Я, Николай II... Верховный Главнокомандующий (СИ) - Сергей Николаевич Зеленин

именно с задатками ВОЖДЯ!!! Могущего повести за собой. Не вина полковника Марушевского – а беда, что его командиром 7-го полка, вместо убитого Орлова назначили.

Ну и, так далее! «Новая метла», расставила людей по своему собственному разумению и, я ей не мешал… Остальное же, «старое» дивизионное начальство трёх расформированных дивизий, оказалось ни при делах.

- А нас куда же?! – растерянно спросил полковник Нагаев, - прежний штаб 2-ой Финляндской дивизии…?

По всей видимости, Свечин имел наигромаднейший зуб на своё прежнее «руководство», поэтому чрезмерно холодно и слегка пренебрежительно, ответил:

- Да, куда угодно! Хоть к немцам в плен перебегайте.

Э, нет! Это – носитель военной тайны. Ласково улыбаюсь и беру полковника под локоток:

- Всем незадействованным в операции офицерам и генералам, я приказываю отбыть в Ставку Верховного Главнокомандования - в город Могилев, за новыми назначениями.

Хотя…

- Бывший штаб 2-ой дивизии в селе Галина, можно пока оставить на месте - как базу интендантского снабжения «ОТГ полковника Романова». Вы назначаетесь начальником этой «базы» - ну, а там видно будет… Выполняйте, господин полковник!

Генеральские погоны нашлись не сразу и, до самого конца операции, Свечин щеголял своими старыми «двухпросветными» – полковничьими погонами, с одолженными у кого-то двумя звёздочками на каждом и, «зигзагами» - от руки нарисованными обыкновенным мелом…

***

Первый стрелковый полк 2-ой Финляндской дивизии - под командованием уже подполковника Чернышенко, был вытянут в тонкую линию батальонов – «Основная оборонительная позиция», два других полка тайно сосредоточили и замаскировали для контрудара.

- Чернышенко в наступлении, слишком осторожен стал, – пояснил свой выбор Свечин, - зато в обороне, упёрт - как сто чертей а, коль отступить придётся - своё добро ни за что не бросит!

К оборудованию «Основной оборонительной позиции» был привлечён инженерно-сапёрный полк, сформированный в основном из ополченцев расформированной 124-ой дивизии. Начальником над ним Свечин поставил другого «хохла» – Борисенко. Прежде капитана, теперь тоже – подполковника. Хозяйственный, трудолюбивый, аккуратный мужичок, заботливо и бережливо относящийся к каждой попавшей ему в руки вещице, к каждой лошади и к каждому подчинённому человеку.

«Инженерам» выдали все найденные в округе лопаты и кирки и прочий шанцевый инструмент и они сутки напролёт рыли… Окопы по колено! Впрочем, это были так – ложные позиции на хорошо видимых немцами с места их атаки, местах. Находящиеся в них стрелки из роты пешей разведки Первого полка, должны были заставить неприятеля атаковать их фронтально и подставиться под фланкирующий стрелково-пулемётный огонь ротных опорных пунктов – основного элемента обороны.

Ротные опорные пункты были снабжены парой – как минимум пулемётов каждый, расположены на обратных скатах возвышенностей и прикрывали друг друга, опять же – фланкирующим огнём, как «ДОТы-Миллионеры» на линии Маннергейма.

Здесь же – на обратных скатах высот, протянули и все запасы колючей проволоки, что смогли найти. Такие заграждения – скрытые рельефом местности, немцы не видели в начале атаки. И, лишь потом – когда они «выныривали» из-за гребня высоты и подставлялись под удар всего стреляющего у русских…

Расположение пехоты на обратных скатах высот[3], позволяло стрелкам открывать огонь неожиданно и, с расстояния не более 600 метров – сам лично проверял! В стрелковых полках, был издан категоричный приказ всем строевым унтерам, прапорщикам и офицерам: поставить винтовки у нижних чинов на постоянный прицел и запретить стрелять на большую дистанцию.

- Стрелять только тогда, - не уставал повторять я безперестанно, - когда цвет лица будет виден!

Часть пулемётов на «орудийных» лафетах придали артиллерийскому полку и, приказали артиллеристам, научить их расчёты стрелять с закрытых позиций, сосредоточенным огнём по заранее пристрелянным площадям.

Другую – меньшую часть, вместе с устаревшими тяжёлыми орудиями - вывезенными из Ковно, по предложению генерала Свечина, оставили на предполагаемом участке немецкого прорыва:

- Захватив их, немцам будет легче поверить в свою победу. Что несомненно, будет нам на руку!

- Хорошо придумали, генерал! Так, глядишь и, до маршала дослужитесь!

- До «маршала»?!

- Ну, до фельдмаршала – оговорился, извините.

Вторым стрелковым полком, Свечин поставил командовать выслужившегося из простых солдат – теперь уже до штабс-капитана, Данилова. Выходец из псковских крестьян, тот имел «Георгиевский крест» за взятие австрийской батареи и своим хищным обликом напоминал мне Бога войны Ареса.

- Настоящий «пёс войны», – у начальства, Данилов вызывал другие ассоциации, - только скажи «Ату!», так вцепится! Скорее, своя голова оторвётся - чем добычу выпустит…

Начальником Третьего стрелкового полка, был назначен лучший из прежних комбатов – теперь уже полковник Патрикев:

- Думающий офицер – в его батальоне, всегда самые низкие потери. Быть бы Серёжке генералом - да жаль, со здоровьем у него плоховато…

- А что у него со здоровьем?

- Туберкулёз, Ваше Величество…

- И, до сих пор в строю?! – невольно, мне припомнился «сконфуженный» офицер, попавшийся по дороге сюда.

- Говорит, в тылу он быстрее подохнет, - развёл руками Свечин.

«Се ля ви», как говорится! Это не кино, это - реальная жизнь: людская подлость и человеческий героизм, рука об руку шествуют на любой войне.

- Слышал и неоднократно, что от чахотки очень полезно собачье мясо и кобылье молоко…Как здесь «разгребём», если жив останется – позаботьтесь об подчинённом, господин генерал. Коль понадобится, приказываю – НАСИЛЬНО(!!!) кормить!

Один мой знакомец из бомжей, выйдя полуживым из «мест не столь отдалённых» в конце лихих 90-ых, только так – на собачьем мясе и жив остался. Конечно, как-то нехорошо, понимаю - жаль друзей человека… Ну, а что делать?!

У Патрикеева же, служил командиром роты, а сейчас - батальона, прапорщик Триандафиллов – будущий крупнейший советский военный теоретик. Надо будет обязательно проследить за его судьбой…

Кавалерийский разведывательный батальон 2-ой Финляндской дивизии и пешие разведывательные роты каждого её стрелкового полка, были в основном сформированы из кадровых пограничников расформированной моим приказом Сводной пограничной дивизии.

Это подразделение, численностью где-то за триста бойцов - было эдаким прообразом мотопехоты и, имело на вооружении четыре «Максима» на конфискованных у местных польских помещиков бричках («тачанки», если угодно!) и, два «противоштурмых» орудия с ездящими верхом расчётами.

Командовал конными разведчиками, только что получивший очередное звание подпоручика, бывший прапорщик Красовский – по рекомендации Свечина лучший добытчик вражеских «языков». Смелый и преданный, но вместе с тем – думающий офицер.

Часть кадровых пограничников постарше возрастом, с наиболее подготовленной молодёжью, образовали Заградительный отряд - поддерживающий порядок в тылу «ОТГ Романова». Им, даже выдали два пулемёта - естественно не в спины наступающим стрелять,