Морской паук - Мариан Леконт

Какое счастье вдруг теплом разлилось по моим большим холодным ногам. Что же произошло, если смерть Гренье не была ни естественной, ни сверхъестественной?

Дьявол, ну подумайте же! Что нам известно об отношениях Гренье и Мерина-златоуста? А то, что за несколько дней до происшествия между ними произошла сильная ссора и что Гренье отказался продать ему свои земли в Пуэнте, на которых этот ничтожный Дракула мечтает построить гостиницу-замок. Итак, он превращается в гадюку, проскальзывает в сад Гренье и кусает его… Но что я несу?! Чушь несусветную!

Позвольте внести коррективы: хоть ему, безусловно, присущи повадки подколодной гадюки, я не думаю, что он обладает даром перевоплощаться в зверей. Простите, я позволила разыграться своему воображению и приняла желаемое за действительное. К тому же, у меня нет доказательств.

Итак, я беру обратно все слова, которые отдельные личности могли бы принять за инсинуации и даже за обвинения, а потом использовать их против меня. Словом, забудьте то, что я вам наговорила. Я — старая сумасбродка, вы прекрасно это знаете, дорогие читательницы и читатели.

Однако впредь будьте бдительны! Ждите змеиных пакостей неподалеку от троих наследников, потому что демон-искуситель продолжит свой коловорот порока, распрей и смертей. Думайте, кому выгодно это убийство. Прошу прощения, смерть!

Возможно, тогда он выдаст себя, или, может быть, нам удастся загнать его в угол? Конец!

So long, citizens[12], и берегитесь, живоглоты!

11

ВООРУЖЕННЫЙ БУНТ

Дорс, 7 июня

Милый мой Матео,

События развиваются стремительно. Ив и Катрин после стольких лет мучений наконец расстаются. Развод просит Ив. Теперь, когда его супруга богата, угрызения совести и боязнь оставить ее не мучают его. Ив труслив и поэтому пользуется ситуацией. Катрин, получив это нежданное наследство, о котором все только и говорят, слишком счастлива и впервые не думает о самоубийстве, более того, даже не грозится его совершить. Она пребывает в состоянии крайнего возбуждения.

Ив уехал со своей африканской моделью. Кстати, с моей точки зрения, эта негритянская красавица — лишь предлог. Слишком бесхарактерна, чтобы увлечь надолго.

Мало того, он оставляет дом в пользование супруги и предоставляет ей ежемесячную ренту, пока не будут улажены формальности с наследством.

Какое поразительное завещание! Агент по недвижимости передал свое имущество трем людям: его крестнику Т.О.У. и двум кузинам Анжелике и Катрин. Тем не менее этот хитрец Гренье поступил умно, в завещание он включил одно особое условие: наследство неделимо и ничто не может быть продано без согласия всех троих наследников.

Этот человек был ангелом.

Не стоит и упоминать о том, что Марлену будет гораздо сложнее, чем он рассчитывал, заполучить земли в Пуэнте. Ох, он не терял времени даром. Когда Марлен чувствует запах денег, он действует. Станислас уже начал утешать брошеную супругу, несмотря на ее зрелый возраст и спелые формы. Он, который не прельщался этим всего пару недель назад, кажется, сменил пластинку.

Затравленная лань — легкая добыча.

Несмотря на обстоятельства, любовь к драмам и наследство, Катрин тяжело переносит расставание с мужем; возможно, потому что еще любит его, однако я, скорее, склоняюсь к мысли, что причина этого — раненое самолюбие и детский страх одиночества.

Итак, она с удовольствием принимает у себя Марлена. Более того, Катрин открыто ищет его общества и позволяет обхаживать себя. Не думаю, что она уже уступила его домогательствам — слишком леди, слишком утонченная. При других обстоятельствах всё бы уже давно произошло, однако на этот раз ставки иные…

Увы, это лишь вопрос времени.

Одиночество часто заставляет женщин принимать подлецов за простаков, крупных хищников — за голубков, а посредственностей — за рыцарей Круглого стола.

Во всяком случае, уже понятно, что именно Марлену Катрин продаст свою часть земель в Пуэнте.

К счастью, мысли Анжелики заняты сейчас совсем другими заботами. Болезнь ее отца быстро прогрессирует — ранний склероз и слабоумие. За ним нужен постоянный уход, его нужно кормить, мыть, одевать и так далее. Кроме того, деньги не беспокоят Анжелику. Благосостояние ее семьи до того велико, что она может до конца дней своих жить на ренту, к тому же, отцу ее уже недолго осталось. Однако сейчас жизнь Анжелики — сплошные мучения, я испытываю к ней жалость. И не представляю, как ей помочь.

