Мемуары генерала барона де Марбо - Марселен де Марбо
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Однако собранным на острове Лобау войскам по-прежнему не хватало продовольствия и боеприпасов. Они ели лошадей, и их положение на острове, отрезанном от правого берега, становилось критическим. Опасались, что бездействие эрцгерцога Карла было только притворством, с минуты на минуту ожидали, что, поднявшись по Дунаю за Вену, он перейдёт реку и нападёт на нас с тыла на правом берегу. В этом случае корпус неустрашимого маршала Даву, защищавшего Вену и Эберсдорф, конечно же окажет самое упорное сопротивление. Но сможет ли он справиться со всей вражеской армией и что будет в это время со всеми французскими войсками, запертыми на острове Лобау?
Император Наполеон очень ловко воспользовался временем, которое австрийцы ему дали, и развил энергичную деятельность. С помощью неутомимого маршала Даву и дивизий его корпуса он сделал за один день 23 мая то, что обычный командующий не мог бы сделать и за неделю. Он организовал регулярную доставку на лодках продовольствия и боеприпасов на остров; отправил всех раненых в Вену. Были созданы госпитали, собрали очень много строительного материала, чтобы отремонтировать старые мосты, построить новые и защитить их палисадом[74]; в Эберсдорф же привезли сто орудий самого крупного калибра, взятых в венском арсенале.
24-го числа была восстановлена связь с островом, и император перевёл на правый берег войска маршала Ланна, гвардию и всю кавалерию, оставив на острове Лобау только корпус Массены, который должен был его укрепить и установить батарею из доставленных ему крупнокалиберных пушек.
Успокоенный в этом отношении, император подвёл к Вене корпус маршала Бернадотта и многочисленные дивизии Рейнской конфедерации. Теперь он был уверен, что сможет противостоять эрцгерцогу Карлу, если тот осмелится переправиться через реку и напасть на нас.
Вскоре мы получили сильное подкрепление. Прибывшая из Италии французская армия под командованием вице-короля Евгения Богарнэ встала у нас справа. В начале кампании эта армия, о которой я ещё не упоминал, потерпела поражение при Сачиле. Но потом французы возобновили своё наступление, разбили неприятеля и не только выгнали его из Италии, но и оттеснили за Альпы. Они отбросили наконец эрцгерцога Иоанна в Венгрию, что соединило вице-короля с Великой армией императора Наполеона, и теперь его войска образовали наш правый фланг напротив Прессбурга[75].
Глава XIX
Рассуждения о сражении при Эсслинге. — Ланн умирает на моих руках. — Пребывание в Вене
Я обещал не утомлять вас стратегическими подробностями, однако сражение при Эсслинге и непредусмотренные события, лишившие нас блестящей победы, имели большие последствия, и я хочу сделать некоторые замечания о причинах, приведших к этому результату, тем более что они были искажены одним французским автором, приписавшим императору ошибки, которых тот не совершал. Генерал Ронья в своей книге «Рассуждения о военном искусстве» утверждает, что при Эсслинге Наполеон бездумно попался в ловушку, расставленную эрцгерцогом Карлом, который приказал центру своей армии «отступить, чтобы завлечь французов, а за это время отрезать мосты, разрушение которых было заранее подготовлено австрийским генералом». Это утверждение не только противоречит истине, но оно абсурдно, что я и доказал в критическом замечании, которое в 1820 году я направил самому генералу Ронья.
Если бы эрцгерцог знал, что у него была возможность разрушить мост, то почему он этого не сделал вечером 21-го, когда число переправившихся на левый берег французских войск не превышало 25 тысяч, и он мог бы их с уверенностью или уничтожить, или взять в плен, поскольку у него было более 120 тысяч солдат! Разве это не было бы лучше, чем на всю ночь оставить в распоряжении Наполеона действующую переправу, которой тот воспользовался, чтобы переправить на левый берег свою гвардию, корпус маршала Ланна, а также кирасир Нансути, что удвоило его силы? Если эрцгерцог Карл подготовил разрушение моста, то почему днём 21-го он атаковал деревни Эсслинг и Асперн, потеряв при этом 4 или 5 тысяч человек? Было бы гораздо разумнее подождать, пока слабый корпус Массены, не имея больше возможности отступать, был бы вынужден сдаться. Наконец, почему утром 22-го эрцгерцог яростно возобновил атаки на Эсслинг и Асперн, вместо того чтобы подождать, когда мост будет разрушен?
Да потому, что австрийский генералиссимус не знал, что мог его разрушить, и только случай и разлив реки направили плывущие деревья прямо на понтоны и вызвали первые частичные разрывы. Позже смекалка австрийского офицера подготовила разрушение большого моста, когда по течению были пущены сначала подожжённые лодки и особенно огромная горящая мельница, которая увлекла за собой почти все его секции. Но ничего из этого не было подготовлено заранее, как нам потом и рассказывали многие неприятельские генералы, с которыми мы встречались после заключения перемирия в Цнайме.
Если остались ещё сомнения на этот счёт, их полностью развеет следующий неопровержимый аргумент. Из всех военных наград Австрийской империи труднее всего было заслужить орден Марии-Терезии, так как его выдавали офицеру, который мог доказать, что он сделал больше того, что от него требовал его воинский долг. Он должен был хлопотать о награде сам, и если ему отказывали, то он больше никогда не имел права возобновлять свои ходатайства. И, несмотря на строгость этого правила, командир австрийских егерей получил крест Марии-Терезии, чем безоговорочно подтверждается значимость действий, совершённых им на своё собственное усмотрение, а не по приказу эрцгерцога Карла. Это замечание, сделанное мною в Критических заметках о книге генерала Ронья, было особо отмечено Наполеоном, когда во время своего пребывания на Святой Елене он прочёл мою книгу и книгу генерала Ронья. Чтобы наказать этого генерала за приверженность нашим врагам, в своём завещании, по которому он оставил мне 100 тысяч франков, Наполеон добавил: «Я прошу полковника Марбо продолжать писать, чтобы защитить славу французской армии и опровергать лжецов и отступников!»…
Как только войска, чьё мужество нашло своё благородное и блестящее подтверждение в битве при Эсслинге, отошли на остров Лобау, а затем и на правый берег Дуная, Наполеон обосновался в Эберсдорфе, чтобы наблюдать за подготовкой новой переправы. Строился уже не один, а три моста, а вверху по течению сооружалась крепкая эстакада из столбов для защиты от плавающих предметов, которые неприятель мог бы направить на наше сооружение.
Несмотря на внимание, которое император уделял столь
