Трон сломленных богов - Эмбер Николь

– И контролирующая, – добавил Самкиэль.

Я толкнула его:

– Я серьезно.

– Я знаю, но ты говоришь мне то, что я уже знаю. Расскажи что-нибудь еще.

– Хорошо, тогда как насчет этого? Пусть лучше меня считают кровожадным бездушным чудовищем, чем кто-то посмеет причинить вред тем, кого я люблю. Мне недостаточно власти. Мне нужен страх, чтобы любой подумал дважды, прежде чем связываться со мной и теми, кто мне дорог.

Его глаза впились в меня – не зашла ли я слишком далеко? Неужели он наконец разглядел во мне монстра и понял, что тратит время впустую? Может, он передумал мне помогать и просто бросит меня гнить в тюремную камеру? Или навеки уничтожит меня клинком Забвения.

Его губы изогнулись в мягкой улыбке, и он наклонил голову ко мне.

– Быть любимым великой Дианной – невероятный подарок судьбы. Любой, кому достанется твоя любовь, – счастливчик.

Я удивленно моргнула, чуть дыша.

– Это тебя не пугает?

Он пожал плечами.

– Твой гнев – сила, способная напугать простых людей, но не меня. Я же говорил, что ты никогда не вызывала во мне страха. Я боялся только за тебя, а не тебя саму. Твоя ярость имеет веские причины. У тебя отняли все. И ты отомстила. Этому тебя научил мир.

– Зачем ты это делаешь? – спросила я, не в силах до конца осознать охватившие меня чувства.

– Почему ты так хочешь, чтобы я тебя возненавидел?

– Я не могу понять, почему тебе не все равно. Почему я нравлюсь тебе после всего, что я сделала? Почему я все еще тебе нужна? В этом нет никакого смысла, Самкиэль.

Он пристально посмотрел в мои глаза. Его взгляд был мягким и теплым – я чувствовала, что он видит каждый уголок моей души.

– Я буду лжецом, если стану отрицать свои чувства к женщине, которая вырвала себе сердце, чтобы спасти меня, свою сестру и мир. К той, которая готова рискнуть всем ради тех, кто ей дорог, ни на мгновение не думая о себе самой. К той, которая любит громкую музыку и делится со мной сладостями. К женщине, которая закрепляет клятвы мизинцем. К той, которая притворяется, что ненавидит счастливые фильмы, потому что думает, что не заслуживает своего счастливого конца. К женщине, которая дышит огнем и любит цветы, хотя не хочет этого признавать. Я видел в тебе лучшее, Дианна, а теперь увидел худшее. Я не уйду. Ты меня не пугаешь.

Мы сидели, глядя друг на друга. Единственными звуками были шум океана и ветерок, шуршащий в листве деревьев. Мое сердце отчаянно колотилось. Никто другой не знал меня настолько близко, и я никогда не чувствовала себя такой обнаженной. Я не знала, что делать и как себя вести. Он заслуживал гораздо большего, гораздо лучшего, чем я. И все же он смотрел на меня так, словно ради меня был готов разорвать мир на куски, а я знала, что сделаю для него то же, и даже хуже.

– Тебе необязательно отвечать, и я ничего не прошу, но мне нужно, чтобы ты поняла – оттолкнуть меня не получится. Я очень, очень терпеливый. Особенно когда дело касается тех, кто мне дорог.

Он сказал это так просто, словно его слова не перевернули мой мир с ног на голову.

Я подтянула колени к груди и обхватила их руками, наблюдая за восхитительной картиной, написанной для нас Раширимом. Многообразие цветов захватывало дух – оттенки менялись, плавно перетекали друг в друга и мерцали, как северное сияние. Снова стало тихо, но эта тишина не казалась неуютной. В какой-то момент жизни Самкиэль стал для меня незаменим. Он был моим спасательным кругом, даже когда я сама была готова уйти на дно.

– Габби любила закаты. Я часто видела, как она любуется вечерним небом.

– На Небулуинии целых два солнца. Во время заката сияют, озаряя все небо великолепными разноцветными лучами. Ей бы это понравилось.

– Может, она видит их оттуда, где она находится?

– Я уверен, что видит.

Может, он сказал это, чтобы меня успокоить, но мне было все равно. Я была рада слышать, что это возможно.

– Мне так и не удалось с ней попрощаться. Думаю, это ранит меня сильнее всего. Но, по крайней мере, она успела это сделать, верно?

– Думаю, она знает все, что ты хотела бы ей сказать. Я уверен, что она за тобой присматривает. Габриэлла была таким же бойцом, как и ты – сильным, выносливым и упрямым. Даже если миры запечатаны, она найдет способ.

Мои глаза наполнились слезами.

– Это точно.

– Когда два человека любят друг друга так сильно, как вы, даже смерть не может их разлучить.

– Ты такой романтик, – хихикнула я.

Его слова коснулись самого дальнего уголка моей души. Я обхватила рукой его могучий бицепс и положила голову ему на плечо, чувствуя, как напрягается мышца под моей щекой. Он замер, словно боялся меня спугнуть.

– Как думаешь, оно когда-нибудь перестанет болеть? – Я повернулась, чтобы на него посмотреть. – Мое сердце?

– Если бы я мог каким-то образом облегчить твою боль, я бы это сделал. Я бы нарушил любое правило, чтобы тебе стало лучше. – Он нежно вытер слезы, которые против воли катились по моим щекам. – Но даже моих сил недостаточно, чтобы исцелить разбитое сердце.

– Я знаю, – прошептала я, закрывая глаза и наслаждаясь его прикосновениями, когда он проводил костяшками пальцев по моей заплаканной щеке.

Я глубоко вдохнула запах. Самкиэль провел губами по моей макушке, всеми силами стараясь подарить мне спокойствие и утешение.

– Мы можем побыть здесь до захода солнца? – спросила я.

– Конечно, – сказал он, прижимаясь щекой к моим волосам.

Мы молча наблюдали за тем, как солнце медленно уходит за горизонт, но что-то между нами изменилось. Словно недостающий фрагмент наконец встал на место. Это было что-то космическое, и на мгновение мне показалось, что я слышу шепот Судьбы.

Самкиэль говорил, что не может исцелить разбитое сердце, но как я могла сказать ему, что он уже это сделал?

Мы вошли во дворец, и Самкиэль снова зевнул. Я чувствовала, как он изнурен. Наверное, после всего, что я натворила, у него было много дел. Думаю, это непросто – заставлять мир вращаться.

– Спокойной ночи, Дианна, – сказал он, отвлекая меня от мыслей.

Он улыбнулся и подошел к своему дивану. Судя по его походке, он планировал упасть на диван и вырубиться на ближайшие сутки. Может, я эгоистка, но мне не нравилось спать одной – я хотела, чтобы он был