Башня из пепла (сборник) - Джордж Мартин

А затем Трейджер разговаривает со своей любовью, своей госпожой. После секса нужно обязательно вести беседу, он узнал об этом много лет назад.

— Тебе повезло, — иногда говорит он ей, и она прижимается к нему, покрывая поцелуями его грудь. — Очень повезло. Там они лгут, любовь моя. Они учат глупой сияющей мечте, и уговаривают верить и следовать за ней, и утверждают, что для тебя, для каждого кто-то есть. Но они ошибаются. Мир несправедлив, в нем никогда не было справедливости, так зачем же они лгут? Ты преследуешь фантомы и проигрываешь, а они говорят, что будет следующий раз, но все это гниль, пустая гниль. Никто никогда не находит мечту, они просто обманывают, убеждают себя, что могут и дальше продолжать верить. Но это лишь прилипчивая ложь, которую отчаявшиеся люди повторяют друг другу.

Но к этому моменту он уже больше не может говорить, поскольку поцелуи опускаются все ниже, а затем она берет его член в рот. И Трейджер улыбается своей любви, нежно поглаживая ее волосы.

Самая блестящая и жестокая ложь из всех, которыми они потчуют тебя, называется любовь.

Вспоминая Мелоди

© Перевод В. Гольдича, И. Оганесовой

Тед брился, когда раздался звонок в дверь. Он так перепугался что рука дрогнула, и на щеке появился порез. Его квартира находилась на тридцать втором этаже, и привратник Джек обычно предупреждал о посетителях. Значит, это кто-то из соседей. Вот только Тед никого не знал, если не считать за знакомство улыбки, которыми он обменивался с другими жильцами в лифте.

— Иду! — крикнул он, схватил полотенце, стер пену с лица и залепил порез кусочком салфетки, — Дерьмо! — это предназначалось отражению в зеркале.

Если это очередной свидетель Иеговы, вроде тех, что сумели проскользнуть мимо Джека на прошлой неделе, их ждет неласковый прием.

Снова, черт побери, трезвонят.

— Иду!

Тед стер кровь с шеи, бросил салфетку в мусорную корзину и быстро прошел через гостиную. Прежде чем открыть дверь, посмотрел в глазок.

— О, дерьмо, — пробормотал он, снял цепочку и распахнул дверь. — Привет, Мелоди.

Женщина несмело улыбнулась.

— Привет, Тед.

В руке она держала старую холщовую сумку в чудовищную красно-черную полоску, сломанную ручку заменял кусок веревки. Когда Тед в последний раз ее видел три года назад, она выглядела ужасно, а теперь и того хуже. Ее одежда — шорты и вылинявшая футболка — была мятой и грязной, что лишь подчеркивало ее худобу, надо же, какими тонкими стали ноги! Она давно не мыла длинные светлые волосы, а лицо было красным и припухшим, словно Мелоди только что плакала, что, впрочем, ничуть не удивило Теда. Она постоянно находила повод для слез.

— Ты не предложишь мне войти?

Тед состроил гримасу. Конечно, он не хотел приглашать ее войти, зная по прошлому опыту, как трудно от нее потом избавиться. Но нельзя же оставить ее стоять в коридоре! В конце концов, мрачно подумал он, Мелоди — его старый и верный друг.

— О, конечно! Заходи.

Он взял сумку из ее рук и положил на пол, а затем повел незваную гостью на кухню.

— Тебе бы не помешала чашка кофе. — Тед изо всех сил старался, чтобы его голос прозвучал дружелюбно.

Мелоди вновь улыбнулась.

— Разве ты не помнишь, Тед? Я не пью кофе. Это некрасиво с твоей стороны, я же столько раз говорила тебе об этом. Неужели ты забыл? — Она обошла кухонный стол и принялась рыться в шкафчиках. — А у тебя есть горячий шоколад? Мне нравится горячий шоколад.

— Я не пью горячий шоколад, — ответил Тед. — Только кофе. Много кофе.

— Это вредно, — безапелляционно заявила женщина.

— Да. — «Не буду же я с ней спорить!» — Может, хочешь соку? У меня есть сок.

Мелоди кивнула.

— Хорошо.

Он налил ей стакан апельсинового сока, усадил за стол и насыпал ложечкой растворимый кофе в чашку, дожидаясь, когда засвистит чайник.

— Так что привело тебя в Чикаго?

Мелоди принялась плакать — слишком громко, и к тому же для человека, который плачет так часто, производила невероятное количество слез.

Она не поднимала головы до тех пор, пока вода не закипела. Тед налил воду в чашку, добавил ложку сахара и принялся размешивать. Лицо Мелоди покраснело и опухло еще сильнее. Она с упреком посмотрела на него.

— Дела пошли совсем плохо, — сказала она. — Мне необходима помощь. Мне негде жить. И я подумала, что могла бы на некоторое время остаться у тебя. Мое положение просто ужасно.

— Мне очень жаль, Мелоди, — ответил Тед, задумчиво потягивая кофе. — Конечно, ты можешь пожить здесь несколько дней, но не больше. Я не нуждаюсь в соседке.

Она всегда умудрялась выставить его ублюдком в собственных глазах, но лучше с самого начала проявить твердость, решил он. Услышав слово «соседка», женщина вновь зарыдала.

— Ты всегда говорил, что я хорошая соседка, — заскулила она. — Разве ты не помнишь, как нам было здорово? Ты был моим другом.

Тед поставил чашку на стол и посмотрел на кухонные часы.

— Сейчас у меня нет времени вспоминать прежние времена, — сказал он. — Когда ты позвонила, я брился. Мне нужно в офис. — Он нахмурился. — Допивай сок и располагайся здесь. Я переоденусь. — Тед резко развернулся и вышел, оставив Мелоди рыдать за кухонным столом.

Вернувшись в ванну, он закончил бриться и постарался поаккуратнее заклеить салфеткой порез. Все это время он размышлял о Мелоди. Разумеется, несчастной женщине было не к кому обратиться, но он не собирался взваливать ее неприятности на свои плечи. С него хватит. Она уже не раз проделывала с ним подобные штуки.

Перейдя в спальню, Тед долго и меланхолично изучал содержимое шкафа с одеждой, прежде чем выбрал серый костюм. Он тщательно завязал перед зеркалом галстук, хмуро поглядывая на порез. Потом проверил портфель и, убедившись, что все бумаги по делу Синдиона на месте, удовлетворенно кивнул и вернулся на кухню.

Мелоди стояла у плиты и жарила блины. Она повернулась к нему, и на ее лице расцвела счастливая улыбка.

— Ты помнишь мои блины, Тед? — спросила она, — Тебе нравилось, когда я делала блины, особенно с черникой, помнишь? Однако у тебя нет черники, поэтому блины будут без начинки. Тебя устроит?

— Господи… Черт побери, Мелоди, кто тебя просил готовить? Ты же слышала: мне пора уходить. У меня нет времени на еду. Я уже и так опаздываю. В любом случае я не завтракаю. Стараюсь похудеть.

У нее на глазах вновь выступили слезы.

— Но это же особенные блины. Что я буду с ними делать?

— Съешь их. Тебе не помешает пара лишних фунтов. Господи, ты ужасно выглядишь! Такое впечатление, что ты месяц голодала.