Водоворот - Ларри Бонд

У ван Даалена мороз прошел по коже. Кричали по-английски, а не на африкаанс. Но только он начал отворачиваться от окна…

Полдюжины выпущенных противником ракет легко прошили тонкую деревянную стену и взорвались внутри здания, осыпав градом осколков и щепок сбившихся в кучу южноафриканских солдат. Затем настала очередь пулеметного огня, который так и гулял по небольшому помещению из конца в конец. Всюду валялись убитые и раненые — на залитых кровью койках или прямо на полу, образуя корчащиеся в судорогах груды тел.

Капитан Эдуард ван Даален схватился за зазубренные края оконной рамы в тщетной попытке удержаться на ногах. Но тут колени его подогнулись, и он медленно сполз на пол, проведя слабеющей рукой по ряду рваных влажных дыр на своем противохимическом защитном костюме.

А американцы все продолжали вести огонь.

Подполковник Роберт О'Коннел с растущим чувством удовлетворения выслушивал донесения от частей, окруживших территорию ядерного центра. Зенитная батарея противника выведена из строя. Казармы, одна за другой, подожжены или взорваны легкими противотанковыми ракетами, осколочными снарядами из безоткатных орудий или массированным огнем из стрелкового оружия. Позиции 120-миллиметровых минометов были уничтожены 1-м взводом роты «Браво». Наконец-то операция «Счастливый жребий» начинала развиваться по плану.

Но батальон понес и продолжал нести тяжелые потери. Полковника Геллера не было видно с тех пор, как они совершили прыжок. Трое из восьми взводных командиров были убиты. Он боялся подумать, сколько сержантов и простых «рейнджеров» нашли свою смерть на колючей проволоке или остались лежать в садах камней, возле зданий или просто в открытом поле.

Совсем рядом взорвалась граната, и он пригнулся, чтобы укрыться от комьев земли и осколков, посыпавшихся в траншею. Стоявший рядом солдат вскрикнул и опрокинулся навзничь, отчаянно взмахнув руками. Лицо О'Коннела забрызгала кровь. Остальные «рейнджеры» продолжали отстреливаться, посылая пули и снаряды в освещенную отблесками пожаров темноту.

— Врача!

Раненого оттащили в глубину траншеи, где врач батальона оборудовал импровизированный пункт первой помощи для штабной роты. Туда уже вовсю поступали тяжело раненные солдаты.

О'Коннел сплюнул — во рту он ощутил солоноватый привкус меди — и выхватил из рук радиста переговорное устройство. Надо продвигаться вперед. Пора начинать первый этап операции «Счастливый жребий».

— «Браво-два-один», «Чарли-два-один», говорит «Бродяга-один-один»! Приступить к выполнению планов «Тор» и «Эректор»!

Небольшая электростанция Пелиндабы, работающая на угле, не отличалась архитектурными излишествами — строители явно отдавали предпочтение ее рабочим качествам, нежели внешнему виду. А задача станции заключалась в том, чтобы превращать нагретую при помощи угля воду в пар, который, проходя под большим давлением через турбины, вырабатывал электричество. В свою очередь, электричество питало завод по обогащению урана, научные лаборатории и другие здания на территории, обнесенной оградой из колючей проволоки.

В какой-нибудь сотне ярдов от электростанции прямо в открытом поле, прижавшись к земле, залегли два «рейнджера». Изрешеченное пулями тело сержанта лежало рядом.

Капрал Митч Войцик смотрел в инфракрасный прицел безоткатного орудия. Тыльная часть здания была сплошь опутана трубами разной толщины, по которым вода попадала в бойлер, пар доставлялся к турбинам, а затем охлаждался, превращаясь в воду, и вновь поступал в нагревательный котел. Из высокой кирпичной трубы шел дым.

Войцик повернул дуло «Карла Густава» чуть вправо, наводя на цель. Отлично. Не зря он провел столько времени, изучая все фотографии электростанции, какие только можно было раздобыть.

— Противотанковым заряжай!

Заряжающий сунул семифунтовый противотанковый кумулятивный снаряд в казенную часть и легонько хлопнул Войцика по каске.

— Готово!

Войцик привел в действие спусковой механизм.

Жах! Снаряд попал в переплетение труб и взорвался, пробив толстые стены, словно они были сделаны из фольги. По одной из них вода доставлялась в паровой котел. Из огромной дыры с неровными краями в облаке пара хлынула кипящая вода. Стоило этой животворной жидкости выплеснуться наружу, как паровой котел и турбины тут же остановились.

