Экзотические птицы - Ирина Степановская

Правда, с тех пор как миновали события, связанные с убийством больного кавказца и доктора Валерия Павловича, в Мышкино отделение он не заходил. Но с Барашковым виделся мимоходом. Ибо дела у следователей, как правило, связаны не с элитарными подразделениями больницы, а с хирургией, травматологией да, может быть, еще с больничной кухней. Но там скорее дела у специалистов по экономическим преступлениям.

— Не застал! — с сожалением развел он руками, обведя взглядом стол. — А ведь разведка донесла, что ваш новый американец, он же Ашот Гургенович Оганесян, сейчас должен находиться вот на этом самом месте. — И следователь действительно показал на стул, на котором еще совсем недавно сидел Ашот. Каким образом он выделил его, а не показал на те места, где до его прихода сидели Валерий Николаевич, Таня, Владик Дорн или Филипп Иванович, присутствующим было непонятно. Тем не менее следователь оказался прав.

— Он совсем недавно ушел! — сказала Тина. — Что-нибудь случилось?

С Аркадием следователь поздоровался за руку.

«Вот принесла нелегкая еще один нож, — подумала Мышка. В груди у нее почему-то неприятно заныло от дурного предчувствия. — Но ничего же плохого случиться не должно?» — уговаривала она себя.

«И тогда так же сидели… — подумала Тина. — А потом пришел этот следователь насчет кавказца… С него все и началось».

— Ну, не буду вас травмировать молчанием, — сказал следователь, видя, что его появление отнюдь не развеселило присутствующих. Он раскрыл полиэтиленовый пакет, который принес с собой, и достал из него толстый анатомический атлас и мексиканский нож. — Вот, хотел хозяину передать да поговорить с ним насчет очной ставки. Нашли мы тех козлов, которые его изувечили. Между прочим, по этому атласу и нашли! — Следователь прищелкнул языком. — А куда Ашот все-таки делся?

— Уехал к новому месту работы, — сказала Мышка. — Вернется месяца через два, мы ему эти вещи передадим. А вы, может, присядете? — пригласила она из вежливости. — По старой памяти? Выпьем за встречу!

— Сегодня могу! — отозвался следователь и расстегнул длинный плащ. На его субтильной фигуре плащ смотрелся комично, но за хорошую весть все простили ему этот маленький недостаток.

— А как вы их нашли? — стала расспрашивать Тина, и следователь, не сказав конкретно ни одного лишнего слова, начал с удовольствием распространяться о сложностях, тяготах и лишениях своей профессии. «Ни попить тебе вовремя, ни поесть», — звучало главным рефреном. Разговор затянулся. Тинина мама уже стала потихоньку складывать в стопку грязные тарелки, Людмила встала, чтобы ей помочь. Барашков и Тина вежливо слушали. Мышка подливала гостю чай, подкладывала на тарелку торт. Гость, как и тогда, ел оригинально. Он положил на кусок торта сверху соленый огурчик, потом еще кусочек колбаски, поверх того ломтик ветчины и все это вместе одним куском отправил в рот. Жевал он долго, но, прожевав, аккуратно стряхнул со свитера крошки и, извиняясь, сказал:

— Это для скорости! А то работа собачья!

Он еще продолжал расспрашивать за чашкой чая, как Ашот поживал в Америке да куда и зачем он отправился сейчас, когда у входной двери в отделение раздался какой-то тревожный шум и в комнату, совершенно растерзанный, потный и взлохмаченный, ворвался Владик Дорн.

— Аркадий Петрович! — сказал он дрожащим, абсолютно нехарактерным для него, тоном. В нем слышались даже панические нотки. — Можно вас?!

Маша поняла, что случилось что-то из ряда вон выходящее. Аркадий хотел сострить, но, увидев растерянные глаза Дорна, быстро встал и вышел из комнаты. Маша побежала за ним.

Саша Дорн, будучи не в силах удержать Олю на руках, волочил ее по полу за плечи.

— Давай сюда! — крикнул Владик, и вместе с подбежавшим Аркадием они подняли девушку и быстро занесли ее в свободную палату. Оля уже не дышала. Аппарат искусственного дыхания был подключен очень быстро, но Владик Дорн, будто во сне наблюдающий, как ловко движутся умелые руки Барашкова, в то же время ясно видел вычерчиваемые компьютером несколько прямых линий, свидетельствующих о том, что и сердце, и головной мозг девушки уже безмолвствуют.

Аркадием были сделаны несколько безрезультатных попыток запустить сердце.

— Ничего не получается! — сказал он и опустил руки. — Видимо, слишком поздно!

Саша Дорн как истукан застыл возле двери. Владик перестал суетиться, выпрямился и встал, откидывая со лба влажные волосы.

— Что же теперь делать? — жалобно, как ребенок, спросил он. Аркадий только пожал плечами.

— Откуда вы ее взяли? — спросил он.

— Это его девушка, — показал Владик глазами на брата.

— Что значит моя девушка? — вдруг заорал Саша Дорн. — Да я ее видел всего несколько раз! Я и понятия не имею, чего она сегодня заявилась ко мне!

— Наркоманка? — спросил Барашков и стал осматривать вены на руках Оли.

— Не похожа на наркоманку! — вдруг раздался сзади еще чей-то голос, и расступившиеся Маша и Барашков пропустили следователя вперед. — Ты знаешь, кто она? Как ее зовут? — спросил следователь младшего Дорна.

— Зовут ее Оля, а фамилию не знаю! И телефон потерял! Говорю же вам, она пришла ко мне совершенно случайно! — чуть не бился в истерике Саша Дорн.

Тина стояла позади всех. Сначала ей показалось, что она где-то видела эту девушку. Потом она заметила серебряный кулончик на черной веревочке, который, она могла бы в этом поклясться, видела в прошлом году у Азарцева. Он как раз тогда подарил ей на день рождения похожую штучку из той же серии. Только подаренный ей кулончик изображал веселого льва и висел на цепочке.

«А у Оли пусть будет Дева!» — сказал тогда Азарцев, и Тине показалось, что она так явственно услышала эти слова, будто он в этот момент прошептал их ей на ухо.

Тина вспомнила и где она могла видеть девушку. Азарцев показывал ей фотографии Оли. От самого маленького возраста до последних лет.

— В вене след свежей инъекции! Пойдем-ка поговорим! — Следователь вздохнул и, цепко взяв Сашу под руку, вывел его из палаты. Владик тревожно посмотрел им вслед.

— И что теперь, как искать родственников? — спросил Барашков.

— Я знаю ее, — тихо сказала Тина. — Случайно. Она дочь одного моего знакомого. Фамилия — Азарцева. Записывайте телефон.

Пока Барашков писал, Владик Дорн вышел из комнаты, отыскал Раю.

— Убери там все, — сказал он. — И если сейчас что-нибудь вякнешь про ампулы — я тебя задушу! — Он проговорил это ей на ухо очень тихо, но когда выпрямился, то с ужасом увидел, что следователь, заперев брата в Мышкином кабинете, направляется поговорить с Тиной.

«Он видел, что я разговаривал с Райкой!» — подумал Владик и обернулся к медсестре. Но той уже и след простыл.