Стивен Эриксон Кузница Тьмы - Карбарн Киницик

- Оставив что?

- Саму Бездну.

- Переполненная душа, капитан, есть место теней и сумрака. Вычистите ее, выметите, и ничто не помешает литься свету. Слушайте. Я говорю, что пережила это. Сгорела изнутри. От прежней женщины осталась лишь видимая оболочка, но и она преображена Светом, пылающим в душе. - Она подошла к Урусандеру. - Владыка, делайте что требуется, верните мир в Куральд Галайн. Я буду ждать, в доказательство своей власти я поделюсь своим даром.

Кагемендра Тулас резко встал, уронив кресло. Не отрывая ладоней от лица, побрел к двери и вышел в коридор. Ноги шаркали, словно это шел пьяница.

Шаренас прорычала нечто неразборчивое и побежала за приятелем.

Через мгновение золотой свет излился от верховной жрицы, заполнив помещение. Ослепленная Серап закричала.

И услышала голос Синтары: - Когда всякое горе по умершим смыто, что остается? Каждый из вас отворачивается от смерти и глядит в лицо жизни. Не по мертвецам скорбите, по живущим. По родне и чужакам в равной мере. Скорбите, пока не будете готовы прийти ко мне.

Приходите ко мне, и мы поговорим о правосудии.

Свет лился, заполняя плоть и кости Серап, превращая в огонь всё, чего касался. Пав на колени, она рыдала словно дитя.

Кагемендра Тулас, дрожа, прильнул к стене в конце коридора. Шаренас догнала его и повернула к себе; он пытался сопротивляться, но ее воле нельзя было противостоять - через миг она уже обнимала его. - Проклятая жрица, - зашипела она. - Потрясение ослабило нас, она тут же нанесла удар... нет, не могу и вообразить ее амбиций. Могу лишь бояться. Этому я уже научилась.

- Хватит, - сказал он. - Теперь быть войне. Неужели не видишь? - И он так сильно ее оттолкнул, что женщина пошатнулась. - Но я не буду сражаться! Клянусь! Не буду сражаться!

Она смотрела на него, стоя у противоположной стены. В ближайшей комнате было много народа, все обернулись на звук ссоры, однако ее глаза следили лишь за другом. - Кагемендра, прошу.... Знать ничего не сделает. Пока что. Никто из них, даже Аномандер. Им нужно призвать Легион Хастов. И Хранителей. Нужно заключить союз с Шекканто и Скеленалом...

Глаза его широко раскрылись. - Как?

- Слушай. Соперник Матери Тьмы рожден был в зале, который мы покинули.

- Не хочу слушать. Вот, затыкаю уши. Не слышу!

Шаренас покачала головой.- Не Синтара, друг. Она лишь майхиб, сосуд, брошенный нам Азатенаями. Никому не дано угадать их замысел - разве что полное разрушение Куральд Галайна? Мы видели начало, но не можем знать конца.

- Будет война! - Крик отразился от стен, яростно пронесшись до Великого зала.

- Я не слепа, Кагемендра. И не беспомощна, как и ты.

- Не буду сражаться!

Дверь зала Кампаний распахнулась, показался Урусандер. Кожа его была белее алебастра, седые недавно волосы пронизали золотые нити.

- Вот он, - негромко проговорила Шаренас. - Вот идет равный соперник.

Урусандер прошел мимо нее и встал перед Кагемендрой Туласом, а тот смотрел будто на призрака, необычайное привидение, притащившее с собою тысячи потерь выкопанных, очищенных и выставленных словно трофеи. Спина еще сильнее вжалась в стену, едва Урусандер протянул руку, намереваясь коснуться его. Через миг рука упала.

- Старый друг, - заговорил Урусандер. - Прошу тебя. Скачи к ним. Скажи, что я не заговорщик. Скажи, я выслежу убийц. Скажи, что Легион в полном их распоряжении.

Однако Кагемендра потряс головой. - Не поеду, сир. Я отыщу нареченную. И заберу из Куральд Галайна. Так далеко, как только можно ускакать. Будет нужно - свяжу ее, засуну кляп и надену мешок на голову. Сир, оставьте меня в покое.

Слезы показались на щеках Урусандера. Он отступил, опуская взор. - Прости меня, прошептал он.

- Я поеду, - вызвалась Шаренас.

Верховная жрица приближалась, за ней шагали Серап, Йельд и Харадегар. Бледные лица, словно это процессия призраков. Позади белый свет лился и клубился дымом, подкрадываясь всё ближе.

- Я поеду, - повторила Шаренас, выходя вперед. Схватила Кагемендру за рукав и потянула к выходу.

- Да, - сказал Урусандер вслед. - Лучше вам бежать, друзья. Мне ее не остановить.

Шаренас неслышно ругалась. "Этот свет сожжет само правосудие".

Мертвы?

Илгаст Ренд сел за стол, как примороженный ил приколоченный. Красными глазами уставился на гонца. Мысли сновали в панике. "Послать гонца к командующему Калату Хастейну. Вернуть. Витру придется обождать. У нас война.