Главная электростанция Пелиндабы прекратила свое существование.

Стальные опоры линии электропередачи стояли в трехстах метрах друг от друга, связывая Пелиндабу с энергетической системой Северного Трансвааля. Одна из опор находилась как раз посреди дороги, отделяющей ядерный арсенал от остального комплекса. На стоянке по другую сторону дороги расположились ряды грузовиков с брезентовым верхом и легковые автомобили. Несколько машин уже были охвачены огнем, подожженные трассирующими снарядами.

— Господи! — Второй лейтенант Фрэнк Миллер упал, прижавшись к земле, когда у него над головой застучала новая пулеметная очередь, попавшая в металлическую опору. На каску посыпались искры. Он обернулся и посмотрел через плечо на то, что осталось от его первого пехотного отделения, — всего пять человек, один из которых тащил станковый пулемет. Остальные были ранены или убиты — их тела в беспорядке валялись на дороге.

— Эрнандес, прикрой меня, черт побери! Пулемет отделения снова заговорил, посылая стальные пули в темноту. К нему присоединились винтовки «М-16», пытаясь заставить замолчать юаровских пехотинцев, засевших в доте в сотне метров от «рейнджеров». Шансы точно попасть в кого-нибудь из вражеских солдат были крайне невелики, но пули, отскакивающие от бетонных стен бункера, могли заставить южноафриканцев отступить со своих огневых позиций. Один из «рейнджеров» бросил против ветра еще одну дымовую гранату.

Миллер приподнялся и посмотрел на дело рук своих. Понадобится еще немного взрывчатки, чтобы заложить в нужное место. Он протянул руку.

— Еще «Си-4», Стив.

Молчание.

Нахмурившись, офицер обернулся. Капрал Льюис лежал на спине, широко раскинув руки, — там, где когда-то был лоб, зияла огромная дыра. Миллер тяжело сглотнул и взял из рук убитого последнюю порцию взрывчатки.

Стараясь работать быстро, почти в такт стрельбе, он прикрепил «Си-4» к одной из ножек опоры и вставил в детонатор детонирующий шнур. Довольный, он пополз прочь, постепенно разматывая моток.

Единственным местом, где можно было укрыться, являлась отводная канава вдоль дороги, в сотне метров от опоры. Подсчитав расстояния и углы, Миллер злобно выругался. В данный момент он находился на минимальном безопасном удалении от «Си-4» и уже не имел времени отползти дальше. Он выглянул из канавы. Там, откуда Эрнандес с ребятами продолжал стрелять по бункеру, то и дело мелькали вспышки огня.

— Первое отделение! Прекратить огонь! Все ко мне!

В полной темноте, Миллер быстро и осторожно подсоединил шнур к взрывному устройству. Работая, он старался не думать о том, что шнур сам по себе взрывоопасен. Стоит только поспешить, как он может взорваться прямо у тебя в руках.

Проволочный или электродетонатор тут не годились: на них случайно мог попасть электрический заряд от линии электропередачи.

Один за другим «рейнджеры» прекращали стрельбу и перебегали в отводную канаву. Вдруг один из них громко вскрикнул и упал, схватившись за раненую ногу. Двое других подхватили его под руки и затащили в канаву.

Миллер в последний раз огляделся. Похоже, все отошли на безопасное расстояние. Он глубоко вздохнул, вынул предохранительную чеку из взрывного устройства и скомандовал:

— Ложись!

«Рейнджеры» ничком бросились на землю. Все затаились, ожидая, что вот-вот прогремит взрыв. Миллер тоже зарылся в землю лицом.

Ба-бах! Ба-бах! Ба-бах! Под опорой прогремели три взрыва. Над их головами пролетели обломки металла.

Сначала медленно, потом все быстрее, опора начала заваливаться на бок. Болты и подпорки хрустнули и затрещали под тяжестью веса мачты. Все кончилось как-то неожиданно. С резким скрежетом искореженная опора рухнула на землю. Оборвавшиеся провода заискрились, извиваясь, словно мерцающие голубые змеи.

Запасной источник электроснабжения Пелиндабы был полностью выведен из строя.

Безразличные к событиям внешнего мира, южноафриканские операторы продолжали следить за работой двадцати тысяч центрифуг в зале главного каскада, привычные к царящему здесь пронзительному вою. Они не слышали сигнала тревоги, и никто из гарнизона даже не потрудился предупредить их о нападении. И тут вырубился свет.