Чтоб знали! Избранное (сборник) - Михаил Армалинский

Всего хорошего.

Мария

Милая Мария!

Зачем боксёрство: гонг, раунд? Не хочу с женщинами биться, хочу любиться. Обнажённость же портрета всегда притягивает, так что не опасайтесь.

Спасибо за попытку правды. Не то, что подозреваю Вас в неправде, а то, что правда всегда исчезает при попытке прикоснуться к ней. Когда на меня находит разное – я пишу. Вам же повторяю сказанное кем-то: «Господи, избавь меня от страданий телесных, а от душевных я как-нибудь и сам избавлюсь». Вы здоровы (надеюсь), молоды (относительно), есть дочка (любимая и здоровая). Ну, остались без мужа. Туда ему и дорога, коль исчез. Конечно, «одиночество – страшное дело» (самоцитирую). Но шевелитесь, отвечайте на разные там объявления и пр., и отыщется кто-нибудь незряшный. Вот я, например, корреспондентом Вашим заделался. Не густо, но всё-таки.

О себе? Ладно. 12 лет американец. По сей день счастлив, что убёг из проклятой Богом и людьми Сов. России. Инженерство снабдило меня ненавистной работой, которая позволила мне облететь шарик несколько раз да иметь денежки на сносную (по американским масштабам) жизнь. Вот пишу в оставшееся от работы время, которого непростительно мало. Уже не помню, что Вам говорил по телефону, но скажу, что был женат, от чего осталось ощущение недоумения – а зачем нужно было жениться? Чтобы угодить обществу? Детей не завелось осознанно, поскольку жена не была матерью по духу, да и брак наш был ультракороткий – единственное его хорошее свойство.

Простите, что не выполняю Вашу просьбу и не пишу вручную. Не могу себя заставить делать сие, когда рядом «Макинтошик». Как-нибудь в следующий раз, когда буду писать Вам с необитаемого острова, тогда из бутылки Вы вынете моё рукописное послание.

Что же касается обещания сделать женщину счастливой, то счастье, как Вам известно, не в состоянии, а в смене состояний (по Фрейду). Так что осчастливливать непрерывно мне не удастся, а периодами – вполне. И весьма длинными.

Устал откровенничать. Ваша очередь.

Будьте здоровы.

А с фото как всё-таки? Неужто так и не пошлёте? Нехорошо.

Борис

Здравствуй, Боря!

Ты, наверно, очень удивишься, получив моё письмо. По идее, я должна была сидеть и ждать, когда ты дашь о себе знать, но прошло уже четыре дня, и я решила больше не терпеть. Просто думаю, что после этого мне станет легче.

Я не собираюсь тебе объясняться в любви, не пугайся. Просто хочу поблагодарить за те дни, которые ты провёл со мной. За то, что я ни о чём не жалею. Ты был прав, я бы жалела, если бы не решилась.

Я думаю, ты знаешь (а если не знаешь, то я желаю тебе, чтоб ты никогда этого не узнал), что самое ужасное – это ждать чего-то. Я считаю, что мы должны щадить друг друга, что люди должны щадить друг друга. По-моему, сейчас возникла такая ситуация, при которой ты должен пощадить меня. Конечно, слово «должен» здесь совершенно не подходит, ведь я не имею права что-либо требовать от тебя. Это только просьба. Я знаю, что написать легче, чем сказать.

Поэтому прошу тебя, если ты собираешься как-то продолжать наши отношения, то я бы хотела об этом знать.

Если нет, то тоже. Пусть мне вначале будет тяжело, но это жизнь, всё пройдёт когда-нибудь. Я хочу, чтобы мы всегда говорили друг другу только правду. Ты только не подумай, что я требую каких-то экстренных решений, только то, что ты чувствуешь на сегодняшний момент.

Надеюсь, что ты ответишь.

Юля

Боря, Боря!

Что мне Вам ответить, корреспондент Вы мой дорогой?

Не поняли Вы меня, не боксёрство это, не позёрство.

Неприемлемы для меня Ваши советы, хотя и правильны. Я – барышня из гордых. По объявлениям не знакомлюсь.

Вы – чистая случайность.

Нет у меня цели заловить мужа. Да и не до этого. Есть более важные дела, с собой бы справиться да на ножки встать. Одно утешение, я – в Америке. И надо сказать, что это очень большое утешение.

Много воды должно утечь, пока забудется, зарубцуется. Или встряска нужна хорошая, чтобы душа встрепенулась, хоть немножко крылышки расправила.

Пытаюсь, пытаюсь справиться с собой. Пока плохо получается. Не я плачу – гордость моя плачет. Сама себя не узнаю.

Ваше утешение о страданиях душевных не очень греет.

Вот переехали на новую квартиру. Да Вы прислали приличное стихотворение на этот раз. Всё веселее.

