Английский язык с Р.Л.Стивенсоном. Остров сокровищ - Роберт Стивенсон

“That’s fair enow,” said the old man Morgan.

“Fair! I reckon so,” said the sea-cook. “You lost the ship; I found the treasure. Who’s the better man at that? And now I resign, by thunder! Elect whom you please to be your cap’n now; I’m done with it.”

“Silver (Сильвера)!” they cried (закричали они). “Barbecue for ever (Окорок навеки)! Barbecue for cap’n (Окорока в капитаны)!”

“So that’s the toon, is it (так вот как вы заговорили, да; toon = tone — тон, нота, интонация, манера говорить)?” cried the cook (крикнул кок). “George, I reckon you’ll have to wait another turn, friend (Джордж, думаю, тебе придется подождать до другого раза, друг); and lucky for you as I’m not a revengeful man (и счастье для тебя = твое счастье, что я не мстительный; revenge — месть). But that was never my way (это /месть/ никогда не была моей привычкой). And now, shipmates, this black spot (а теперь, приятели, /что с/ этой черной меткой)? ’Tain’t much good now, is it (она теперь и не нужна, да; tain’t = it isn’t; good — хороший, исправный, отвечающий назначению, цели)? Dick’s crossed his luck and spoiled his Bible, and that’s about all (Дик перечеркнул свою удачу, испортил Библию, вот и все).”

“It’ll do to kiss the book on still, won’t it (она ведь еще подойдет для принесения присяги, разве нет; to kiss the book — целовать Библию при принесении присяги)?” growled Dick, who was evidently uneasy at the curse he had brought upon himself (проворчал Дик, который, очевидно, был взволнован бедствием, которое навлек на себя; curse — проклятие, беда).

“A Bible with a bit cut out (Библия с отрезанной страницей; bit — небольшой кусочек, частица, крошка)!” returned Silver, derisively (ответил Сильвер насмешливо). “Not it. It don’t bind no more’n a ballad-book (нет, она пригодится при присяге не больше, чем песенник; to bind — связывать; обязывать; ballad — баллада).”

revengeful [rɪ`venʤf(ə)l] growled [grauld] uneasy [ʌn`i:zɪ] derisively [dɪ`raɪsɪvlɪ]

“Silver!” they cried. “Barbecue for ever! Barbecue for cap’n!”

“So that’s the toon, is it?” cried the cook. “George, I reckon you’ll have to wait another turn, friend; and lucky for you as I’m not a revengeful man. But that was never my way. And now, shipmates, this black spot? ’Tain’t much good now, is it? Dick’s crossed his luck and spoiled his Bible, and that’s about all.”

“It’ll do to kiss the book on still, won’t it?” growled Dick, who was evidently uneasy at the curse he had brought upon himself.

“A Bible with a bit cut out!” returned Silver, derisively. “Not it. It don’t bind no more’n a ballad-book.”

“Don’t it, though (а разве он /песенник/ не может пригодиться; though — хотя, даже, однако, все-таки)?” cried Dick, with a sort of joy (воскликнул Дик как будто радостно; a sort of — нечто вроде, своего рода, почти). “Well, I reckon that’s worth having, too (думаю, его тоже стоит иметь /при себе/).”

“Here, Jim — here’s a cur’osity for you (вот, Джим, возьми диковинку; curiosity — редкость, диковинка, антикварная вещь),” said Silver; and he tossed me the paper (сказал Сильвер и бросил мне /кусочек/ бумажки = черную метку).

It was a round about the size of a crown piece (это был кружок примерно размером с крону). One side was blank, for it had been the last leaf (одна сторона была пустой, так как это был последний лист /Библии/); the other contained a verse or two of Revelation (другая содержала стих или два из Апокалипсиса: «Откровения») — these words among the rest, which struck sharply home upon my mind (эти слова, среди прочего, «резко ударили мне прямо в сознание» = впечатались, произвели впечатление): “Without are dogs and murderers (снаружи псы и убийцы).” The printed side had been blackened with wood ash (сторона с текстом была зачернена древесной золой), which already began to come off and soil in fingers (которая уже начала сходить и пачкать пальцы); on the blank side had been written with the same material the one word “Depposed (на чистой стороне было написано тем же веществом = тоже углем одно слово «Низложен»).” I have that curiosity beside me at this moment (сейчас эта занимательная вещица лежит около меня); but not a trace of writing now remain beyond a single scratch (но ни следа от написанного теперь не осталось, кроме одной царапины), such as a man might make with his thumb-nail (вроде той, что можно сделать ногтем большого пальца).

joy [ʤɔɪ] curiosity [kjuərɪ`ɔsɪtɪ] crown [kraun] Revelation [revə`leɪʃn] murderer [`mə:dərə]

“Don’t it, though?” cried Dick, with a sort of joy. “Well, I reckon that’s worth having, too.”

“Here, Jim — here’s a cur’osity for you,” said Silver; and he tossed me the paper.

It was a round about the size of a crown piece. One side was blank, for it had been the last leaf; the other contained a verse or two of Revelation — these words among the rest, which struck sharply home upon my mind: “Without are dogs and murderers.” The printed side had been blackened with wood ash, which already began to come off and soil in fingers; on the blank side had been written with the same material the one word “Depposed.” I have that curiosity beside me at this moment; but not a trace of writing now remain beyond a single scratch, such as a man might make with his thumb-nail.

That was the end of the night’s business (это был конец ночных событий; business — занятие, дело; хлопоты, история). Soon after, with a drink all round, we lay down to sleep (вскоре после того, выпив по кругу /рому/, мы улеглись спать), and the outside of Silver’s vengeance was to put George Merry up for sentinel (и снаружи в часовые в качестве мести Сильвер поставил Джорджа Мерри; sentinel — часовой) and threaten him with death if he should prove unfaithful (и пригрозил ему смертью, если он окажется предателем = недосмотрит чего-нибудь; unfaithful — вероломный, предательский; faith — вера; faithful — верный, надежный).

It was long ere I could close an eye (прошло много времени, прежде чем я смог закрыть глаза = уснуть; ere — до, перед, прежде чем), and Heaven knows I had matter enough for thought (и одному Богу известно: «Небеса знают», что у меня было достаточно вещей, чтобы подумать о них; matter — сущность, предмет; вопрос) in the man whom I had slain that afternoon (о человеке, которого я убил тем днем; to slay — убивать, уничтожать, лишать жизни), in my own most perilous position (о своем собственном очень опасном положении; peril — опасность; риск, угроза), and, above all, in the remarkable game that I saw Silver now engage upon (и, прежде всего, о замечательной игре, которую, как я видел, Сильвер теперь вел; to engage — заниматься чем-л., быть занятым чем-л., вовлеченным во что-л.) — keeping the mutineers together with one hand (удерживая бунтовщиков одной рукой), and grasping, with the other, after every means, possible an impossible (и хватаясь другой за любые средства, возможные и невозможные; mean — середина, способ, средство), to make his peace and save his miserable life (чтобы заключить договор: «сделать мир» и спасти свою жалкую жизнь). He himself slept peacefully, and snored aloud (сам он спал мирно и громко храпел); yet my heart was sore for him (и все же мое сердце сочувствовало ему = было мучительно смотреть на него; sore — чувствительный, опечаленный, горестный), wicked as he was (каким бы он ни был грешным; wicked — злой, порочный, грешный, отвратительный), to think on the dark peril that environed, and the shameful gibbet that awaited him (и думать о темной опасности, которая окружала /его/, и о позорной виселице, которая его ожидала; to environ — окружать, охватывать; shame — стыд, позор).