Что до Т.О.У., так он стремится угодить всем и потому разрывается между противоречивыми желаниями двух кузин. Зная его, я уверена, что Т.О.У. теперь не спит ночами.

Марлен, как всегда, предприимчив, он уже переговорил с крупнейшими адвокатами и уговаривает Катрин оспорить завещание под предлогом того, что никакое имущество не может оставаться неделимым. Однако, учитывая особенности французского правосудия, я думаю, что мне не нужно спешить.

Разумеется, если бы Анжелика изменила свое мнение и встала на сторону кузины, это было бы катастрофой. Т.О.У. подчинился бы. Не думай, что я вдруг стала пессимисткой. Это не в моем духе. Но с тех пор как умер Гренье, по ночам мне снятся кошмары. От трех из них до сих пор остался осадок на душе.

Первый кошмар разбудил меня в четыре часа ночи спустя несколько дней после похорон. Он начался с прекрасного видения. Я находилась в гостинице из «Тысячи и одной ночи», прогуливалась по украшенным фонтанами и вымощенными роскошной мозаикой внутренним дворикам, заходила в бары, кофейни, клубы, рестораны, шикарные бутики и спортзалы — там было все. Бунгало, возведенные на широкой лужайке, выходили верандой на море. У самой кромки воды, над алебастровым курортным комплексом, возвышался панорамный ресторан, сидя в котором можно было слышать позвякивание корабельных металлических тросов, хлопанье поднимающихся парусов, возгласы моряков.

Майское солнце светило так же ярко, как августовское, от его теплых лучей расцветали растущие у белоснежных стен розы. Их запах смешивался с запахом жасмина и жимолости — все эти благоухания превращали этот маленький атлантический уголок в земной рай.

В начале сна я в одиночестве блуждала по гостинице. Но потом внезапно очутилась посреди плотной и шумной толпы. Это был день открытия. Гостиница распахнула свои двери для прибывших гостей. Весь цвет Дорса был здесь, не говоря о парижских знаменитостях. Этакий специальный СВ для Спорых Ворюг. Я узнала министра, бывшего главу Сената, нескольких госсекретарей.

Я спрашивала себя, кто построил это чудо, когда появился Марлен. Он вел под руку сияющую от счастья Катрин. В черном облегающем платье, после курса подтягивающих живот процедур, она напоминала тонконогого паука-сенокосца. Звон ее хрустального смеха был звоном колоколов на могиле моих надежд.

Приятным удивлением было видеть щеголяющего в перевязи мэра Т.О.У., а также Анжелику под руку с каким-то жигало, в котором я узнала старого приспешника Марлена времен махинаций с недвижимостью.

Пробуждение было тягостным, и я успела сильно испугаться, прежде чем пришла в себя и осознала, что это был лишь сон. Этой ночью я больше не спала — я поняла, что у Марлена есть несколько козырей в этой игре.

Три ночи спустя мне приснился еще один неприятный сон.

Мы с тобой находились в какой-то простой, укрытой в лесной чаще, но уютной хижине. Тебе было лет двенадцать, и я была счастлива оттого, что ты рядом. Было утро. Дверь гостиной была приоткрыта. Когда мы ужинали, освежающий порыв ветра ворвался в дом. Атмосфера неожиданно изменилась. Без всякой причины меня обуял страх и, заметив это, ты, конечно, тоже испугался. Я совершенно не представляла, какая опасность нам угрожает, но знала, что она не заставит себя ждать. Все произошло очень быстро: большой черный волк появился здесь, в кухне, его глаза были налиты кровью, пасть с торчащими клыками была разинута. Он брызгал слюной, и от его дыхания исходил смрад.

С панической скоростью я схватила нож для мяса.

В этот момент вошел он. Точнее, не вошел, а возник между мною и волком. Луи Гренье, старший, тот, который был обезглавлен. Он снова обрел голову. Она была косо посажена на его шею, прилажена кое-как, не очень-то прочно. Это придавало ему забавный вид. Ты вскрикнул и потерял сознание. Я замерла. Он не пугал меня так, как волк. Нужно заметить, что вид у него был неестественный, словно он был не из плоти, а из дерева. Кстати сказать, шевелился он рывками, будто марионетка или кукла. Своими руками болотного цвета он схватил волка за разинутую пасть, одной рукой взявшись за верхнюю челюсть, другой — за нижнюю, и скрутил голову хищника таким движением, словно выжал тряпку. Волк рухнул наземь и уже укрощенный начал заискивать на манер всех животных: прижав голову к земле и задрав зад.