Воспоминания немецкого генерала.Танковые войска Германии 1939-1945 - Гейнц Гудериан

Крепость Кёнигсберг (Калининград) оказалась с юга и с запада зажатой противником в клещи.

31 января русские атаковали наш фронт в Венгрии, между Дунаем и озером Балатон. К северу от Дуная противник готовился к наступлению. С предмостного укрепления на Одере у Штейнау (Сцинава) он готовился нанести удар по району Заган (Жегань), Коттбус. Продолжалось наступление русских по обе стороны р. Варта. Были прорваны слабые и почти не занятые нами оборонительные позиции дуги Одер, Варта. В Померании нам удалось временно задержать наступление противника на рубеже Шлоппе (Члопа), Дейч-Кроне (Валч), Конитц. В Восточной Пруссии он продвигался в Направлении Хейлеберга (Лицбарк). В Прибалтике противник намеревался возобновить своё наступление.

Ужасный месяц январь подтвердил все наши опасения в отношении крупного наступления русских.

Гитлер и его штаб оперативного руководства неумело руководили операциями на западе и с опозданием обратили своё внимание на Восточный фронт. Всё это, так же как и назначение профана на должность командующего группой армий «Висла», на которую возлагалась ответственная задача, явилось причиной исключительно быстрого развития успеха противника. Фактически противник отрезал от рейха как Восточную, так и Западную Пруссию, создав тем самым два изолированных друг от друга очага сопротивления, два острова, которые могли снабжаться только воздушным или морским путём. Их потеря являлась лишь вопросом времени. Авиация и флот вместо того, чтобы выполнять свои боевые задачи, занимались только снабжением окружённых частей боеприпасами и продовольствием, что вызывало ещё большее ослабление наших и без того слабых военно-морских и военно-воздушных сил. Чем больше русские убеждались в нашей слабости, тем решительнее они действовали. Их танки становились дерзкими.

26 января Гитлер приказал сформировать танкоистребительную дивизию. Название этого нового соединения звучало красиво и многообещающе. Но больше ничего и не было. В действительности же это соединение должно было состоять из рот самокатчиков под командованием храбрых лейтенантов; вооружённые фауст-патронами расчёты этих рот должны были уничтожать Т-34 и тяжёлые русские танки. Дивизия вводилась в бой поротно. Жалко было храбрых солдат!

В первые дни февраля наше положение как на Восточном, так и на Западном фронте стало роковым.

На востоке группа армий «Курляндия», вопреки всем моим стремлениям эвакуировать её, продолжала оборонять двадцатью пехотными и двумя танковыми дивизиями северную часть Курляндия. В эту группу армий входили хорошие, боеспособные части. Гитлер разрешил эвакуировать лишь четыре пехотные и одну танковую дивизии.

Группа армий «Север» была зажата противником в клещи в районе Замланд, Кёнигсберг (Калининград) и к югу от него, в районе Эрмланда. Она, так же как и группа армий «Курляндия», снабжалась морским и воздушным путём. Девятнадцать пехотных и пять танковых дивизий, входивших в эту группу, понесли значительные потери. К этой группе присоединились, кроме того, остатки других разбитых дивизий.

Группа армий «Висла» занимала узкий участок фронта, проходивший от Вислы, между Грауденцем (Грудзендз) и Эльбингом (Эльблонг), через Дейч-Кроне (Валч) до Одера в районе Грюнберг (Зелена Гура). Она имела двадцать пять пехотных и восемь танковых дивизий.

Группа армий «Центр» располагалась на участке фронта, проходившем через Силезию до Карпатских гор. Севернее и южнее Бреслау (Бреславль) русским удалось создать на Одере предмостные укрепления. Промышленный район Верхней Силезии был потерян. В группу армий входило около двадцати пехотных и восемь с половиной танковых дивизий.

И, наконец, группа армий «Юг», находившаяся между Карпатами и р. Драва, состояла из девятнадцати пехотных и девяти танковых дивизий. Она имела своей задачей: после подхода резервов с запада перейти в наступление по обеим сторонам озера Балатон с целью овладеть правым берегом Дуная, укрепить южный фланг Восточного фронта и прикрыть нефтеносные районы.

На западе после провала наступления в Арденнах линия фронта была отодвинута и проходила по р. Маас, у Дриель, Валь-Арнхейм, по р. Рейн, у Клеве, снова по р. Маас, у Роермонд, Дюрен, Шнее, через горы Эйфель-Ур-Зауер по р. Мозель, Писпорт, Ремиха, по р. Саар до Сааргемюнда, Бича, Хагенау и далее по Верхнему Рейну.

Предназначенные для наступления в Венгрии дивизии СС располагались на отдыхе в двух районах: Бонн, Арвайлер и Виттлих, Трабен, Трарбах. Некоторые части находились ещё на пути к этим районам. Все передвижения совершались чрезвычайно медленно. Превосходство авиации противника парализовывало не только перевозки, но и волю командования.

Примерно сто три слабые пехотные дивизии и тридцать две с половиной такие же слабые танковые и моторизованные дивизии находились на Восточном фронте; Западный фронт имел около шестидесяти пяти пехотных и двенадцати танковых дивизий, из которых четыре готовились к отправке на восток.

Ввиду такой обстановки я решил ещё раз попросить Гитлера отказаться от наступления в Венгрии и начать наступление против пока ещё слабых флангов клина русских, вбитого ими в нашу оборону вплоть до Одера между Франкфуртом-на-Одере и Кюстрином (Костшин). Наступление должно было развиваться в южном направлении из района Пиритц (Пыжище), Арнсвальде (Хощно) и в северном направлении с рубежа Глогау (Глогув), Губен (Губин). Этим я надеялся усилить оборону столицы рейха и вообще оборону территории страны и выиграть время, необходимое для ведения переговоров о перемирии с западными державами.

Для успешного проведения этой операции необходимо было быстро вывести войска из Балканских стран, Италии, Норвегии и в первую очередь из Прибалтики. Этот план я предложил Гитлеру после посещения его японским посланником Осима в первых числах февраля. Все мои предложения относительно оставления этих территорий он отклонил. Я начал упорно доказывать, заявив, в конце концов, этому непокладистому человеку: «Не подумайте, что я из-за своего упрямства продолжаю настаивать на оставлении Прибалтики. Я просто не вижу другой возможности для создания резервов, а без них мы не сможем оборонять столицу рейха. Я стараюсь только для Германии!» Гитлер затрясся от злости: «Как вы смеете говорить мне подобные вещи? Вы что думаете, что я веду войну не для Германии? Вся моя жизнь — борьба за интересы Германии». Вся левая половина его тела тряслась как в лихорадке. Видя страшный приступ ярости фюрера, Геринг взял меня за рукав и отвёл в соседнюю комнату, где мы для собственного успокоения выпили по чашке кофе.