Последняя - Ирина Кассета

И я ждала, усевшись у одной из палаток, пока, сморенная усталостью, не уснула. В моем сне тревожной мелодией звучал голос дивионца.

Разбудило меня прикосновение к моему плечу, я приоткрыла глаза, посмотрев сквозь утренние сумерки на молодого мужчину.

- Вы меня искали? - улыбнулся он по-доброму, и я тут же вскочила.

- Да, да, боже. Помогите, я прибыла в Дивион с молодым человеком, он сейчас умирает на берегу моря, в старой хижине. У него магическое выгорание, он не болен чумой. Вы можете дать мне какой-нибудь эликсир, который мог бы ему помочь?

- Такого эликсира нет, - сказал он, поддерживая меня за руку. - Ему могут помочь только здесь.

- Но что мне делать? Может, вы выделите мне повозку? Я привезу его.

- Не нужно вам ехать одной, оставайтесь здесь, помогите лучше. Нам не хватает медсестер. Работа трудная, но зато обеспечим едой и койкой. А паренька я попрошу привезти, к завтрашнему вечеру будет, - я даже не сразу поняла, что он согласился, прокручивая в голове, как бы его уговорить. К такому быстрому решению я не была готова, поэтому промямлила:

- Спасибо, - лекарь улыбнулся и пошел по своим делам, а я так и осталась стоять, пока ко мне не подошел один из работников и не отвел в палатку, где располагались койки.

- Неймар сказал вам отдохнуть, сейчас принесу завтрак, - от такой учтивости я буквально потеряла дар речи и, лишь придя в себя, воздала благодарность богам.

До того, как мне принесли поесть, я уснула на такой прекрасной кровати, накрывшись теплым одеялом.

- Эмили? - звал он тихо, будто из-под толщи воды. Перед глазами стали появляться образы. Дивионец шел ко мне, протягивал руки для объятий. Но чем ближе он подходил, тем дальше оказывался, его шаг – мои два. В его голосе дребезжат слезы и боль. - Эмили?

***

(Кишира)

Выследить мага не составило труда, а вот разговорить стало чем-то недостижимым. Обладая магией, паренек с легкостью уходил от их вопросов, растворяясь в воздухе, чем бесил дроу и оборотня. Они и так последнее время еле сдерживаются, чтобы не начать драку по любому из поводов.

Элфир, сидя в своей спальне, не спал. Сейчас он – единственный, кто держит себя в руках. Он налил себе бокал хорошего красного вина и тихонько его потягивал. Сона сбежала от их контроля, как часто и грозилась.

- Кто говорил, что будет легко? - усмехнулся он.

***

(Давион)

Поспав несколько часов, я резко проснулась, оглянувшись, вспомнила и про лагерь, и про дивионца. Вышла на улицу, в небе ярко светило солнце, мага мне обещали привезти к вечеру. Я подошла к одному из лекарей, чтобы он мне объяснил, чем я могу помочь. Тот отправил к главному, господину Неймару. Как-то неловко постоянно его беспокоить.

Но делать нечего, стала ждать его около одной из палаток госпиталя, где он сейчас проводил осмотр. Простояв полчаса, я поймала мужчину, когда он быстрым шагом вышел из палатки.

- Извините, - он обернулся и одарил улыбкой, замедлив шаг.

- Это вы? Вашего друга уже поехали спасать.

- Спасибо большое, вчера вы сказали, что я могу помочь. Куда мне идти, и что делать?

- Видите ту палатку? Там вам дадут фартук и косынку. У тамошних медсестер и спросите, как помочь, - я кивнула, и лекарь, прибавив шаг, поспешил по делам.

В лагере царила беготня. Везде мелькали одежды лекарей и серые или (в худшем из случаев) алые от крови передники медсестер. От больных был лишь протяжный гул стонов, что по прошествии времени становится частью картины и уже не воспринимается отдельно.

Я поспешила к указанному месту, где тучная женщина выдала мне длинное не по размеру платье из грубой ткани и явно ношеное. Потом подобрала застиранный фартук и косынку, под которые я спрятала все волосы, заплетенные в косу.

- Помочь-то чем могу? - спросила ее я.

- Ты пока заразиться можешь, поэтому к больным не допущу, - ответила мне она. - Иди-ка ты к Степану, - указала на высокого мужика. - Он тела вывозит да сжигает, нужно, чтобы ты, пока он дело не завершил, всех погибших в список внесла. Грамоте обучена? - я кивнула. - Пиши коротко: женщина, таких-то лет, волосы светлые, если есть какая-нибудь особенность – не забудь внести.

- Зачем это?

- Чтобы потом подсчитать, сколько эта чума людей погубила, да, может, родственникам помочь, кто потом искать будет.

- А разве не по всей стране это?

- Нет, только в нашей части. Столица и дальше оградились, построили стену и всех, кто подходит ближе, расстреливают, - она вздохнула и покачала головой. - Оставляют нам припасы, воду и еду, да если кто из магов захочет помочь. Так к нам господин Неймар и пришел, боже его храни. С ним как-то полегче. А то наши не лекари, а знахари, все травками да молитвами лечат. Все, иди, заговорила, - замахала она рукой. - Вот возьми блокнот и карандаш, да смотри никого не пропусти. Погибших можешь трогать, они не заразные уже. Беги давай, - взяв вещи, я последовала за Степаном.

Мужчина подкатывал свою телегу к крайней из палаток, где два дюжих парня заполняли повозку трупами. Зрелище было жутким, а от запаха сильно кружилась голова, и пару раз чуть не стошнило. Когда телега заполнилась, мы тронулись в путь. Лошадь, тянувшая на себе эту ношу, ступала медленно, рядом шел мужчина, и я семенила следом.

Пройдя так полчаса, дошли до выкопанной на пять метров ямы, снизу заполненной пеплом. Боже. Я отвернулась от ужасного зрелища.

Степан так же молча стал доставать тела и давать мне несколько секунд, чтобы я трясущимися руками записывала их приметы, потом скидывал в кучу.

Когда яма была заполнена до краев, мужчина залез в телегу и достал два больших бутыля, ничего не объясняя, облил погибших, судя по запаху, спиртом, а после поджег. Пламя взметнулось навстречу небу, я отошла подальше от сильного жара. Степан уже разворачивал телегу, чтобы двинуться в лагерь. Я же постояла немного, воздала молитвы за эти погубленные души и последовала за ним.