Башня из пепла (сборник) - Джордж Мартин

— Съешь их. Тебе не помешает пара лишних фунтов. Господи, ты ужасно выглядишь! Такое впечатление, что ты месяц голодала.

Лицо Мелоди скривилось и стало уродливым.

— Ты настоящий ублюдок, — сказала она. — А я думала, что ты мой друг.

Тед вздохнул.

— Не принимай так близко к сердцу. — Он посмотрел на часы. — Послушай, я уже опаздываю на пятнадцать минут. Я должен уходить. Съешь свои блины и поспи. Я вернусь к шести. Мы пообедаем вместе и поговорим, ладно? Ты этого хочешь?

— Было бы очень мило, — ответила она с неожиданно виноватым видом. — Очень мило.

— Скажи Джилл, чтобы она немедленно зашла ко мне, — бросил Тед секретарше, как только вошел в офис. — И сделай нам кофе, хорошо? Мне просто необходим кофе.

— Конечно.

Джилл явилась через несколько минут после кофе. Они с Тедом были компаньонами в одной юридической фирме. Он жестом предложил ей сесть и пододвинул чашку с кофе.

— Послушай, — начал он, — у меня проблемы. Наше свидание отменяется.

— Да, у тебя такой вид… Что случилось?

— Сегодня утром на пороге моей квартиры появился старый друг, — ответил он.

Джилл приподняла изящную бровь.

— И что с того? Встречи с друзьями часто доставляют радость.

— Только не с Мелоди.

— Мелоди? — удивилась она. — Красивое имя. Старая любовь, Тед? Любовь без взаимности?

— Нет. — Он покачал головой. — Нет, все было не так.

— Ну так расскажи, как это было. Ты же знаешь, я люблю отвратительные подробности.

— Мы с Мелоди, когда учились в колледже, вместе снимали квартиру. Не только мы — не делай поспешных выводов. Нас было четверо. Я, мой приятель по имени Майкл Энгельгарт, Мелоди и еще одна девушка, Энн Кайе. В течение двух лет мы вчетвером жили в большом старомодном доме. Мы были друзьями.

— Друзьями? — Джилл с сомнением посмотрела на него.

Тед нахмурился.

— Да, друзьями, — повторил он. — Проклятье, да, несколько раз я спал с Мелоди. И с Энн тоже. И обе трахались с Майклом. Но все это было — как бы тебе объяснить? — по-дружески, понимаешь? Все наши любовные приключения происходили в других местах, мы рассказывали друг другу о своих проблемах, обменивались советами, плакали друг у друга на плече. Я понимаю, что это звучит дико. Но тогда шел тысяча девятьсот семидесятый год. Я отрастил себе волосы до самой задницы. — Он поболтал кофе в своей чашке и печально посмотрел на Джилл. — Но то были хорошие времена. Особенные. Иногда я жалею, что они закончились. Нашу четверку связывали очень близкие отношения. Я любил этих людей.

— Будь осторожен, — заметила Джилл. — Я начинаю ревновать. Мы с моей соседкой по квартире друг друга презирали. — Она улыбнулась. — И что же было дальше?

Тед пожал плечами.

— Обычная история. Мы закончили колледж и постепенно утратили интерес к друг другу. Я помню последнюю ночь в том старом доме. Мы выкурили, наверное, тонну марихуаны и вели себя как настоящие идиоты. Клялись в вечной дружбе вроде: «Мы никогда не будем чужими, что бы ни случилось, и если кому-нибудь из нас понадобится помощь, остальные трое тут же окажутся рядом». Устроили настоящую оргию, чтобы закрепить договор.

Джилл улыбнулась.

— Как трогательно. Даже не представляла, что ты на такое способен.

— Естественно, все это быстро закончилось, — вздохнув, продолжал Тед. — Надо отдать нам должное, мы пытались. Но жизнь шла дальше. Я поступил в юридическую школу, а потом перебрался в Чикаго. Майкл живет в Нью-Йорке и работает в издательстве. Он редактор в «Рэндом хаус», успел жениться, развестись, двое детей. Раньше мы писали друг другу письма, теперь обмениваемся открытками на Рождество. Энн стала учительницей. Насколько мне известно, она в Фениксе, но последняя весточка от нее пришла четыре или пять лет назад. Мы не понравились ее мужу, когда однажды собирались вместе. Наверное, Энн рассказала ему про оргию.

— А твоя гостья?

— Да, Мелоди… с ней одни проблемы. В колледже она была чудесной девушкой; отчаянная, хорошенькая, настоящий дух свободы. Но потом ей никак не удавалось найти себе место в жизни. В течение двух лет она пыталась стать художницей, однако таланта у нее нет никакого. У нее было два неудачных романа, потом она вышла за парня после недельного знакомства. Ничего хорошего из этого не получилось. Он напивался и бил ее. Мелоди вытерпела шесть месяцев, после чего они развелись. В течение следующего года он заявлялся к ней и беспощадно колотил — так продолжалось до тех пор, пока его не удалось напугать. А Мелоди начала принимать наркотики, попала в лечебницу. Но когда вышла оттуда, все началось сначала. Она не могла ни работать, ни избавиться от наркотиков, перестала о себе заботиться. Ни один из ее романов не продолжался более нескольких недель. — Он покачал головой.

Джилл поджала губы.

— Похоже, леди нуждается в помощи, — сказала она.

Тед покраснел.

— Думаешь, я сам этого не понимаю? Неужели ты полагаешь, что мы не старались ей помочь? Когда она пыталась стать художником, Майкл нашел ей заказ в издательстве на оформление обложек двух книг. Она не только завалила все сроки, но и устроила художественному редактору истерику. Майкл едва не лишился работы. Я летал в Кливленд бесплатно устраивать ее развод. А потом вновь полетел туда через несколько месяцев и провел там неделю, пытаясь убедить полицию предоставить ей защиту от бывшего мужа.

Энн поселила Мелоди у себя, когда ей было негде жить, и устроила ее в лечебницу, где помогают избавиться от наркотической зависимости. В ответ Мелоди попыталась соблазнить ее любовника, заявив, что хочет его разделить с ней, как в прежние времена. Все мы не раз одалживали ей деньги, и она никогда их не возвращала. И мы постоянно выслушивали ее жалобы, видит Бог, мы никогда не отказывались. В течение нескольких лет она звонила каждую неделю, обычно за наш счет, и потчевала очередной ужасной историей. Она плакала по телефону. Если бы «Королеву на один день»[19] продолжали показывать по телевизору, Мелоди стала бы в нем звездой!

— Я начинаю понимать, почему тебя не слишком вдохновляет ее визит, — сухо заметила Джилл. — И что ты намерен делать?

— Понятия не имею. Мне не следовало ее впускать. Когда она звонила мне, я попросту вешал трубку, срабатывало просто отлично. Сначала я чувствовал себя виноватым, но потом перестал. А сегодня утром она выглядела такой жалкой, что я не сумел ее выгнать. Тем не менее я буду вынужден проявить жесткость и выдержать прощальную сцену. Она обвинит меня во всех смертных грехах, напомнит, какими хорошими друзьями мы были, какие обещания давали друг другу, станет угрожать самоубийством. Меня ждет много интересного.