Полночь мира (=Пепел Сколена) - Павел Буркин

  - Далеко она не уйдет, - отрезал Нидлир.

  - Вы с Эльфером послали исполнителей?

  - Зачем? Есть же алки. Мы знаем, куда она пойдет - в столицу, просить Императора повлиять на Амори.

  - Уж Валигар-то повлияет, ха-ха!

  - Она по-прежнему считает его таким, как святой Эгинар. Мы можем предупредить алков, чтобы они приняли меры. Если алки справятся - вечная память юной героине, павшей, защищая честь храма и невинных впридачу. А весь позор падет на Нижний Сколен. Мы в любом случае останемся ни при чем. В конце концов, можно найти еще одну сиротку, более управляемую.

  - А если они промахнутся?

  - Еще лучше. Несколько лет у нас есть. Пусть заставит алков суетиться. Тогда они дадут за ее голову настоящую цену. Пойдут на уступки, признают наши права на земли и крепостных, как во времена Империи. Сейчас сдать ее алкам или убить самим - продешевить. Никогда не поздно послать по ее следам настоящих Воинов Правды. Да хоть вызвать в ближайший храм и там ликвидировать. Успеется.

  - Что ж, разрешаю сообщить алкам о ее прибытии в столицу без сообщения цели прибытия. И полученные сведения насчет Торода - тоже скажите. Еще можно подать весточку ее кетадринским друзьям - думаю, они согласятся поохотиться. Надеюсь, о соблюдении секретности напоминать не нужно?

  - Само собой, Тольвар-катэ.

  - Исполняйте.

  Часть 3. Игры властителей

Глава 17. Император

Но этого не случилось. Для этого "императору" (не Императору же) требовалось мужество. Умение защищать целостность Империи. Воинская доблесть и ум, достойные Императора. Но ничего этого у человека, волею Богов оказавшегося на троне, не было. А был только страх за свою шкуру, которая без страны не стоила и плевка... Таким образом рухнула последняя скрепа Империи, и на ее руинах наместники могли делать все, что хотели...

"Сказание об Эвинне Верхнесколенской", XXXV, 4, 178.

  Моррест прошел через Храмовые ворота Среднего города совсем незадолго до их закрытия. Он не любил оставаться в городе на ночь. Кому охота ночевать на работе, тем более, что и работа-то не ахти какая интересная. Ну что за радость - переписывать начисто черновики чиновничьих распоряжений, какие-то отчеты и донесения, а временами и просто доносы? По факту - работа секретаря. М-да, там был офисным планктоном, и тут стал таким же. И это - после всего, что случилось, да после работы в секретных архивах сильнейшего из нынешних государств.

  Выщербленная лестница и самая крутая часть склона остались позади. Снова начались дома, теперь потянулись почти брошенные кварталы Нижнего города. Тишина на улицах, алые отблески долгой зари, черные громады вымерших кварталов наводили оторопь. Казалось, это зловещее, сюрреалистическое место не может принадлежать миру живых. А если принадлежит, так еще хуже. Все вокруг затаилось - не иначе, в ожидании чего-то по-настоящему страшного. Чего? Человеку, пережившему Самур и дочитавшему-таки записки безымянного свидетеля Великой Ночи, могло представиться многое.

  Моррест прибавил шаг. Воображение воображением, а в развалинах могли поджидать и вполне реальные опасности. Обветшавшие без ухода дома могли рассесться, погребая под обломками все, что оказалось поблизости - и только взовьется едкая кирпичная пыль. Он старался держаться посередке одного из двух широких, хоть и не прямых, проспектов. Он не знал, как они называются, окрестил его просто Южным. Могли подкараулить одичавшие собаки - этих тварей в Нижнем городе полно, кого они жрали, оставалось загадкой, но один раз Моррест едва ушел от зубастой стаи. Ирмине стоило немалых усилий заштопать штаны.

  Не меньшую опасность могли представлять и люди: местные бомжи, бродяги, бандиты... Попасться на глазе ночному патрулю, проверяющему улицы, связывающие три обитаемых района, тоже было нежелательно. Он-то с местными не контачил, а уже наведшая мосты Ирмина порассказала такое... Самое меньшее, что могли сделать с подозрительными обитателями Нижнего города - затащить в городскую тюрьму в подвалах Тюремной башни, и там переломать ребра, руки и ноги, а может, и вышибить глаза. Женщины, конечно, могли отделаться и меньшим. Но при условии, что согласятся бесплатно обслуживать всех местных ментов. Нравы у столичных стражей порядка были на удивление простыми: не можешь дать откат или встать раком, значит, не человек.

  Конечно, Моррест уже не был босяком, что пришел в город два месяца назад. Жалование давали на удивление регулярно, оно было даже больше ожидаемого. Видно, с грамотными людьми в богоспасаемой Империи стало совсем туго. Интересно, а как оно могло быть, если последние школы Старого Сколена закрылись четверть века назад? Ремонт закончился быстро, собственно, это и ремонтом назвать нельзя. Так, приведение одной комнатки в относительно жилой вид. Теперь осталось лишь день-деньской переписывать официальные документы - ведь ксероксов тут не будет еще очень долго, если вообще появятся. А по возвращении, наевшись до отвала Ирмининой стряпней, заняться приятным - то есть любовью. Ирмина не отказывалась никогда, а уж что она вытворяла, когда увлекалась процессом... Подумать, как подготовиться к прибавлению в семье, предстояло уже сейчас.

  Подозрительное подвывание, несущееся из-за домов, заставило его еще прибавить шаг. Нет, первое, что он сделает, как только скопит достаточно - прикупит домишко в Среднем городе. Населения в городе теперь меньше, чем домов, но бесхозных развалюх там нет. Но соседи бдительно следят, чтобы поблизости не заселилась какая-нибудь шпана. Уж если покупать, так когда он будет респектабельным господином, которого примут как равного. Может быть, можно и придумать, как жениться: стоит посоветоваться с юристами. Не дело, если нет законных наследников. Но для этого надо решить, как и жениться на Ирмине, и не унизиться в глазах столичных жителей.

  Дурдом какой-то. Но законы общества, в котором живешь, надо выполнять. Тем более, что с чисто финансовой стороны ничего сложного нет: после Великой Ночи цены на недвижимость так и остались смешными. Никакая ипотека не понадобится, только косметический ремонт. Но услуги плотников и маляров, узнал Моррест, тут стоят совсем дешево, а если нет и таких денег, несложно все сделать самому. Тут ведь не надо колдовать с сантехникой и электропроводкой...

  Подозрительное подвывание заставило Морреста еще прибавить шагу. Как назло, пора сворачивать с мертвого, но широкого проспекта на кишащие недоброй жизнью переулочки. Там, в путанице грязных проулков, тупичков, завалов и проломов, обзора, считай, никакого. Там он не чувствовал бы себя в безопасности и с "калашниковым". Нет, переезжать необходимо. Не дело императорскому чиновнику изображать из себя товарища Ахметзянова...