Сердце бури (СИ) - "Раэлана"

Он порывисто хватает Рей за руку и ведет за собой.

Они оба движутся сквозь заросли. Направляемые Силой, словно самым совершенным навигатором, они безошибочно знают, куда идти, даже не открывая глаз.

Наконец рядом Рей раздается восторженный мальчишеский вопль:

— Вон оно! Я так и знал, Рей, оно невредимо…

Только теперь она распахивает глаза.

Перед нею возвышается дерево, массивное и внушительное. Его ствол, изборожденный крупным, четким рельефом коры, едва ли смогли бы обхватить даже двое взрослых мужчин. Необычайно черный, словно покрытый золой, этот ствол тянется вверх решительно и гордо, поднимаясь над лесом. Нижние, самые толстые ветви раскидываются вокруг на добрых несколько шагов. Необычные треугольные, остроконечные листья нежного оливкового оттенка едва не касаются земли.

Нет никаких сомнений, Сила вела их именно сюда, к этому дереву, окруженному Светом. Рей кажется, что она видит, как поток мидихлориан перемешается внутри ствола по тонким капиллярам вместе с жидкостью.

— Древо Силы, — говорит Бен, не отрывая взгляда от загадочного растения. — Это оно фокусирует энергию потока вокруг этого места.

Он рассказывает, как когда-то Люку Скайуокеру вместе с Шарой Бэй — матерью Дэмерона, ранкор его задери! — удалось раздобыть уникальные саженцы в одной из имперских лабораторий.

— Их было всего два. Люк и Шара разделили находку: она забрала один из саженцев к себе домой, на Явин, а он — на Эндор. Новый храм джедаев вырос под сенью явинского Древа. — Бен любовно поглаживает черную кору. — Говорят, когда-то именно такие деревья стали первым обиталищем мидихлориан — и, стало быть, первыми проводниками Силы среди живых существ. Раньше они росли на Тайтоне, но сейчас считаются вымершими. Имперским ученым удалось искусственно воссоздать несколько образцов…

Пару мгновений он молчит.

— На Явине Древо сгорело вместе с храмом. Но вот это, как видишь, еще цело. Возможно, оно последнее во всей галактике. Люк позаботился, чтобы ни одна душа не узнала о нем. Единственный, с кем магистр поделился этой тайной — его глупый ученик…

Он тяжело вздыхает и оглядывается на Рей, которая стоит, высоко задрав голову, завороженная прекрасным зрелищем. Зелень всегда притягивала ее, но это… это единство жизни и Силы, воплощенное в Древе, уверенно и привольно растущем среди лесов в полудиком мире, было выше самых смелых мечтаний.

Ей кажется, что она видит — видит воочию, как будто все это происходит здесь и сейчас, — подростка под широкой кроной Древа. На вид Бену около пятнадцати лет. Он нескладен и сутул, слишком высокий для своего возраста, однако отпечаток детской невинности на совсем юном лице, неприкрытый восторг в глазах, устремленных к самой вершине, выдают его истинные годы. Юноша счастлив и горд. Учитель впервые взял его с собой в путешествие и доверил ему тайну, неизвестную больше никому.

— Ты говорил, что здесь часто бывают паломники… — напоминает Рей.

Бен презрительно фыркает.

— И что с того? Существа, не наделенные чувствительностью к Силе, не найдут здесь ничего примечательного. Всего-навсего дерево, одно из множества.

Неожиданно он вновь просит ее закрыть глаза. Рей и на сей раз не отказывает. Странная улыбка мерцает на ее губах — улыбка ребенка, который ожидает чуда.

Она чувствует рядом его шаги. Бен приближается и заключает ее руку в свои.

Тонкий металлический ободок обхватывает ее безымянный палец. Рей вздрагивает.

— Теперь смотри… — слышит она над ухом.

Однако она и не глядя догадывается, что это.

Так и есть. Кольцо сверкает прямо перед ее глазами. Необычный сплав переливается в лучах солнца оттенками золота и серебра.

Безмолвный крик замирает в горле.

— Ты этого хотела? — спрашивает Бен со странной дрожью в голосе.

— Я… я не понимаю… — она с трудом удерживает волнение.

— Что же тут не понятного? Я попросил леди Силгал… сказал, что хочу удивить тебя.

— Но мы с тобой уже женаты.

