Четыре месяца темноты - Павел Владимирович Волчик

– Меня папа хочет припахать. Не получится.

– Иди, – услышала она над головой голос отца, оказалось, он говорит из форточки. – Пахать в это время года нечего. А ты забываешь, что здесь слышно сквозь стены!

Холодный розовый рассвет, как бок сырой форели, обозначился на горизонте. Деревья на его фоне синим орнаментом украшали небо. Видно было каждую веточку.

С другой стороны небо всё ещё чернело, и звёзды, ярко блестевшие, словно умытые, теперь гасли одна за другой.

У Любы захватило дух от этого зрелища. В городе небо всегда было одинаково серым и звёзд почти не видно.

Они вышли из деревни и остановились у длинной аллеи, по сторонам которой росли густые ели.

– Что это за место?

– Еловая дорога. Летом мы здесь пели песни с лагерными. Никто не сажал эти деревья, они сами выросли в ровный ряд.

Они шли дальше. Скоро впереди Люба услышала плеск воды, и перед ними показалась извитая речка.

– Пестрянка. В ней водится даже угорь, а ночью можно ловить раков. Она течёт из самого озера Гон.

– Это в Древнем Городе. Я знаю, – вставила Люба, которая помнила кое-что из географии.

– Хочешь посмотреть место, куда приходит Царица зверей?

– Кто?

Соседка странно взглянула на неё, взяла за руку, и они побежали.

За рощицей оказался висячий мост. Подошвы гулко застучали о дерево. В щелях было видно бурное течение Пестрянки, которая не замерзала даже зимой.

Люба выдыхала облачка пара. Они остановились на середине моста.

– Вон там, – указала Надя, – Любушкин овраг. Не волнуйся, он назван не в твою честь. Пока дедушка был жив, он рассказывал, что она была женой охотника, который пошёл убить Царя зверей, но погиб от его лапы.

– Да кто такой этот Царь зверей?

– Медведь, кто же ещё… – таинственно произнесла Надя.

– Я всегда думала, что лев.

– Это в Африке лев, – рассердилась соседка. – А у нас медведь. Да он и льва бы разодрал, если бы ему это было нужно. Но у Царя свои дела.

Надя пошла вперёд. Мост тихонько поскрипывал в утренней тиши.

– А почему овраг Любушкин?

– Потому что девушка кинулась в него, как только узнала о смерти любимого. Пока она катилась, бурый мох прилип к её рукам и ногам, а лишайник запутался в волосах. Когда она поднялась на ноги и взглянула в воду, оказалось, что на неё смотрит медведица. Ну куда ей было податься? Только в лес. Где её ждал Царь зверей. Который сам всё и подстроил так, чтобы сделать её Царицей леса. Бежим!

Люба не привыкла столько бегать. Но свежий воздух придавал ей сил. Она глядела, как ловко и легко Надя перепрыгивает через корни и уклоняется от веток, и удивлялась ей. Рыжий вязаный шарф взлетал в воздух при каждом её прыжке и вилял, как лисий хвост. Кто знает тайны леса, все секретные тропы и прекрасно ориентируется в чаще, как не лиса? С ней Любе было куда интереснее, чем с дворовой кошкой, которая только мурлыкала, жаловалась на собак и зализывала царапины целыми днями.

После лесного массива снова открылся луг, и они пошли пешком. Густая высокая трава, оставшаяся с осени по краям дороги, была покрыта кристаллами льда. Они по очереди дышали на травинки и смотрели, как белые шипы превращаются в тёплые слёзы.

Люба увидела гряду плодовых деревьев, а за ними длинное ветхое здание с заколоченными окнами.

– Это бывшая школа и плодовый сад вокруг, – прошептала Надя. – Мы уже близко.

Странно и непривычно было глядеть на здание школы с покрытыми мхом стенами и покосившейся крышей. Неужели сюда когда-то ходили дети? Разве такое бывает, что школы больше не нужны?

– Забыла тебе сказать, что та девушка, Любушка, носила в животе сына. Теперь Царица зверей с медвежонком-царевичем часто приходят сюда полакомиться яблочками.

– Ты серьёзно?

– Угу.

Девочки пошли медленнее. Любе начало казаться, что в высокой сухой траве может притаиться кто угодно, и она остановилась, словно онемев внутри.

– Не бойся, – сказала Надя, хотя сама раскраснелась и чаще стала выпускать облачка белого пара. – Это всё сказки.

Она тревожно огляделась.

– Но на прошлой неделе… Наша соседка видела недалеко отсюда медвежонка… Вот, смотри! – Надя указала на чёрную кучу, оставленную косолапыми.

Любе захотелось сбежать, но стало стыдно.

Они подошли к одному из деревьев. На нём совсем не было листьев. Только яблоки, румяные, гладкие, всё ещё висели на ветвях.

– Хочешь попробовать?

– Они, наверное, испортились.

– Вот ещё! В такой мороз!

Надя сорвала холодное яблоко и с громким хрустом откусила. Люба последовала её примеру.

Рот наполнился свежей сочной мякотью. Такого вкусного ароматного яблока Люба ещё никогда не пробовала. Она и не заметила, как съела его целиком.

Девочки начали зябнуть. Небо светлело.

– Бабушка говорит, что самое холодное время перед рассветом.

– Она – образованный человек, – сказала Люба, стуча зубами. – А что там дальше, по дороге?

– Не помню.

– Ты что, никогда не ходила туда?

– Только однажды. Когда д-дедушка и папа были живы.

Люба пошла первой.

– Тебе не с-страшно, что придёт Царица зверей? – спросила Надя.

– Нет, я видела зверя во сне и убежала.

Они пошли по заросшей дороге, ожидая, что кто-нибудь из них испугается первой и пойдёт обратно, но ни одна не хотела уступать.

Так они шли минут двадцать, пока путь не потерялся в заиндевевшей траве.

– Я никогда ещё не видела, что у дороги бывает конец, – взволнованно проговорила Люба. – Что это? Не