Другая сестра Беннет - Дженис Хэдлоу

наслаждался ее обществом, как его вдохновляли их разговоры о поэзии, как ее присутствие постепенно становилось для него все более щедрым источником радости. Он ожидал их встреч со все возрастающим удовольствием, думал о полном совпадении их вкусов, ощущал себя более счастливым в ее компании, чем в компании кого-либо еще, – и вскоре понял, что очень крепко привязан к ней.

– По правде говоря, я знал, что люблю вас, – признался он. – Но не знал, что с этим делать. Я колебался. Переживал, что недостаточно хорош, чтобы сделать вам предложение, что я… ну, скажем так, не слишком интересен вам.

Мэри была поражена. Прошло мгновение, прежде чем она обрела голос.

– Но как вам в голову пришли такие странные вещи? Наше материальное положение – материальное положение наших семей, кажется, не слишком отличается.

– Возможно, так и есть. Но ваши старшие сестры… их положение на порядок выше. Обе вышли замуж за очень богатых мужчин. В случае с мистером Дарси – еще и за влиятельных. У меня солидные планы, но недостаточно, чтобы тягаться с ним. Я знал, что никогда не смогу предложить вам Пемберли, Мэри. Или хотя бы то, что устроило бы миссис Бингли.

– И вы серьезно полагаете, что это для меня важно? – воскликнула Мэри. – Я не мои сестры! Меня сравнивали с ними, сколько я себя помню, однако я не они и быть как они не желаю! И ожидания у меня совершенно иные. Если бы вы только спросили меня об этом, я бы с большой, великой охотой все вам объяснила!

Ее горячность заставила мистера Хейворда улыбнуться.

– Если я не видел этого раньше, то теперь знаю. – Он протянул руку и погладил ее по волосам. – Я не спрашивал об этом, хотя мог бы, истинная правда. Но у меня был план, и я был уверен, что он будет иметь успех. Я не то чтобы отказался делать вам предложение – просто решил, что тут требуется время.

Из дальнего угла дома внезапно послышались голоса младших Гардинеров, громкие, уверенные и возбужденные. Они, должно быть, закончили свои утренние уроки, подумала Мэри. Мистер Хейворд замолчал, пока они не пронеслись мимо двери гостиной, а затем продолжил:

– У меня были основания полагать, что я стою на пороге большого продвижения в своей карьере. Помните ли вы те два дела, над которыми я так долго и упорно работал перед нашей поездкой на Озера? Я знал, что, если выиграю их, это будет значительный шаг вперед. Я сказал себе, что должен подождать и посмотреть, чем все закончится. Если я добьюсь успеха, у меня будет больше возможностей говорить с вами о том, что так сильно меня беспокоит. Я думал, что у меня вполне достаточно времени. Но затем мой старый друг Уилл Райдер и его свита вошли в наш маленький круг.

– Да, – ответила Мэри. – Все изменилось после этого.

– Сначала я думал, что Уилл совершенно увлечен мисс Бингли, – продолжил мистер Хейворд. – Она, конечно же, очень ясно показала, что отдает ему предпочтение. И порой казалось, ее восхищение не было таким уж нежеланным. Я полагаю, любому мужчине трудно оставаться совершенно равнодушным к такой очевидной симпатии. Но потом я начал замечать, как он ищет вашего общества и ведет с вами беседы. Он сказал мне, что часто захаживал сюда в гости. Что-то в вас заинтриговало его, и я начал задаваться вопросом, уж не оказалась ли его симпатия… нет, не скажу, что взаимной, но ведь он умеет завоевывать сердца. Я не знал, очаровал ли он вас, как многих других.

– И снова я просто обязана спросить – почему вы и не подумали заговорить со мной об этом напрямую?

– Сейчас бы я хотел этого больше чего бы то ни было на свете. Но тогда, полагаю, я боялся узнать ваш ответ. Думаю, многим мужчинам не хватает духа в подобных делах. По правде говоря, не все из нас достаточно смелы или уверены в этих вопросах. Душевные терзания у нас бывают чаще, чем принято считать.

Он выглядел несколько смущенным.

– Хотя иногда мне было не по себе, я все же не чувствовал себя готовым действовать. Вместо этого я целиком уходил в работу и делал все, что в моих силах, чтобы изгнать неблагожелательные идеи. Мои чувства к вам оказались намного сильнее моих сомнений. И к тому времени, когда состоялась наша поездка к озерам, я был в гораздо лучшем состоянии духа. Я выиграл оба своих дела и в результате получил повышение. Мои ожидания значительно улучшились. Теперь я был достаточно уверен, чтобы сделать вам предложение, и был совершенно готов спросить вашего согласия. Несколько раз я почти решался – как в тот день, когда мы снова собрались все вместе. Однако прежде, чем я выбрал подходящее время и место для предложения, Уилл Райдер и его сопровождение снова появились в нашей компании. Признаюсь, я не знал, что с этим делать.

– Я думала, вы вините меня в их появлении или считаете, что я каким-либо образом этому способствовала.

– Я не мог полностью избавиться от недостойного подозрения, что даже если вы на самом деле не приглашали его, то по крайней мере дали понять, что его присутствие не будет излишне нежелательным. Я знаю, что это было несправедливо по отношению к вам. Но я был недоволен и плохо соображал. Затем, однажды после ужина в гостинице, вы, наверное, помните, как Райдер попросил обсудить наедине его дела. После этого разговора я убедил себя, что больше не должен думать о вас.

Пока он говорил, Мэри обнаружила, что в ту ночь, когда она перегнулась через перила, смутно обеспокоенная оживленным разговором двух молодых людей, мистер Райдер поведал другу всю хронику событий, имевших место в Розингсе: скандальный брак мисс Энн де Бер, ярость леди Кэтрин, повлекшая за собой решение лишить дочь наследства и передать все обескураженному, но благодарному родственнику в лице, собственно, мистера Райдера. Он обратился к мистеру Хейворду за советом не только как к другу, но как к юристу, и умолял действовать от его имени в управлении бизнесом, вовлеченным в столь деликатную сделку.

– Я чувствовал, что не могу отказаться от такой безотлагательной просьбы. Райдеру очень хотелось найти кого-нибудь, кому он мог бы полностью доверять и на чье усмотрение он мог бы без оглядки положиться. Леди Кэтрин сообщила ему, что, если хоть малейший намек на произошедшее просочится в свет, ей придется пересмотреть свое завещание; я поклялся хранить все в строжайшей секретности. Естественно, он описал мне договоры, составленные ее адвокатами, и теперь я точно знал, как щедро он однажды будет обеспечен. Это была сумма, значительно превышающая мои самые оптимистичные ожидания касательно собственного