Мемуары генерала барона де Марбо - Марселен де Марбо

Он бросил кавалерию на дивизию Сент-Илера, который был ближе всех к его линиям. Но так как наши дивизии отбивали все атаки, австрийцы подвергли их ужасному артиллерийскому обстрелу!..

В этот момент маршал Ланн послал меня с приказом к генералу Сент-Илеру. Едва я прибыл к нему, как град снарядов стал падать на его штаб! Многие офицеры были убиты, Сент-Илеру раздробило ногу, пришлось её ампутировать. Он умер во время операции. Меня ранило в правое бедро осколком, вырвавшим у меня из тела кусок размером с куриное яйцо. Рана не была опасной, я смог дать отчёт маршалу о выполнении поручения. Я застал его рядом с императором, который, увидев меня всего в крови, сказал: «Ваша очередь приходит слишком часто…» Я рассказал о смертельном ранении отважного генерала Сент-Илера, Наполеон и маршал были очень опечалены этой потерей.

Видя, что на дивизию Сент-Илера нападают со всех сторон, маршал сам взял над ней командование. Он медленно отвёл её к нашему правому крылу в Эсслинге к дивизии Буде, часто отвлекаясь на стычки с врагом. Хотя у меня ещё не было времени перевязать рану, я счёл своим долгом сопровождать маршала, тем более что моего друга де Вири ранило пулей в плечо. С большим трудом я доставил его под прикрытие нашего предмостного укрепления.

Положение было критическим: император, вынужденный вести оборону, выстроил свою армию дугой, хордой которой являлся Дунай. Наше правое крыло доходило до реки за Эсслингом. Левое было в Асперне. Надо было продержаться до конца этого дня и не дать сбросить себя в реку. Было только девять часов утра, и надо было дождаться ночи, чтобы по малому мосту переправиться на остров Лобау.

Эрцгерцог Карл понимал наше трудное положение и постоянно возобновлял атаки на обе деревни и центр. Но, к счастью для нас, ему не пришло в голову усилить атаки на крайнем правом фланге между Эсслингом и Дунаем. Это было слабым местом нашей позиции: если брошенная туда сильная колонна пошла бы на наше предмостное укрепление, мы бы пропали!

По всей линии шла ужасная бойня, но было совершенно необходимо спасти честь Франции и перешедшую Дунай армию.

Чтобы ослабить неприятельские атаки, маршал Ланн часто начинал наступательные действия в центре, где ему удавалось продвинуться довольно далеко, но вскоре австрийцы возвращались с подкреплениями. В одной из таких атак Лабедуайер получил осколок в ногу, а Ваттвиль вывихнул себе плечо, падая с убитой под ним лошади. Из всего штаба маршала Ланна остались только младший лейтенант Ле Культё и я. Я не мог ни в коем случае оставить маршала только с этим молодым офицером, безусловно, очень храбрым, но неопытным. Маршал хотел, чтобы я оставался с ним, и сказал: «Вам надо перевязать рану, и, если вы сможете держаться в седле, возвращайтесь ко мне». Я отправился в ближайший полевой госпиталь. Поток раненых был огромен, перевязочного материала не хватало… Хирург заполнил мою рану в бедре паклей, которую используют для заряжания орудий. Эта процедура была очень болезненной, и в других обстоятельствах я бы вышел из боя, но сейчас каждый должен был проявить все свои возможности. Я вернулся к маршалу Ланну и нашёл его очень обеспокоенным, он только что узнал, что австрийцы взяли у Массены половину Асперна!..

Эта деревня переходила из рук в руки много раз. Эсслинг в это время тоже подвергался сильным атакам. Полки дивизии Буде мужественно защищали её. Обе стороны были так ожесточены, что, сражаясь в горящих домах, они укрывались за горами трупов, заполнявших улицы. Венгерских гренадеров отбрасывали пять раз; но их шестая атака удалась, они захватили всю деревню, кроме амбара, в котором войска генерала Буде укрылись как в цитадели.

Во время этой ужасной битвы маршал несколько раз посылал меня в Эсслинг, где было очень опасно, но я был так возбуждён, что забыл о своей ране.

Поняв наконец, что он повторяет свою вчерашнюю ошибку и тратит силы, стараясь овладеть двумя нашими бастионами Эсслинг и Асперн, в то время как надо думать о центре, где сильная атака резервами могла бы привести прямиком к нашим мостам и к разгрому французской армии, эрцгерцог Карл бросил в эту точку огромные силы кавалерии, поддерживаемые глубокими пехотными колоннами. Маршал Ланн не удивился такому развитию событий. Он приказал подпустить австрийцев на ближнюю дистанцию и встретить их картечью и огнём пехоты. Огонь был так силён, что австрийцы остановились, и ни присутствие эрцгерцога Карла, ни его подбадривания не смогли заставить солдат сделать хоть шаг в нашу сторону! Правда, они видели за нашими линиями медвежьи шапки Старой гвардии, которая величественно колоннами выступала вперёд с ружьями наперевес!

Маршал Ланн, тотчас воспользовавшись колебаниями противника, послал в атаку маршала Бессьера с двумя кавалерийскими дивизиями, которые отбросили часть батальонов и эскадронов австрийцев. Эрцгерцог Карл принужден был отказаться от атак на наш центр. Он мог ещё, по крайней мере, воспользоваться преимуществом, которое давало ему овладение Эсслингом, но в тот же момент император приказал своему адъютанту бесстрашному генералу Мутону захватить деревню силами Молодой гвардии, которая устремилась на венгерских гренадеров, оттеснила их и заняла этот пункт. Молодая гвардия и её командир покрыли себя славой в этом сражении, и позже генерал Мутон получит титул графа Лобау.

Успех, которого мы добились в центре и на правом фланге, остудил пыл неприятеля. Эрцгерцог Карл, чьи потери были огромны, оставил надежду прорвать наши позиции и весь остаток дня только поддерживал огонь этого безрезультатного сражения.

Наконец эта ужасная битва, длившаяся тридцать часов подряд, стала затухать!.. И очень вовремя, так как у нас уже почти закончились снаряды. Их не было бы у нас вообще, если бы не храбрый маршал Даву: весь день он доставлял нам снаряды с правого берега на нескольких лёгких лодках. Доставка шла медленно, в небольших количествах, и император приказал экономить заряды. Огонь в нашей линии превратился в отдельные выстрелы, но неприятель тоже сократил свой огонь.

Две армии стояли, не двигаясь, друг против друга, и командиры, собравшись за линиями батальонов, обсуждали события дня. Маршал Ланн, устав от долгого пребывания в седле, спешился и прохаживался с бригадным генералом Пузе, когда случайная пуля попала генералу в голову и тот замертво упал рядом с маршалом!

Генерал Пузе, бывший сержант Шампанского полка, в начале Революции оказался в Миральском лагере, которым командовал мой отец.

Батальон волонтёров Жера, в котором Ланн служил младшим лейтенантом, тоже входил в эту дивизию. Сержанты старых