Но я не могу ждать. Солдат во мне кричит. Урусандер еще слаб. Отряды его разбросаны по королевству. Прячется в Нерет Сорре, мнит его далеким островом за бурными морями. У меня наготове Хранители, я словно псарь с тысячей поводков. Поклялся ничего не предпринимать, но клятва... старый дурак! Клятва принесена во время мира.

Пролита кровь знатных. Убиты невинные.

Урусандер, ты зашел слишком далеко. Но вижу тебя в крепости, на троне, вороны свиты каркают и бьют крыльями, пока ты не ослепнешь и не оглохнешь, ветер от крыльев приятно холодит лицо - и ты думаешь, будто измерил весь мир.

Нам ждать следующего шага?

Не думаю". Он пытался успокоить дыхание. Дважды и трижды прокашлялся, прежде чем ответить гонцу. - Я полагаю, лорд Аномандер собирает своих домовых клинков. Полагаю, прочие Великие Дома спешно вооружаются.

- Милорд, - начал гонец, - там были убитые отрицатели...

Илгаст Ренд фыркнул и резко встал. - Нужно верить, что кролики оскалили зубы? Небрежность обмана кажется самым дерзким оскорблением. Нет, нас даже не пытались обмануть. Легион Урусандера ударил - я видел это в глазах Хунна Раала. Он хвастался, он смешивал угрозы и негодование. Намеревался вызвать смятение, но презирал всех.

- Ваши приказы, милорд?

- Отдыхай. Потом возьмешь трех лошадей и поскачешь к Калату Хастейну на Манящую Судьбу.

- Лучше без отдыха, милорд, - сказал юноша.

- Ты утомлен.

- Новость неотложная. Может быть, еще одного пошлете вслед за мной?

- Отдыхай. Не хочу, чтобы рассказ пропал под многими слоями лакировки. Калат услышит то, что ты рассказал мне. Но добавь: я веду Хранителей на Нерет Сорр. Намерен атаковать лорда Урусандера, пока силы его рассеяны. Намерен вырвать сердце восстания.

Лицо мужчины посерело, однако он молча отдал честь.

- Пришли моих капитанов.

- Сейчас же, милорд.

Илгаст снова сел. Положил ладони на плоскую, вытертую столешницу. "Солдат во мне видит ясно. Он ожидает, что мы подавимся горем и окаменеем от потрясения. Точный расчет, чтобы мы отступали в недоумении".

Он начал подозревать трясов - Скеленала и Шекканто - в преступной заинтересованности. Едва ли они обрадовались воскресению давно покойного речного бога. Многие ли отрицатели признавали религию монастырей?

"Они ничего не сделали, чтобы остановить резню. Не так ли?"

В коридоре раздавался топот сапог. Илгаст Ренд глубоко вздохнул. Сложил руки на столе. Они еще дрожали.

Проделав треть пути до монастыря Яннис, Финарра Стоун и Фарор Хенд нашли первую группу беженцев. Их состояние потрясло Фарор, она с капитаном сошли с дороги, пока сотни сломленных фигур ковыляли мимо.

- Куда они идут, сир?

- На восток, сама видишь.

- Там ничего нет, - возразила Фарор. - Кроме временного лагеря, всего лишь скромного форта из снопов травы и сухих деревьев.

- Именно, - согласилась Финарра. - Илгаст Ренд скоро столкнется с кошмарами снабжения.

Фарор Хенд ошеломленно качала головой: - Сир, у нас не хватит пищи. И убежищ. А зима на равнине...

- Сама всё знаю, хранительница.

- Да, сир. Прошу прощения.

- Отрицатели, можно предположить, - сказала Финарра, оглядывая изнуренных мужчин и женщин. - Но немногие стары, мало детей, совсем нет новорожденных. Тут что-то не так, хранительница. Выбери одного - вон того, что дважды на нас взглянул - и приведи сюда. Я выужу из него правду.

- Слушаюсь, сир. - Фарор Хенд спешилась и подошла к оборванцу, на которого указала капитан. Он ее заметил и съежился. По первому жесту отошел от прочих и похромал к ним на перебинтованных ногах.

- Не бойся, - сказала Фарор. - Мы Хранители, хотим выслушать новости, какие у тебя есть.

Мужчина прищурился на нее и пожал плечами. Пошел вслед за ней к Финарре Стоун.

Капитан не стала терять времени. - Вы из монастырских, сир. Какого убежища ищет ваш народ?

- Они нас отослали.

- Кто?

- Трясы. Но сначала забрали детей. Вот их сделка. Пища для нас, обещание, что дети будут в безопасности.

- А старики?

Мужчина потряс головой, словно услышал шутку. - Отцы и матери были из лесов и от реки. Они решили остаться. Теперь все мертвы.

- Хранители не смогут вас содержать, - сказала Финарра Стоун.

Он снова пожал плечами.

- Возможно, смогут защитить от бандитов и... прочих врагов. Но не от голода и зимних холодов.

- Больше идти некуда.

- А много вас на дороге?

Мужчина кивнул, переступил с одной окровавленной ноги на другую.