История России XVIII-XIX веков - Леонид Милов

А.И. Барятинский на Кавказе. Одним из итогов Крымской войны стала активизация военных действий против Шамиля. В ходе войны не оправдались расчеты турецких и английских политиков на то, что Шамиль оттянет на себя значительные силы Кавказской армии. Он предпочитал укрываться в горах. Окончание войны привело к активизации военных действий против имамата. Россия и ее армия нуждались в победе, чтобы поскорее забыть бесславную Крымскую кампанию.

Главнокомандующим на Кавказе в 1856 г. был назначен А. И. Барятинский, чей боевой опыт был приобретен в стычках с горцами. Его отличали бесстрашие и благородство — командуя полком, он потратил немалые личные средства на оснащение его новейшим стрелковым оружием. Он был исключительно популярен не только среди солдат и офицеров, но и среди народов Северного Кавказа. Барятинский считал себя учеником Воронцова и не отказывался от его политики привлечения местной знати на сторону России. Говорили, что если за Шамилем идет палач, то за Барятинским — казначей. По свидетельству мусульманского наблюдателя, и простой народ, и особенно недавние приближенные Шамиля стали относиться к русским «с послушанием и повиновением». В горах царила страшная бедность и росла ненависть к Шамилю, который, как говорили, уничтожил больше своих соотечественников, чем солдат противника.

Новый главнокомандующий стратегически подавил Шамиля: русские войска решительно двинулись в глубь Чечни и Дагестана, где Барятинского встречали восторженно. Ему и его офицерам женщины подносили виноград, в его честь устраивали скачки. По свидетельству генерала Н. И. Евдокимова, чеченцы, «как дети, освободившиеся от жестокого надзирателя, с увлечением бросаются на все, что только запрещено мусульманским уставом». Копившаяся внутри горского общества социальная напряженность находила выход в избиении знати. Барятинский формировал отряды из чеченцев-добровольцев, которые боролись против Шамиля. Штурмом был взят аул Ведено, откуда Шамиль с небольшим отрядом перебрался в Гуниб, где был плотно окружен. Ни жители аула, ни мюриды имама не желали сражаться. Отказ от газавата сулил им больше, нежели продолжение борьбы. Русский офицер Н. Волконский писал: «С той минуты, как закоснелые мюриды преображались в наших подданных, мюридизм улетал от них, словно пух на ветру». В августе 1859 г. Барятинский принял капитуляцию Шамиля. Война в Дагестане и Чечне завершилась. Имамат распался.

На Северо-Западном Кавказе стычки с черкесами шли до весны 1864 г., хотя почти сразу после пленения Шамиля на верность России присягнул одиниз главных предводителей черкесов Мухаммед-Эмин.

Военные действия на Северном Кавказе, продолжавшиеся несколько десятилетий, привели к существенным социальным и политическим переменам, которые затронули все горские народы. В меньшей степени перемены коснулись хозяйственной стороны их жизни и бытового уклада. Включение в состав России и необходимость подчинения требованиям российской администрации создавало для кавказских народов новую ситуацию, исходом из которой стала как адаптация к реалиям новой жизни, так и массовая эмиграция в пределы Османской империи. Для России «замирение Кавказа» означало облегчение бремени военных расходов и создание нормальных условий экономического развития региона.

Глава 24. Реформы Александра II

§ 1. Отмена крепостного права

Военные поражения и русское общество. Воцарение Александра II знаменовало перелом в настроении правительственных кругов и общественности. Неудачи в Крымской войне, дипломатическая изоляция, крестьянские волнения, экономический и финансовый кризис вызывали всеобщее недовольство и внушали беспокойство за прочность внутреннего положения России. Главным виновником военных поражений и социальных потрясений общественное мнение считало Николая I, чья политика в новое царствование стала подвергаться всеобщему осуждению. М. П. Погодин, который в николаевское время следовал идеологии казенного патриотизма, писал, обращаясь к новому императору: «Прежняя система отжила свой век. Сам Бог, взяв с поприща действий покойного государя, показал нам, что для России теперь нужна другая система». Видный чиновник П. А. Валуев написал записку «Дума русского», где характеризовал прошедшее царствование как время «всеобщей фальши» и доказывал необходимость свободы слова, совести и общественного мнения. В валуевской записке содержалась афористичная оценка системы николаевской администрации: «Сверху — блеск, внизу — гниль».