Не расстраивайтесь по поводу Вашего рассказа. Слишком уж он резкий и в таком виде не украсил бы книгу. Но это моё такое мнение.

Не сетуйте, что опять не посылаю фото. У меня их просто нет. Надо кого-то просить, чтобы щёлкнул. А кого-то просить – это всегда хлопотно. Подвернётся случай – пришлю.

Ваша Мария

С новосельем!

Вот, Мария, Вы пишете о встряске, которая Вам нужна или о времени, которое должно утечь. Всё это эвфемизмы. А по сути дела, Вам нужен мужчина (и вовсе не обязательно муж, коего надо залавливать), который бы полюбил Вас и которого бы полюбили Вы. Говорить легко, знаю. Но и тешить себя романтическими заблуждениями тоже смешно. Все наши горести – от недостатка или полного отсутствия любви. Смысл моих призывов к Вам – не сидеть, а двигаться. Я вот тоже суечусь в поисках любви. Жизнь, по большому счёту, не что иное, как поиски любви. А мудрость состоит в том, чтобы осознать этот и остальные трюизмы. Я вовсе не утверждаю, что я – мудрый, так как ещё кое-что важное мне пока не видится трюизмом.

Случай подбрасывает мне там и сям более или менее забавные приключения, но ничего из того, что дух захватывает. Может быть, Вы захватите? Но для этого необходима встреча с

Борисом

Без твоих писем я уже плохо представляю своё бытие. А без описаний твоих приключений я бы не представлял твоё бытие. Пытаюсь разглядеть твои фотографии в подробностях. Чёрт возьми, через какие крохотные окна мы теперь смотрим друг на друга!

Я тут запутался в женщинах. Так хочется зайти к тебе и обстоятельно побеседовать. А писать, как ты, не могу, всё время имею в виду того, кто читает мои письма до тебя, и это сковывает.

Аркадий величаво суетится. Отказ лишь придал ему энергии и усугубил его серьёзность. Аркадий не уверен в своём чувстве юмора и очень боится, что его высмеют, а он не заметит. И чтобы казаться в этом смысле проницательным, он на всякий случай всегда обижается. А тут ещё расстояние, нас с тобой разделяющее. На таком расстоянии каждое слово в письме, тёплое или холодное, приобретает больший вес. Но он теперь забыл о своих обидах на тебя, поскольку помнит о твоей нужности.

Закончилась выставка в Союзе художников с моим участием. Практических результатов никаких. Однако приятно – я там бывал и видел, как с удовольствием смотрят и обсуждают мои работы. Дали справку об участии в выставке. Когда ходил за справкой, познакомился с девочками из дирекции выставок и подружился с ними, особенно с одной. Не знаю, хорошо ли это.

Огромных душевных сил и нервов мне стоят мои коммунальные соседи. Люди попались на редкость мерзкие – злые и вздорные хамы. Каких только тычков я не получаю! Все мои гости, по их мнению, – воры, сифилитики и проститутки, что мне открыто и говорится. «Вот к нам же никто не ходит!» – гордо заявляют они. А я, как выяснилось, к сожаленью, не могу на них плевать. После каждого тычка дрожат руки. И каждый раз, сталкиваясь с ними в дверях сортира или в кухне, мучительно думаю об одном и том же: почему я должен их ежедневно видеть, слышать и общаться с ними неопределённое число лет? И выхода практически нет, шестой этаж без лифта обменять невероятно трудно.

Людей, с которыми хотелось бы подружиться, встречаю редко, да и они, как правило, семейные, а это уже не целый человек. Я думаю, что твоя проблема с друзьями связана не с положением эмигранта и не с языковым барьером, а просто с тем, что друзья в наши годы даются трудно. В старой дружбе есть что-то, чего не бывает в новых, – полная свобода и лёгкость, ровное тепло и чувство уверенности.

Если ты станешь миллионером раньше, чем найдёшь там друзей, выписывай меня в качестве приживальщика и друга! Шучу.

Сергей

Здравствуй!

Ты знаешь, минут пять думала, как обратиться, чтобы выразить всю теплоту и нежность, которую я испытываю к тебе, но на бумаге не получается.

Я хочу отвлечь тебя на чуть-чуть, чтобы ты вспомнил обо мне. Не уверена на сто процентов, но надеюсь, что тебе это будет приятно. Ты только не обижайся, я сейчас оставляю место сомнениям, чтобы потом не сомневаться никогда.

Первый раз в жизни испытываю потребность писать письма. Просто когда я пишу тебе, у меня ощущение, что я с тобой разговариваю, а ты очень внимательно слушаешь и иногда улыбаешься. Так что тебе самое время улыбнуться. Жаль только, что я не вижу этого.

Когда мы заканчивали говорить по телефону, у меня было ощущение, что я тебе забыла что-то сказать. Действительно забыла. Спасибо за то, что мы смогли быть вместе, за то, что так радостно вспомнить всё, всё, даже плохую погоду.