прямо. С ранеными нескладуха какая-то — привезли из Крепости не семь человек, а одиннадцать. Опять же не все с огнестрелом, а с переломами. В драке пострадали?

— Нет, отступление у них такое бодрое получилось. Поломались, когда в дверцу самодельную кинулись.

— Мда… Надо бы проследить, чтобы эти ранетые иерои кого не покусали — хватит уж дебилов — то.

После наведения порядка в жилье, которое с легкой руки Николаича окрестили "кубриком" — самое время железо почистить. Николаич берется за РПД, остальные разбирают свои стволы — так чтоб вовсе безоружным не оставаться и чистят вразнобой — чтоб у одного был разобран пистолет, а основной ствол стоял в готовности — а у другого наоборот. Саша недоуменно спрашивает:

— А мне непонятно — козла — то зачем было убивать. С едой вроде же порядок, задача была простая — зачистить павильоны. Козел-то причем? И оружие этим недоумкам зачем давали?

— Саша, тебе доводилось заставлять работать человека, над которым у тебя нет власти и который туп и нагл? Тут вариантов токо два — либо замотивировать, что трудно учитывая, что туп и нагл, либо заставить силой — типа избиения по лицу и так далее. Попутно не давать жрать. Но к этому мы еще не пришли, вот и получается — есть куча горлопанов, всем недовольных, не знающих — как и что делать, да и не хотящих руки пачкать, но критикующих все сделанное другими так, что земля дрожит — и что с ними делать?

— Ну, заставить работать — то можно?

— Как? Как заставить? Человек не хочет работать. Принципиально. Жрать вкусно — хочет. А работают пусть тупые лузеры и быдло, а он — не будет. Он выше этого!

— То есть считаешь, что Овчинников прав?

— Считаю, что да. Потери понесли те, кто нарушил распорядок. По-моему — там все — кандидаты на премию Дарвина без всяких сомнений. И подростки — прокравшиеся в Зоопарк — они уже не Том Сойер — им самое малое по 14 лет — а полезли безоружными на рожон. Дразнить зомбаков, а уж тем более их выпускать — это вообще надо быть анэнцефалом. И ровно то же самое — но постарше — группа протестантов. Ну, вот получили они оружие — так ведь просто ствол ровно ничего не дает. И даже ствол с патронами — тоже.

— Да это я и сам вижу, что тактика и сработанность рулят.

— И рулят и педалят. И урок получили знатный. Уцелевшим начистили хари, отобрали оружие, опустили, что называется. Если они теперь вякнут — то получат по хлебалу с лета. И вот уже сейчас их заставить работать — можно. За них вступаться теперь не будут — слишком знатно облажались. А так ведь знаешь нашу публику — сразу жалеть бедненьких начнут, начальство ругать.

— Хотел бы отметить такой еще нюанс — если интересно — добрая половина ранений — мелкой дробью. Девчонке вообще бекасиной влепили.

Смотрим на Николаича. Он чешет в затылке, ухмыляется и спрашивает:

— И что вы на меня уставились? Какие были патроны — те Михайлову и отдал.

— А Михайлов?

— Что Михайлов?

— Ничего не спросил? Патроны — то он посмотрел?

— Конечно. Он же грамотный человек. А на патронах и коробках все написано.

— И?

— Получается так, что сказал спасибо — патроны — то из наших запасов пошли. И если вас интересует мое мнение — так и слава богу. Ну-ка лекаря — если б девчонка например картечью огребла вместо бекасинника?

— Если б там была картечь, то у нас было бы куда меньше работы. Может, конкретно у меня работа бы и была — меня с утра уже напрягли в морге разбираться — более двадцати подозрительных трупов нашли, надо будет смотреть. К слову — и Дмитрия тоже напрягают.

— Те самые сведения счетов с живыми?

— Они самые. Вообще мне так намекнули, что на часть команды тут имеют серьезные виды. Меня-то вроде как и выручали специально как судмеда, но и опера у вас забрать хотят и брательник тоже запонадобился, да и насчет остальных тоже внятно говорилось — нефиг вашей группе прозябать в Крепости, тут вы больше наворочаете. А теперь вы еще и приданым обзавелись — так что вы завидные невесты.

— Приданое — БТР имеешь в виду?

— Его самого. Зачетный сундучок. А морфиня, которая там сидела — и впрямь сущая жесть? Тут ее размеры произвели серьезное впечатление. Стокилограммовый морф группу как кегли разметал — а там не дети малые были, у вашей же габариты еще серьезнее?

— Помалкивать будете?

— Обижаете. Я хорошо помню, кто меня сегодня из Петергофа вывез.

— Вообще-то братец — вывезли тебя ребята из МЧС — а вся работа пошла с подачи командования базы.

— Отчепись — понимаешь же, что я имел в виду.

— Будет он помалкивать, Николаич.

— Получается так, что боевые качества морфини мы оценить не успели — она оттуда вылезти не смогла. Лючок мал, а она отожралась. Челюсти у нее правда — посильнее, чем у гиены — ваш брат утверждал, что она спокойно дробила бедренные кости.

— Впечатляет. Видел я на вскрытии медвежьи покусы — так там бедро съедено было, а кость мишкам не по зубам оказалась.

— Это где вы такое видели интересно — заинтересовывается Николаич.

— Да тут в Ленобласти был инцидент.

— Что-то вы путаете — не было такого, я точно знаю за последние лет тридцать! Да чтобы еще не один медведь был! Сколько медведей напало?

— Двое.

— Чушь!

— Отнюдь не чушь. Даже в зарубежной прессе про этот случай писали — "В Зеленогорске — фешенебельном пригороде Ленинграда медведи сожрали женщину!"

— Ну-ка, ну — ка?

— Да все очень просто. Какому-то из НИИ запонадобились для экспериментов крупные млекопитающие. Добыли двух медвежат. Эксперименты закончились, медвежата подросли — а у медведей характер с возрастом сильно портится. Списать — так они на балансе Минздрава. Зоопарку бурые и даром не нужны. Цирк руками и ногами открещивается — медведи старые для трюков, уже не обучишь. Долго ли коротко — пожалел мишек главврач детского санатория в Зеленогорске. Не совсем надо полагать бескорыстно — он у Комитета по здравоохранению эту проблему снял, ему, наверное, что-нито для санатория выделили, все довольны.

Но медведей-то кормить надо. Жрут-то они изрядно. А фондов под медведей не выделено, потому кормили их так ли сяк ли. Жили бурые впроголодь. А когда переехала ухаживавшая за ними техничка — так и совсем дела пошли плохо, а главврачу еще и других проблем хватало — время веселое было.

Вот никто новую уборщицу и не предупредил, чтоб она у клетки-то не шарилась.