— Только по документам.

— Не только… — внезапно она заливается краской.

Бен с сомнением косится на нее.

— Признай, ты с самого начала считала наш брак, как бы сказать… немного ненастоящим без надлежащих клятв. Правда ведь?

— Даже если так, то что? Это была детская фантазия, не более.

— Фантазия, которая стоит того, чтобы воплотить ее в жизнь, ты не находишь?

… Бен говорит без умолку, с восторженным трепетом уверяя ее, что сейчас, как и раньше, он готов подтвердить их брак перед любыми божествами в любых мирах, принести любые клятвы… но вот какие именно? Вот в чем проблема. Ни джедаи, ни рыцари Рен, как правило, не связывали себя брачными обетами. Никаких особых ритуалов на этот счет не было, да и быть не могло – ни у тех, ни у других. А ситхский кровавый ритуал, который напоминал жертвоприношение даже больше, чем это подобает свадебному обряду, никогда не был ему, Бену, по душе. Да и сама Рей, вероятно, никогда не согласилась бы пойти на нечто подобное.

Можно было, конечно, пойти простым путем и тайно венчаться в одном из набуанских храмов, как поступили когда-то его бабушка и дед — в конце концов, Набу в какой-то степени была родиной и для Рей, и для него самого. Но сейчас им обоим опасно показываться там. И потому Бен придумал кое-что куда более интересное.

Его голос дрожит, словно у влюбленного юнца, который впервые объясняется с девушкой. Никогда прежде — ни на Беспине, когда он просил ее стать его женой, ни прежде на Такодане, когда из его груди вырвалось отчаянное признание, — она не ощущала в нем такого живого, счастливого волнения.

— Если у джедаев нет устоявшихся брачных обычаев, не проще ли придумать их самим?

Он бережно увлекает ее за собой. Ближе и ближе к Древу Силы.

— Среди джедайских святынь это — одна из немногих уцелевших и не оскверненных ситхами. Я полагал, что тебе будет приятно, если наша клятва прозвучит здесь, в сени Древа…

— А тебе?

На этот раз его очередь смущаться и опускать взгляд.

— Мне? — как-то затравленно переспрашивает он. — Знаешь, наверное, мне уже все равно…

Как иначе он должен был ответить? Его старые святыни рухнули, а новые еще не успели обрести Силу.

Его ответ настораживает Рей. Она замедляет шаг.

— Послушай, — она кладет руку ему на щеку, пробегается подушечками пальцев по его губам, как бы умоляя дать ей высказаться. — То, что ты затеял, красиво, но… право, не обязательно. Я хочу сказать, если тебе это не нужно… о Сила…

Не договорив, она сбивается с мысли.

Если для него самопальный, придуманный на ходу обряд не будет иметь должного значения, зачем вообще затевать все это? Чтобы потешить ее тщеславие красивой сказкой? Нет, это лишнее, вот что она хочет сказать. Он — и так ее законный супруг на бумаге и в постели. Она выбрала его безо всяких подарков, без колец и клятв.

Рей с Джакку пора отвыкать жить грезами.

— А теперь ты послушай… — говорит Бен, принимаясь игриво ласкать губами тыльную сторону ее ладони. — Ты думаешь, там, на Беспине, я не жалел, что у нас нет времени осмыслить то, что мы делаем? Думаешь, я был рад такому браку, заключенному впопыхах? Крифф, я хотел правильного брака, не такого, как у моих отца с матушкой! Но вышла какая-то несуразица. Я хочу, чтобы ты простила меня, Рей. За то, что давил на тебя, но я боялся упустить момент. Боялся, что ты можешь не согласиться…

— Поэтому решил «ковать железо, пока горячо». Уговорить меня выйти за тебя замуж, когда я только-только выбралась из твоей постели, — Рей сама не решилась бы сказать, чего сейчас больше в ее голосе — веселья или раздражения.

— Да, это так. — Он смотрит ей в глаза, не отворачиваясь ни на мгновение. — Но сейчас я хочу все исправить. Прошу тебя, доверься мне. Давай подарим друг другу сказку. Давай поженимся вновь. На этот раз по-настоящему — так, чтобы, если мы все-таки доживем до глубокой старости, мы вспоминали именно этот день всякий раз, когда дети и внуки будут просить нас рассказать о нашей свадьбе.