С первых дней царствования Александр II стал получать немало проектов, писем и записок, которые содержали призывы к проведению реформ. Главным мотивом всех обращений было настоятельное указание на необходимость скорейшей отмены крепостного права. В годы Крымской войны на крестьян легли тяжесть внеочередных рекрутских наборов и призыв в ополчение, разорительные повинности, которые они выполняли для нужд армии. Одновременно, стремясь остановить падение своих доходов, помещики повышали оброки, увеличивали нормы барщины. Массовое бегство стало обычной формой протеста крепостных крестьян, их социальная активность возрастала. В стране ежегодно происходило более 100 значительных крестьянских волнений. О нестерпимых «тяготах поселян» царь читал в отчетах Министерства внутренних дел, об «умножении нужды и бедности» ему писал глава III Отделения А. Ф. Орлов.

Погодин, чьи «Историко-политические письма» расходились по России во время Крымской войны, предсказывал наступление новой пугачевщины: «Мирабо для нас не страшен, но для нас страшен Емелька Пугачев. Ледрю Роллен со всеми коммунистами не найдут у нас себе приверженцев, а перед Никитой Пустосвятом разинет рот любая деревня. На сторону кМадзини не перешатнется никто, а Стенька Разин лишь кликни клич! Вот где кроется наша революция, вот откуда грозят нам опасности, вот с которой стороны стена наша представляет проломы, — перестаньте же возиться около западной, почти совершенно твердой, и принимайтесь чинить восточную, которая почти без присмотра валится и грозит падением!»

С консерватором Погодиным был согласен эмигрант Герцен, который в письме к императору, опубликованному в «Полярной звезде», восклицал: «Дайте землю крестьянам, она и так им принадлежит. Смойте с России позорное пятно крепостного состояния».

Приступить к отмене крепостного права правительство вынуждала и тяжесть военного поражения. Новый министр иностранных дел А. М. Горчаков говорил Александру II: «Хорошо, что мы заключили мир, дальше мы воевать не в силах. Мир дает нам возможность заняться внутренними делами, и этим должно воспользоваться. Первое дело — нужно освободить крестьян, потому что здесь узел всяких зол». Военно-техническая отсталость страны была очевидна, а ее основная причина, по общему мнению, коренилась в крепостной системе. Неотложные меры по крестьянскому вопросу должны были успокоить страну, стабилизировать народное хозяйство и создать условия для модернизации армии и флота. По сути, речь шла о дальнейшей европеизации страны. Выражая настроения либеральной общественности, К. Д. Кавелин и Б. Н. Чичерин писали: «Мы с горестью сознаем, что, несмотря на внешнее наше величие, мы перед народами европейскими все еще ученики; мы видим, что еще много и много нам предстоит работы прежде, нежели мы в состоянии будем померяться с этими могучими бойцами, владеющими всеми средствами образованного мира… Видно, еще не совсем они сгнили, это мы слишком больно чувствуем на своих боках».

Александр II как реформатор. Александр II не сразу решился начать реформировать крепостную деревню. Он не был склонен к поспешным действиям, в государственных делах придерживался принципа постепенности, говоря: «Не все делать вдруг». В отличие от отца Александр II не любил вникать в мелочи, избегал рутинной работы, но в критические моменты он проявлял недюжинную политическую волю и не боялся брать на себя ответственность за судьбу страны. Его кругозор был широк, он был разносторонне образован и умел вникать в суть трудных государственных вопросов. Несомненным достоинством императора было умение выбирать сотрудников. Он был внимателен к советам, терпим к чужим мнениям, решения принимал, обстоятельно все взвесив, но всегда при этом исходил из твердо усвоенных представлений о незыблемости самодержавной власти. Александр II говорил: «Прежде всего я желаю, чтобы Правительственная власть была властью и не допускала никаких послаблений и чтобы всякий исполнял свято лежащую на нем обязанность. Вторая же обязанность: стремиться к постепенному исправлению тех недостатков в нашей администрации, которые все чувствуют, но при этом не касаясь коренных основ Монархического и Самодержавного правительства».