Башня из пепла (сборник) - Джордж Мартин

— Могу я как-нибудь помочь? — спросила Джилл.

— Подобрать мои осколки, когда все закончится, — ответил Тед. — Так хорошо, когда есть кому рассказать, что ты вовсе не такой уж сукин сын, несмотря на то что вышвырнул старого друга в канаву.

Он отвратительно выступил в суде. Его мысли постоянно возвращались к Мелоди, Тед пытался продумать стратегию, которая позволила бы ему безболезненно избавиться от нее. Такие вещи происходили не в первый раз, Мелоди танцевала фламенко в его сознании и раньше, но на сей раз он не собирался этого допустить. Разве ему нужен нервный срыв?

Когда он вернулся домой, прихватив по дороге китайскую еду — не идти же с Мелоди в ресторан! — то нашел гостью посреди гостиной — женщина сидела абсолютно голая и, хихикая, нюхала какой-то белый порошок. Она радостно посмотрела на вошедшего Теда.

— Вот! Я добыла немного кокаина.

— Господи! — прорычал он и, бросив на стол пакет с едой и портфель, решительно двинулся к Мелоди. — Глазам своим не верю! Я адвокат, ты что, хочешь, чтобы меня исключили из коллегии?

Кокаин находился в кулечке, свернутом из банкноты. Тед отнял наркотик, и женщина принялась плакать. Он поспешил в ванную и спустил наркотик вместе с банкнотой в туалет. То, что это двадцать долларов, Тед заметил слишком поздно и разозлился еще сильнее.

Когда он вернулся в гостиную, Мелоди продолжала плакать.

— Прекрати! — велел он. — Я не желаю это слышать. И тебе нужно одеться. — Тут у него появились новые подозрения. — А откуда у тебя деньги на эту дрянь? Где ты их взяла?

— Я кое-что продала, — пугливо ответила она. — Я подумала, что ты не будешь против. Это был отличный кокаин. — Женщина отшатнулась от него и закрыла лицо руками, словно он собирался ее ударить.

Тед не стал спрашивать, чьи вещи она продала. Мелоди уже проделывала подобный фокус с Майклом несколько лет назад, во всяком случае так говорил приятель.

— Одевайся, — устало произнес он. — Я принес китайской еды. — Потом он посмотрит, что она продала, и позвонит в страховую компанию.

— Китайская кухня вредна, — заявила Мелоди. — В ней слишком много соли и глутамата[20]. У тебя будет болеть голова.

Однако она послушно встала и, слегка пошатываясь, двинулась в ванну, откуда вернулась через пару минут в лифчике и жалких обрезанных джинсах.

Проигнорировав ее реплику относительно глутамата, Тед принес тарелки, поставил на стол и разложил еду. Мелоди ела молча, поливая все соевым соусом. Когда очередь дошла до «печенья-гаданья»[21], на ее лице появилась улыбка.

— Смори, Тед! — радостно воскликнула она, передавая ему маленький листок.

Он прочитал: «СТАРЫЕ ДРУЗЬЯ, ЛУЧШИЕ ДРУЗЬЯ».

— О, дерьмо!

Свое предсказание лучше не вскрывать.

— А почему ты не читаешь свое? Это плохая примета.

— Не хочу. Мне нужно переодеться. — Тед встал. — Ничего не делай.

Но когда он вернулся, она включала стерео. Надо же, не успела его продать, с благодарностью подумал он.

— Хочешь, чтобы я станцевала для тебя? — спросила она. — Помнишь, как я танцевала для тебя и Майкла? Так сексуально… и ты всегда говорил мне, что я хорошо танцую. Я могла бы стать танцовщицей, если бы захотела. — Она сделала несколько шагов к центру гостиной, споткнулась и едва не упала.

Чушь какая-то!

— Сядь, Мелоди, — сурово приказал Тед, изо всех сил стараясь сохранять серьезность. — Мы должны поговорить.

Она села.

— И не вздумай плакать! Ты меня понимаешь? Я не хочу, чтобы ты плакала. Мы не можем разговаривать, если ты в ответ на любые мои слова начинаешь рыдать. Как только ты заплачешь, наш разговор будет закончен.

Мелоди кивнула.

— Я не буду плакать, Тед. Сейчас я чувствую себя гораздо лучше, чем утром. Теперь я с тобой. Ты благотворно на меня действуешь.

— Ты не со мной, Мелоди. Прекрати.

Ее глаза тут же наполнились слезами.

— Ты мой друг, Тед. Ты, Майкл и Энн, вы особенные.

Он вздохнул.

— Что с тобой случилось? Почему ты здесь?

— Я потеряла работу.

— Работу официантки? — уточнил он.

Когда он в последний раз ее видел, Мелоди работала официанткой в баре Канзас-Сити.

Мелоди удивленно заморгала глазами.

— Официантки? Нет, Тед. Это было раньше. Тогда я жила в Канзас-Сити. Разве ты не помнишь?

— Я все прекрасно помню, — проворчал он. — Так какую же работу ты потеряла?

— Ну, паршивая была работа… На фабрике. В Айове. В Де-Мойне. Де-Мойн — дерьмовое место. Я не пришла на работу, и меня уволили. Я очень устала, понимаешь? Мне нужно было пару дней передохнуть. И я бы вернулась. Но они меня уволили. — Она с трудом сдерживала слезы. — У меня уже давно не было хорошей работы, Тед. А ведь я изучала искусство в колледже, ты помнишь? Ты, Майкл и Энн вешали мои рисунки в своих комнатах. У тебя остались мои рисунки?

— Да. Конечно. Где-то лежат.

Тэд выбросил их много лет назад. Они слишком напоминали ему о прошлом, причиняя боль.

— Так или иначе, но, после того как я потеряла работу, Джонни сказал, что я перестала приносить деньги. Ну, Джонни — это парень, с которым я жила. Он сказал, что не собирается меня содержать, что я должна найти работу, но у меня ничего не получалось. Я пыталась, Тед, но не сумела. Тогда Джонни поговорил с одним типом, и он нашел мне работу в массажном салоне — ну, ты знаешь. И он отвел меня туда, но там было так отвратительно. Мне не хотелось работать в массажном салоне, Тед. Я изучала искусство.

— Я помню.

Очевидно, она считала, что он должен подавать реплики.

— И я отказалась там работать, и Джонни вышвырнул меня вон. Ты знаешь, мне было некуда идти. И я подумала про тебя, Энн и Майкла. Помнишь нашу последнюю ночь? Мы сказали, что если кому-то из нас понадобится помощь…

— Я не забыл, — прервал ее Тед. — И я вспоминаю о тех временах — возможно, не так часто, как ты, но вспоминаю. К тому же ты не даешь нам забыть, верно? Но не будем об этом. Что ты хочешь на сей раз? — Он говорил холодно и жестко.

— Ты же адвокат?

— Да.

— Ну, вот я и подумала… — Длинные тонкие пальцы Мелоди нервно поглаживали щеку. — Я подумала, может быть, ты найдешь для меня работу. Может быть, я смогу быть секретарем. В твоем офисе. Или… — тут она заметно оживилась, — я могла бы делать наброски в зале суда. Ну, ты знаешь. Как Пэтти Херст. Для телевидения. У меня бы получилось.

— Эти художники работают в телевизионных студиях, — принялся терпеливо объяснять Тед. — А в моем офисе нет вакансий. Сожалею, но я не могу найти тебе работу.