Хроники Корума (Сборник) - Майкл Муркок

Джери погладил кота по спине.

— Ты можешь многое приобрести, если поможешь тем, кто взывает к тебе, — Джери говорил, словно обращался к коту.

Корум, направляясь к дверям, промолчал.

— Ты уже не раз намекал мне на это, — наконец сказал он. — И что же я приобрету?

— Я сказал «можешь», Корум. Об остальном я должен промолчать. С моей стороны это было бы глупо и безответственно. Ты прав — я и без того сказал слишком много и загадал тебе загадку.

— Я выброшу ее из головы. Желаю тебе спокойной ночи, старый друг.

— Спокойной ночи, Корум — и пусть твои сны будут ясны.

Покинув зал, Корум стал подниматься в свою спальню. В первый раз за эти месяцы он ждал прихода сна не столько со страхом, сколько с любопытством.

Заснул он почти мгновенно. И столь же мгновенно возник речитатив голосов. Вместо того, чтобы сопротивляться их вторжению, он расслабился и прислушался.

— Корум! Кремм Кройх! Твой народ нуждается в тебе.

Несмотря на странный акцент, голоса были ясно слышны.

Но Корум не мог различить никого из хора, никого из тех, кто, взявшись за руки, стоял вокруг холма в дубовой роще.

— Властитель Холма. Владыка Серебряной Руки. Только ты можешь спасти нас.

И Корум понял, что отвечает:

— Как я могу спасти вас?

В ответ зазвучали восторженные голоса:

— Наконец ты ответил! Приди к нам, Корум Серебряная Рука! Явись к нам, Принц в Алом Плагце! Спаси нас, как ты спасал нас в прошлом.

— Как я могу спасти вас?

— Ты можешь найти быка и копье и повести нас против фой миоре. Покажи нам, как сражаться с ними, ибо они дерутся не как мы.

Корум пошевелился. Теперь он видел их. Они были высокими и красивыми — молодые мужчины и женщины, их бронзовые тела отливали теплым золотом, цвета осеннего зерна, а золотые нити переплетали облегающие удобные и изящные одежды. Браслеты на запястьях и щиколотках, ожерелья и кольца — все из золота. Их развевающиеся одеяния были скроены из льна, окрашенного в светло-красные, синие и желтые цвета. На ногах сандалии. Они имели густые волосы, у некоторых — цвета лесной рябины. Этот народ, действительно, принадлежал к той же расе, что и люди Ливм-ан-Эш. Стоя в дубовой роще, взявшись за руки, закрыв глаза, они взывали хором.

— Приди к нам, лорд Корум. Приди к нам.

— Я подумаю, — мягко сказал Корум, — ибо я дрался давным-давно и позабыл искусство войны.

— Завтра?

— Если я приду, то завтра.

Проснувшись, он понял, что спорить больше не о чем. Во сне он все решил: если получится — откликнуться на зов людей из дубовой рощи. Его существование в замке Эрорн было не просто жалким, оно было никому не нужным, даже ему самому. Он должен идти к ним, пересекая плоскости, пробиваясь сквозь время — идти гордо и с надеждой.

Джери нашел его в оружейной. Корум отобрал для себя серебряный нагрудник и конический шлем посеребренной стали с выгравированным у шишака его полным именем. Он нашел наколенники полированной меди и на рубашку из синей парчи накинул длинный, шелковый алый плащ. Рукояткой вниз, у скамейки стоял вадхагский боевой топор, а рядом с ним меч, определенно выкованный вне пределов Земли, с эфесом, усыпанным красными и черными ониксами; древко копья по всей длине от самого острия было украшено сотнями тщательно вырезанных крохотных фигурок, изображающих сцены охоты; тут же лежали могучий лук и колчан с прямыми стрелами. К стене был прислонен круглый боевой щит из нескольких слоев твердого дерева, кожи, меди и серебра, обтянутый толстой твердой шкурой белого носорога, которые когда-то водились в северных лесах владений Корума.

— Когда ты отправляешься? — спросил Джери, разглядывая его.

— Завтра, — Корум взвесил на руке копье. — Если их призыв будет успешным. На рыжем коне я поднимусь на холм. Я должен ехать к ним.

Джери не стал спрашивать, как Корум окажется в роще, да и сам Корум еще не думал над этой проблемой. Придут в действие какие-то странные законы — это было все, что им стоило знать. И очень многое зависело от внутренней силы людей, ждавших в дубовой роще и взывающих к нему.

Вместе они быстро подобрали остальное вооружение и поднялись на зубчатую стену замка. Отсюда открывался вид на необъятный океан к западу и обширные леса и болота, что тянулись к востоку. В бескрайнем чистом и синем небе ярко светило солнце. День был теплым и спокойным. Они говорили о старых временах, вспоминали погибших друзей и гибель изгнанных богов; зашел разговор о Квилле, который обладал мощью, большей чем у любого Владыки Порядка или Владыки Хаоса и который, казалось, не боялся никого и ничего. Они стали предполагать, куда могли исчезнуть Квилл и его брат Ринн — может, они попали в другие миры за пределами пятнадцати плоскостей, и интересно, напоминают ли хоть как-то эти миры Землю.

— И кроме того, конечно, — сказал Джери, — возникает вопрос о Совмещении миллиона сфер и о том, что произойдет, когда слияние завершится. Как ты думаешь, оно уже подошло к концу?

— После Совмещения будут новые законы. Но кто их установит? И для кого? — Корум прислонился к стене, глядя на узкий залив. — Подозреваю, что эти законы придется устанавливать нам. Но мы же ничего не знаем. Мы даже не знаем, что есть зло, а что — добро, — или, точнее, существует ли на свете и то и другое. Квиллу были чужды эти мысли, и я завидовал ему. Мы же достойны жалости! Я жалок, потому что не могу жить без преданности чему-то! То, что заставляет меня спешить к тем людям — это сила? Или слабость?

— Ты рассуждаешь о зле и добре и признаешься, что не знаешь их подлинной сути — то же самое ты можешь сказать о силе и слабости. Эти слова бессмысленны, — Джери пожал плечами. — Для меня имеют значение и любовь, и ненависть. Кое-кто из нас наделен физической силой — я-то это вижу. А другие физически слабы. Но какое отношение к этим особенностям имеют свойства человеческого характера? И если мы не презираем человека за то, что ему не повезло и он не обладает физической мощью, почему его надо презирать, если, например, он и не хочет быть сильным? Такие инстинкты присущи животным, и зверей они вполне устраивают. Но люди не животные, они люди. Вот и все.

Улыбка Корума была полна горечи.

— Кроме того, они и не боги, Джери.

— Да, не боги — но и не исчадия зла. Они просто мужчины и женщины. Мы были бы куда счастливее, допустив это! — Джери вскинул голову и внезапно рассмеялся. — Но, может, нам стоит проявить побольше сдержанности? А то мы пустились в ханжеские речи, друг мой. Мы воины, а не святоши!